Мальчик надулся и раздраженно покосился на мать. Он предпочел бы, чтоб ее сейчас и вовсе не было, ему казалось, что она его только позорит.
Обсуждение шло своим ходом, на стол понесли еду, и, черпая ложкой густую похлебку, ковыряясь ножом в дичине, эрлы и таны продолжили говорить на самые разные темы, имеющие к короне Уэссекса весьма отдаленное отношение. Миновала Пасха, наступало самое прелестное время года — поздняя весна, начало страды, старый кельтский праздник Бельтайн, который некоторые тайком праздновали вместе с крестьянами. Приятный праздник, который обычно заканчивается тем, что приблизительно к Имболку в деревнях появляется на свет множество младенцев с самыми разными носами. Среди них можно найти и те, что как две капли воды напоминают нос местного эрла.
Священники, конечно, порицали «разврат», но традиция есть традиция. И потом, разве не учат сами христиане, что на небесах радуются больше раскаявшимся грешникам, чем праведникам? Значит, ничего не мешает грешить и потом каяться. Пусть на небесах чаще радуются.
Эльфред с аппетитом поедал пирог с птицей и слушал Аларда. Тот рассказывал ему, что происходило в Солсбери в его отсутствие, причем так образно и смешно, что молодой король сразу забыл о склоке с Вульфтрит — ему просто было хорошо. Его слегка знобило — не выспался, но в зале было тепло, да еще теплая пища и крепкое пиво хорошо подбодрили его. Когда закончился один бочонок, он мигнул слугам, чтоб прикатили второй.
Наевшись до отвала, эрлы и таны даже не подумали продолжать спор. Переглянувшись, они отправили в церковь все того же Редрика Велла, и он с благоговением на застывшем лице принес оттуда меч короля Этельреда, по легенде принадлежавший еще Геате, великому королю саксов, которого в языческие времена называли божеством.
Редрик встал перед Эльфредом и протянул ему клинок. Вульфтрит, забыв сесть на свое место, смотрела на деверя с ненавистью. Она не думала, что он может это чувствовать, и что таким образом она сама лишает себя надежды на привольную и приятную светскую жизнь. Прекрасно осознавая, насколько опасно присутствие бывшей королевы в Солсбери или даже Корнуолле, молодой король твердо решил, что отправит женщину в монастырь.
Конечно, в самый лучший, где ей легко будет обеспечить подобающее положение.
Эльфред принял меч и завязал ремешки перевязи. Лишь после этого он по настоянию эрлов и танов занял кресло брата и придвинул к себе большое серебряное блюдо, с которого ел Этельред.
Веселье длилось долго. За угощением и под великолепное ароматное пиво обсудили все вопросы, которые только могли возникнуть. Назначили и дату коронации, которую решено было провести как можно скорее.
— А зачем вообще нужна коронация? — спросил вдруг Редрик Велл.
На него воззрились с удивлением.
— Нет, ну зачем? — Редрик выпил не меньше четырех кружек пива, но, хотя глаза подозрительно поблескивали, голос звучал ровно и уверенно. — Эльфред, верно говорят, что ты уже коронован? Верно, что тебя короновал сам папа Римский, когда тебе было пять лет?
— Верно, — подтвердил молодой король.
— Ну, так и зачем короноваться? Если ты и так король?
— Королем тогда был мой отец. Потом — братья, — он развел руками. — Может быть, то, что папа Римский короновал меня, предопределило мой путь, но вовсе не дало прав на трон Уэссекса. И, раз так сложилось, я с радостью приму корону из рук епископа Уилтшира.
Поздним вечером он вышел из трапезной освежиться. Когда серьезные вопросы были решены, к пиршественному столу позвали женщин и приказали слугам нести к столу сладкие пироги, мед, масло, ягоды и фрукты, а также еще мяса и лепешек. Всяк лакомился чем хотел, а из коптильни принесли колбасы и окорока, так приятно пахнущие ольховым дымом, что слюна начинала течь потоком, едва только огромные подносы с лакомствами внесли в залу.
Эльфред был слишком напряжен и возбужден, настолько, что даже пиво не брало его. Конечно, его взгляд с удовольствием касался стройных фигурок молодых женщин, но неуместные мысли в его голове не появлялись. Он с удовольствием выбрался на галерею, опоясывающую донжон, и, стоя у лестницы, вдыхал холодный ночной воздух. Он разгорячился, и даже в одной рубашке на пронизывающем весеннем ветру ему не было холодно.
Он повернулся, почувствовав, что рядом кто-то стоит, и увидел жену. Она куталась в широкий суконный плащ.
— Ты не спишь? — спросил он ее, улыбаясь.
— Нет. Решила слегка подышать. Он подошел и обнял ее.
— Ты не замерзнешь?
— Мне тепло. Как бы ты не замерз.
— Я мужчина. Я могу на снегу в рубашке спать. Ты не боишься стать королевой?
— Стать королевой? Но разве ты думаешь меня короновать?
— Думаю. Так будет лучше. Когда подрастет сын, и его короную. Для надежности. Знаешь, меня угнетает эта грызня за власть. Черт с ней, с короной, но я хочу, чтоб моя семья была в безопасности. А корону зачастую теряют с головой. Если мальчик будет коронован, за него будут стоять эрлы. Даже если меня не станет, его защитят.
— Как это тяжело, — вздохнула женщина. Но она плохо представляла себе политику, которую считала «мужскими делами», и решила и на сей раз не загружать голову. Объятия Эльфреда успокаивали ее, а мысль, что на этот раз супруг не стал оказывать внимания другим женщинам, может, даже и ради нее, наполнили ее ласковым теплом. «Все-таки, у меня хороший муж», — подумала Эльсвиса.
Молодой король обнял ее покрепче и плотнее закутал в плащ.
— Смотри, не простудись. Тебе нужно следить за своим здоровьем.
— Но ведь все у нас будет хорошо? — спросила она настойчиво. — Верно же?
— Конечно, — твердо сказал Эльфред. — А как же иначе?
Валлия — Уэльс
Эльфов
Ноттингем
О-в Уайт
Имеется в виду казнь «кровавый орел», когда жертве перебивались ребра на спине, и сквозь разрез наружу вытаскивали легкие
Представитель сословия свободных земледельцев
Ныне Wantage, королевское поместье в Беркшире, где родился Эльфред
Накидка из согнутого пополам, не сшитого по бокам куска ткани с отверстием для головы на месте сгиба
Королевские дружинники, служившие королю постоянно и за то получавшие содержание и земельные наделы. В армии они зачастую занимали положение офицеров
Имеется в виду Ирландия
В те времена Индией назывались любые земли за пределами хорошо знакомых торговцам окрестных стран. «Индия» означало «Страна за пределами всем известного мира», «Неизвестная земля»
Ныне город Норидж
Город Рединг, в тридцати километрах от Лондона, на западе
Область Беркшир
Энглфилд-Грин, западный пригород современного Лондона, в четырех милях от Виндзора
Asten — Ашдаун или Аш, местечко в двадцати пяти километрах у юго-западу от Лондона
Подлец, низкий, недостойный человек (так же скандинавы называли трусов и мерзавцев)
Слабоумный мальчишка
Не-мужчина (в физиологическом плане)
