Значит там и решим, что с ней делать, а сидеть в колодках без решения Совета — это беспредел какой-то. Давайте сюда ключ… а и ладно, я сам. — Чжан Хэй примеривается алебардой, но Сяо Тай опережает его.
— Если все так решилось, ну и хорошо. — говорит она и просто встает на ноги. Железные цепи лопаются как гнилые веревки, деревянная колодка распадается на части. Страшная штука эта Ци, думает она мимоходом, не удивительно, что тут прогресс на месте стоит.
— Я пойду на кухню, — говорит она, потягиваясь: — ужин готовить пора. А то так голодными останетесь, добры молодцы.
— Да здравствует Седьмая! — горланит давешний разбойник в красной бандане: — кормилица!
— Хэ-хэй! — откликаются луженные глотки. Она машет всем рукой и ловит на себе взбешенный взгляд Первого. Все только начинается, думает она, все только начинается.
— Я даже не знаю, как тебя благодарить. — говорит Сяо Тай, сдувая в сторону непослушную прядь, которая выбилась из-под платка. Она бы поправила ее рукой, но руки были по локоть в муке, на талии завязан фартук, она замешивала тесто для булочек с начинкой из красных бобов.
— Я — Чжан Хэй. Меня не нужно благодарить. Я поступаю так, как считаю нужным и всего лишь. — складывает свои огромные ручищи на груди великан и бросает на нее свой суровый взор: — делай что должен и будь что будет.
— И это тем ценнее. — качает головой Седьмая: — а у меня на кухне даже жаренного кабана нету. А с рисовой водкой тебе бы немного притормозить, алкоголь в таких количествах даже для тебя вреден. Но уж я найду как… может тебе следующий визит к «Юным Лепесткам» в «Персиковый Сад» оплатить? Госпожа Вэйлинг говорит ты им понравился…
— А булочки с чем сегодня будут? — задает неожиданный вопрос здоровяк и Сяо Тай замирает, поднимает свой взгляд и вытирает лоб предплечьем. Булочки? Третий Брат интересуется булочками?
— С красными бобами. — говорит она: — сделаю разные начинки, поострей и послаще. Тебе какие?
— Ээ… давай сладкие, чего там. — бурчит Чжан Хэй: — скажи, Седьмая, а ты насчет замужества задумывалась когда-нибудь? Не то, чтобы я… у меня друг из ватаги «Мангровых Змей» спрашивает.
— Госпожа будет незамужней, потому как во всей Поднебесной нет достойного ее мужчины! — вставляет свои пять грошиков пробегающая мимо Минмин: — а то все норовят!
— Воду поставь греться! — кричит ей вслед Сяо Тай: — и команду «Эр» пни, чего-то долго они с дровами возятся!
— Цунмин! — звенит в ответ и бело-синие юбки юной девушки только взметнулись в воздух и нет ее. Сяо Тай головой покачала, вот же… кулема.
— Да не думала я пока о замужестве. — признается она: — честно говоря у меня вообще пока с сексуальностью туговато. Пока была в «Персиковом Саду», так даже о ориентации задумалась. Уж больно мне госпожа Вэйлинг понравилась. И госпожа Бэйхуа. И та, которая песни у них поет, очень красиво. Правда наша Гу Тин все же лучше, но все равно красиво. И вообще, там так спокойно и уютно. И все тебя любят, уважают и хвалят. Правда за деньги…
— Ну тут ничего непонятного нет, — поспешно отвечает Чжан Хэй и садится на скамейку рядом со столом, на котором она месит тесто. Скамейка протестующе скрипит, но держит.
— В «Персиковом Саду» собраны такие чаровницы, что любому по душе придутся. Потому туда девушек и не пускают, — рассудительно замечает он: — если туда какая девушка придет, так влюбится, а ей еще замуж выходить и детей рожать. Вот помню, как-то я подружился с юной девушкой из «Дома Свежести», а звали ее Юная Госпожа Ива. Эх… да что говорить. — машет рукой он: — в общем не случилось у нас ничего. Я тогда еще молод был, неопытен, служил на границе в «Серебряных Стражах». И вот как-то раз… — он прерывается, когда Сяо Тай ставит перед ним тазик с начинкой и вручает деревянную ложку.
— На, пирожки будешь начинять. — говорит она: — чего зазря сидишь, все равно только языком треплешь. А так делом будешь занят.
— Не умею я пирожки делать. — недовольно ворчит Чжан Хэй, беря в руку ложку.
— Да тут уметь не надо. Вот так берешь кусок теста и заворачиваешь в него начинку. Раз, два и готово. — в руках у Сяо Тай легко образуется гладенькая булочка, полюбовавшись на которую она ставит ее на противень.
— Хм. Давай попробую. — Чжан Хэй крутит кусок теста своими ручищами и Сяо Тай лишь головой качает.
— Интересное дело, — говорит она: — вот как что ломать, так у тебя на раз все выходит и главное легко так. Раз и пополам. Или ногу кому сломать, голову там проломить, руку вырвать — это у тебя словно по маслу все проходит. А вот созидательные усилия… вот как можно такое с куском теста сотворить? И почему начинка у тебя снаружи, а не внутри?
— Говорил я, что не умею, — ворчит Чжан Хэй, накручивая кусок теста на ложку, ложка трескается, в стороны летят мелкие кусочки дерева. Сяо Тай поднимает руку, защищая глаза от разлетевшихся в разные стороны щепок.
— Никогда бы не подумала, что начинять булочки красными бобами может быть опасно для здоровья, — говорит она: — но ты, Чжан Хэй, Яростный Кабан Братства, Могучий Муж и обладатель алебарды Лезвия Ущербной Луны — способен удивлять. Отложи это все в сторону, пожалуйста. Я потом сама все уберу, а то ты не дай бог сам поранишься или кого еще поранишь. Уже поранился?
— Вот вы где! — на пороге кухни появляется Гуань Се, который выглядит необычно растрепанным и запыхавшимся, его обувь вся в пыли, шелковый халат изрядно помят и даже прическа как будто примята сверху.
— Второй Брат! — довольно усмехается Чжан Хэй, откладывая в сторону кусок теста с торчащими из него острыми щепками: — а я рассказывал тебе о том случае, когда я еще служил в «Серебрянных Стражах» на границе? Вот как-то раз…
— Про Госпожу Юную Иву и двенадцать ее подружек? Сотню раз. — отвечает Гуань Се, окидывая кухню быстрым взглядом. На кухне вовсю трудилась Гу Тин и Чжи Вэй, с
