продвигалось.
Между тем, разборки мясуховских и армянской банды только набрали. В городе случилось еще несколько громких убийств и одна перестрелка.
Сначала армяне ворвались в сауну, где отдыхали мясуховские и застрелили там двух бандитов. Потом подростки из мясухи зарезали в темном переулке одного из армянских бойцов. Те отплатили налетом на пивную, что была под мясуховскими. Все это, в конечном счете, вылилось в перестрелку, случившуюся едва ли не в центре, на улице Мира, аккурат в двух шагах от Урицкого моста. Тогда погибло немало людей и с той, и с другой стороны. Однако перевес сил медленно, но верно, склонялся к Горелому и его бандитам.
Майский вечер был теплым и спокойным. Хотя через пару часов по-настоящему весенняя погода сменится на вечернюю, все еще зябкую прохладу, времени у нас с Мариной погулять было достаточно.
Парк ожил. Пусть и не очень ухоженный, поросший бурьяном, он все же оставался приятным местом. Неширокий и продолговатый, он разделял улицу Ефремова вдоль и тянулся от Ефремовского моста, ведущего на Кубанку, до самого автобусного автовокзала на окраине Армавира.
Конечно, в двадцать четвертом году парк выглядел гораздо живописнее: выложенные плиткой дорожки, фигурно остриженные деревья и кустарники, художественные инсталляции и памятники. Сейчас же, тут даже нормальных дорожек не было, только залитые бугристым бетоном тротуары. Однако это не портило настроения. Наш с Мариной выходной сложно было испортить.
— Потом можем поехать в центр, — сказал девушка, глядя куда-то в небо. — Там фонтаны запустили, красота! Наташка говорила, возле МТТ даже квас уже продают. Витя, хочешь кваса?
— Обязательно съездим, — с улыбкой сказал я.
Мы прошлись по парку, до дороги, пересекающей его, направились еще немного дальше, уселись на старенькую лавочку.
Тут и там прогуливались люди: вот идет женщина с ребенком, тут студенты, а вот и просто дети. Какой-то серьезный мужчина в белой рубашке понес куда-то кожаную папку.
Мы с Мариной заболтались о мелочах, и я совсем не заметил, как ко мне обратились.
— Здравствуйте, — остановился у нашей лавочки странный мужчина, — Виктор Летов?
— А кто спрашивает? — Глянул я на незнакомца.
Марина притихла, подняв на мужчину свои большие глаза. Пуганная бандитами, она тут же пододвинулась ко мне, прижалась к руке.
Мужик был фактурным. Крепкий и высокий, он носил деловые брюки, белую рубашку, расстегнутую у шеи, а поверх нее кожаный жакет пиджачного покроя. Короткостриженый, с маленькой чёлкой, глаза он скрыл за узкими квадратными очками от солнца. Под воротником рубашки поблескивала на солнце золотая цепь.
— А, ну да, — пожал мужик плечами. — Как-то невежливо получилось.
Мужчина, хоть и старался говорить спокойно, блатные интонации все равно время от времени проскальзывали в его речи. Тем не менее я заметил в нем военную выправку, которой хвастали офицеры-афганцы и военные из летного училища.
— Вадим меня зовут.
Он звякнул дорогими золотыми часами, которые носил на излишне широком браслете, протянул мне руку. Я заметил на безымянном пальце большую золотую печатку с изображением какого-то святого.
— Вадим, значит, — сухо сказал я. Пожал крепкую руку. — Просто Вадим?
— Просто Вадим.
Я надеялся услышать в голосе незнакомца какое-то раздражение после моего вопроса, но его низкий бас оставался совершенно спокойным.
— Вопросик тут один есть. Скажите, поинтересоваться можно?
— Зависит от вопросика.
Мужик хмыкнул.
— Ну давайте все же попробуем. Вдруг, знаете.
— Откуда вы меня знаете? — Спросил я.
— Да кто ж не в курсе про Летова? — Он улыбнулся. — В этом городке вы не хило нашумели за последнее время.
Такие знания незнакомца меня насторожили.
— А вопрос вот такой, — он полез во внутренний карман пиджака, достал фотографию. — Не знаете ли вы вот этого человека? Того, что в середине.
Передав мне фото, он закурил. На фотографии, которая была немного в расфокусе, я увидел нескольких развеселых человек. Мужчины стояли в обнимку, один растопырил пальцы веером, другой держал стекляшку пива. Тот, что был в середине, показывал фотографу цветастое блюдо, полное шампуров шашлыка.
Именно «шашлычника» я и узнал. Это был Сергей Брагин, тот самый барыга оружием, скрывшийся в Сочи.
Я сделал вид, что внимательно рассматриваю фотографию и роюсь в памяти, чтобы вспомнить лицо будто бы незнакомого мне человека.
Вглядываясь в фото, я медленно покачал головой.
— Извините. Я не знаю никого из этих людей.
— Хм… — Вадим задумался. — Точно не знаете?
— А почему вы спрашиваете именно меня? — Перехватил я инициативу. — В чем причина, и кто вы вообще такой? Вы знаете обо мне достаточно, а я о вас ничего. Мне бы хотелось понять, с кем я говорю.
Мужчина поджал губы, как бы в нерешительности. Потом заговорил:
— Этот мужчина… Короче, зовут его, кстати, Сергеем, задолжал мне, скажем так, некоторую сумму денег. Я недавно в городе и ищу его. Слышал, что он вел тут кое-какой бизнес. Ну и продал вам помещение прачечной. Потому я к вам и пришел.
— Прачечную продала мне женщина. Никакого Сергея я и в помине не видел.
— Женщина? — Задумался Вадим. — Как там ее завали? Запамятовал. Должно быть, это его супруга. С ней я тоже разговаривал. И она тоже не знает, куда он делся. Очень все это подозрительно, разве нет?
— Может быть, — я пожал плечами. — Но большего я вам не могу сказать. К сожалению. Знал бы — помог.
Вадим грустно покивал головой. Пару мгновений постоял, сунув руки в карманы. Внешне спокойный, я внимательно следил за каждым его движением. К сожалению, оружия у меня с собой не было.
Последние недели оказались очень спокойными, а после смерти Косого я избавился почти от всех пушек, что у меня были. Остался только ПМ с почти пустым магазином, да ружье — подарок Жени. Кроме того, Марине совершенно не нравилось, когда я ношу при себе пистолет. Нет, если бы этого требовала ситуация, я бы вооружился, даже несмотря на ее протесты, но сейчас просто не видел такой необходимости.
При себе у меня была только та самая жутковатая выкидуха, висевшая на клипсе в моем кармане. Если этот мужик вооружен, и попытается сделать глупость, нож — единственное оружие, которое я смог бы ему противопоставить. Правда, ни единого намека на агрессию в образе Вадима я не видел.
— Ну что ж, — начал он, наконец, — давайте поступим с вами вот как: возьмите, пожалуйста.
Он протянул мне визитку. На атласной картонке вычурными буквами было написано: частное сыскное агентство «Сокол». Карим Хазирович Тургулаев.
— Позвоните по этому номеру, если вдруг что-нибудь узнаете. Ваше содействие очень помогло бы мне.
— Карим Хазирович? — Спросил я.
— Мой руководитель.
— Вы
