— дата рождения шестидесятилетнего сторожа и наличие судимостей. Я тупо смотрел на две цифры — статья 136 и статья 153 УК РСФСР.
— Ну, наверное, это старые судимости, поэтому сроки не указали. Может изб архивов информация.
— Понятно, спасибо большое.
Я не помнил таких статей, наверное, что-то малозначительное. На мою удачу кабинет дежурного следователя был открыт:
— Доброй ночи, чай пьете? Приятного аппетита. Нет, спасибо, я конфеты ни ем. Вы на минутку мне уголовный кодекс не дадите? Спасибо.
Как я и думал, эти статьи были частнопредпринимательской деятельностью и нарушением неприкосновенности жилищ граждан, кто на них обращает внимание. Не убийствами, ни чем то еще серьезным, от гражданина Кудюмова не пахло.
Глава 31
Кинология — это не про кино.
Из приоткрытых окон гремел «Билет на балет» Корнелюка, за углом школы стояли солидные десятиклассники и «красиво» курили сигареты. Из-за угла вырулила парочка ментов, сбоку от которых, на провисшем поводке, неспешно двигалась почти черная, крупная немецкая овчарка. Менты прошли мимо, но собака, громким «Гав» сделала замечание выпускникам элитной «иностранной» школы. Учащиеся почему-то засмущались, и побросав окурки в большую консервную банку из-под томатной пасты, побежали в школу. В фойе школы активисты из родительского комитета, бдительно прислушивающиеся к веселым воплям на втором этаже. «Осенний бал» набирал обороты. Из комнаты гардеробщицы выглянула знакомая лейтенант из ИДН:
— О мальчики пришли, да еще и с собачкой.
— Здравия желаю, Ирина Владимировна.
— Ой, Паша, ну мы же договаривались, что просто Ира. А что Дима такой мрачный?
— Мечтал с тобой сегодня потанцевать, но видно не судьба.
— Правда, Дима? Но не грусти, на десятое ты не дежуришь? Я весь вечер буду вся твоя.
— Как у вас тут, спокойно?
— Пока да, но вы заходите, попозже, чувствую местный контингент будет пробовать прорваться. Боюсь, мамочки из комитета не справятся.
— Обязательно, но если что, звони в отдел, мы минут за десять подтянемся.
— Договорились. Ладно, мальчики, не прощаюсь, пойду наверх схожу.
Мы втроем проводил серую укороченную юбку, обтянувшую стройные ножки инспекторши, которая, очевидно, почувствовав заинтересованные взгляды, пошла по лестнице походкой «от бедра».
— Ой, как собачка! Я можно погладить?
Я оглянулся и буквально охренел.
Ослепительной красоты девушка, с залитой лаком красивой прической, обсыпанная какими-то блестками, в черном, модном вельветовом сарафане на пуговицах и с коротким рукавом, широко улыбалась нам.
Я, потрясенно сглотнув, смог только кивнуть.
Барышня присела перед псом. Латунные пуговицы- заклепки, казалось выскочат из своих гнезд, в тщетной попытке удержать застегнутыми полы, до треска ткани, обтянувшей шикарные бедра, гладкая кожа ног девственным снегом притягивала мой взгляд (какая жалость, что школьница). Красивые, обнаженные руки обвили окосевшего Демона. Как я хотел в этот миг с ним поменяться местами.
Девушка почесала забалдевшего кобеля за ухом, поймала мой взгляд, и улыбнувшись, встала:
— А как зовут собачку?
— Это пес, его зовут Демон.
— Ой, какое интересное имя….
Тут откуда-то набежали типичные семиклассницы, и, треща без умолку, поволокли девушку куда-то наверх. Из этих бессмысленных воплей я понял только, что девушку зовут Ольга Михайловна, и без нее что-то не начинают. Значит не школьница.
— А? — оказывается Дима давно теребит меня за рукав плаща.
— Пойдем, нас вызывают.
— Товарищ капитан, рапорт подпишите.
— Что у тебя, Громов? За собаку доплачивать? А ты уверен, что есть доплата?
— В Центральном есть.
— А ты где собаку взял?
— Нашел.
— Ну я не знаю. А документы на нее есть?
— Вот справка из ветеринарии о прививках
. — А она что умеет?
— Полностью ОКД, ЗКС.
— Это что?
— Общий курс дрессировки, защитно-караульный курс, по следу идет, выборку делает.
— Выборка — это что?
— Мелочь есть, Сергей Геннадьевич? Высыпайте сюда. Вот, я сюда ложу «двушку», семьдесят третьего года, запомните ее. Сейчас я пса приведу.
— А он где у тебя?
— В коридоре сидит.
— А он никого…
— Без команды нет.
Демон, когда я сунул ему под нос ладонь, и дал команду «Ищи», несколько секунд принюхивался к рассыпанным на табурете монетам, затем осторожно, зубами, прихватил монетку, достоинством в две копейки.
— О как. А это для чего?
— Ну вот, например, на месте кражи нашли посторонний предмет. У нас пять подозреваемых. Обученная собака, по запаху предмета, обычно находит его владельца.
— А почему обычно?
— Ну вот, например, на металлической фомке запах может хуже различаться. Как Демон монетку зубами взял, тоже обычно редко бывает, собаки стараются металл в пасть не брать.
— Ты я вижу разбираешься. На, твой рапорт, я подписал, но у нас все доплаты и матснабжение через старшину идет. Иди, узнай, что тебе положено.
Старшина отдела, на вид лет шестидесяти, худой морщинистый старик, казалось врос в пол своей каптерки, а папироса «Казбек» между тонких сжатых губ, никогда у него не заканчиваются. Где-то там, за его спиной, в металлических шкафах и на стеллажах, прятались знаменитые закрома Родины, или их филиал.
— Здорова, Семеныч. На рапорт на доплату.
— Угу — прочитал: — Иди на хер!
— А вот теперь не понял.
— Денег нет, иди на хер со своим рапортом.
Интерлюдия.
Перед вольером во дворе Городского управления МВД, где поочередно, на время дежурства по городу, содержались розыскные собаки с областного питомника, стоял редкий гость — полковник в должности заместителя начальника областного УВД.
— Вы дежурный кинолог?
— Так точно, младший инспектор-кинолог сержант Пуговкин.
— А собаку как зовут?
— Б…Барон.
— Сержант, вы вопрос мой слышали? Еще раз спрашиваю, как зовут собаку?
— Б..Ба…Веста.
— А за вами какая собака закреплена?
— Барон.
