У меня аж кончики пальцев похолодели от волнения. Серёжа, ты серьёзно вот это всё?
– Абсолютно, Наташа. Но мне потребуется ваша помощь, сам я с этим делом не справлюсь…
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
Антиграв. Время испытаний
«Комсомольскую правду» дед не выписывал. Читал «Известия», «Правду» и «Труд». Однако «Комсомолку» получали Кофманы. Так что, когда я вернулся домой, меня уже ждала торжественная встреча с накрытым столом (бабушка и тётя Фира постарались) и любимым лимонадом «Крем-сода». Взрослые, как водится, пили водку и вино.
Я уже заметил, что мой дед не дурак выпить. Алкоголиком он не был (каюсь, я проверил его биополе на этот счёт и обнаружил только никотиновую зависимость), но праздник без бутылки не представлял. Да и не только он. Люди в СССР, по моим наблюдениям, вообще пили многовато, если не сказать много. В Кушке это было не особо заметно, поскольку город всё-таки военный, а советские офицеры хоть и не были трезвенниками, но и шататься в непотребном виде по улицам не имели привычки – воспитание и погоны обязывали.
А вот здесь, в промышленном рабочем Алмалыке, мне уже неоднократно попадались на улице пьяные. Особенно вечером в пятницу, а также по субботам и воскресеньям. Неподалёку от нашего дома как раз имелась пивная под открытым небом, мимо которой я ходил на нужную троллейбусную остановку, что на улице Ленина, и обратно. Так вот народ – большей частью мужчины – толпился там постоянно. Как я понял, эта пивная заменяла местному мужскому населению клуб по интересам, где обсуждалось всё на свете. Начиная от политики и футбола и заканчивая рыбалкой и женщинами.
Подобное стремление советских людей к выпивке (в основном, повторю, мужчин) наводило на определённые размышления. Не пьют так много счастливые люди. Ох, не пьют. Им своего счастья достаточно, а вино – так, для лёгкого куража. Неладно что-то было в датском королевстве (эту фразу я услышал недавно от мамы, и она даже сообщила мне откуда она – из знаменитой пьесы «Гамлет» английского драматурга Вильяма Шекспира, но прочитать саму пьесу я пока не успел). Но в чём именно были нелады? Я подозревал, что советское общество постепенно утрачивало веру в те идеалы, которые были заявлены при его возникновении. Даже поверхностный анализ, проведённый мной после изучения истории страны, а также сравнения окружающей действительности с тем, что лили в мозги и уши советским людям газеты, радио и телевидение, давал неутешительные результаты. Горячий живой энтузиазм первых пятилеток и вдохновение от победы, одержанной над немецким фашизмом в тысяча девятьсот сорок пятом году, постепенно сходили на нет. Даже фантастический рывок в космос, совершённый десять лет назад, не мог сам по себе вытащить страну в светлое будущее. Нужны были новые подходы, смелые инициативы, весомые результаты труда. Весомые не только на страницах газет, уличных плакатах и в победных реляциях многочисленного начальства, а на столе у рабочего человека, в его шкафу и гараже. На его дачном участке, в конце концов! Недавно я узнал про несчастные шесть соток и ни метром больше, положенные советскому человеку на устройство дачи и был потрясён. Площадь Советского Союза – двадцать два миллиона квадратных километров и ещё четыреста тысяч. Шестая часть суши! Население не дотягивает до трёхсот миллионов. При таком воистину несметном количестве земли (даже с учётом вечной мерзлоты и прочих неудобий) выделять по шесть соток? Чистое издевательство, по-другому не назовёшь. Соловья баснями не кормят, гласила одна из русских пословиц, в мудрости которых я успел убедиться. Советских людей чем дальше, тем больше кормили баснями вместо хлеба, и ни к чему хорошему в перспективе это привести не могло. Но и лично я сделать с этим ничего не мог. По крайней мере, пока.
– Так где медаль, внук? – спросил дед после первой рюмки. – Не поверю, что не взял её с собой!
– Конечно, взял, – признался я. – Мало ли что.
– Тащи сюда! – потребовал дедушка.
Я принёс.
Серебристый кругляш на пятиугольной зелёной колодке с красными полосами по бокам пошёл по рукам. Я хорошо знал, что на нём изображено. Пограничник в шинели, фуражке и с автоматом ППШ в руках у пограничного столба СССР на фоне гор. На обороте надпись: «За отличие в охране государственной границы СССР». Сверху пятиконечная звезда. Снизу – серп и молот с дубовыми листьями.
– Можно сказать, боевая награда! – воскликнул дед. – Это серебро, Юзик?
– Нейзильбер, – сказал дядя Юзик. – Новое серебро, если с немецкого перевести. Сплав меди, никеля и цинка. Прошли те времена, когда медали из настоящего серебра лили.
– Всё равно красиво. Ну, внук, поздравляю! Обмывал?
– Как это? – спросил я.
– Награду надо обмыть. Так положено было у нас на фронте.
– Я же не пью.
– Ещё чего не хватало. Но обмыть надо. Мы её в стакан с водкой положим, а выпьешь ты лимонад. Согласен?
– Ну ладно, если так надо…
– Надо. Это как освящение иконы. Без освящения настоящей иконой не считается.
Лето шло.
Пока всё складывалось очень удачно.
Рубиновый лазер в удобном компактом корпусе.
Золотая проволока двух видов и обмотка из неё.
Иттрий-ниодимовые провода.
Лантано-бариевые стержни.
Кристаллы горного хрусталя.
Лёгкий и мощный электромотор.
Ёмкий аккумулятор.
Крыло из парашютного шёлка, сшитое по моей выкройке.
Толкающий винт в алюминиевой защитной сетке…
И множество других «мелочей», рассказывать о которых скучно и неинтересно. Нет, наверное, кто-то умеет. Я – нет. Мне интересен конкретный результат и всё, что с ним связано.
А конкретный результат – он же антиграв – с каждым днём становился всё реальнее и реальнее.
Конечно, если бы не дедушка Лёша, дядя Юзик, Толик Краснов, Наташа, отец Наташи Илья Захарович со своей уникальной лабораторией (не своей, разумеется, государственной, но он там был полным хозяином), Алмалыкский горно-металлургический комбинат в целом вместе с окружающими его месторождениями, бабушка, прабабушка, тётя Фира, умерший товарищ-геолог дяди Юзика, – ничего бы не вышло. Во всяком случае, не так быстро. Но все эти люди были и приняли в моём деле горячее участие.
Я не просто так упомянул бабушку, прабабушку и тётю Фиру. В конце концов, их пришлось тоже посвятить в нашу затею. Просто потому, что долго скрывать подобное от родных и близких не получится.
Женщины приняли известие о том, что их мужья, сын и внук пытаются сделать устройство, которое чуть ли не в прямом смысле перевернёт мир, по-разному.
– Как дети малые, ей-богу, – сказала тётя Фира, которая, к слову, выполнила обещание и, после избавления от рака, вопреки мнению окружающих и официальной, насквозь атеистической политики государства, покрестилась в православную веру.
– Главное, шею себе не сверните, – вздохнула бабушка. – Ну, то есть, себе-то ладно, но, если, не приведи господь,