все. Пошлите одного нарочного к полковнику Мясоедову. Пусть снимается со своим батальоном и спешным маршем идет сюда! Другого в крепость. Пусть пришлют в Финби хоть две роты из 10-линейного.
— Слушаюсь!
— И кого-нибудь половчее к Грунту и Котену. Пусть глаза разуют. Перед ними всего несколько сотен моряков, а они сиськи мнут, сукины дети!
Впрочем, скоро выяснилось, что мои претензии к обоим офицерам не совсем основательны. Отступивший к деревне Тосарби Грунт вскоре заметил, что его никто не преследует и остановился. Посланные назад разведчики доложили о разделении вражеского отряда. Правда, оставленный у шлюпок заслон, по меньшей мере, не уступал в численности его батальону, но ведь и не превосходил!
Кроме того, сердце майора продолжала жечь необходимость оставления пушек. Нет, умом он понимал, что сделал все правильно и вряд ли его кто-нибудь, включая великого князя, решится упрекнуть в этом. Тем не менее, захват противником вверенных ему орудий вряд ли украсит формуляр! Зато если отбить их обратно или даже захватить парочку вражеских из числа имевшихся на шлюпках, результат будет совсем иной. Правда, собственных сил на подобное предприятие могло и не хватить. Так что волей-неволей пришлось просить помощи у Котена.
Узнав о затруднениях соседа, полковник не стал чиниться, а сразу же пришел на подмогу к товарищу с большей частью своего батальона, ротой финских гренадеров и единственным имевшимся у него 6-фунтовым орудием. Еще две роты (стрелковая и гренадерская) остались у замка для того, чтобы парировать возможный удар генерала Гризи.
Говорят, что первый лейтенант Уорвик был неплохим моряком. Может и так, но в сухопутной войне он не понимал ничего. Поэтому, когда Дженес и его люди ушли на соединение с войсками генерал Хюга, ему даже в голову не пришло как-то укрепиться. Ограничившись выставлением часовых, он принялся ждать дальнейших распоряжений от начальства, которое не заставило себя ждать.
Командовавший сухопутной операцией генерал Барагэ д´Илье вскорости уведомил его, что лейтенанту следует быть готовым принять снятые с кораблей пушки, а также при появлении на противоположном берегу узкого залива Хогсбольтавикен солдат 48 полка генерала Гризи обеспечить их переправу. Здраво рассудив, что прямо сейчас ничего делать не надо, бравый лейтенант оставался праздным, не подозревая, что за ним уже давно наблюдают внимательные глаза местных добровольцев и казаков.
— Ну что? — поинтересовался у вернувшихся разведчиков принявший командование, как старший в чине, полковник Котен.
— Сидят как куры на насестах, ваше высокоблагородие, — ухмыльнулся урядник Расторгуев. — Хоть хватай их за гузно, да в оборот!
— Так! — подтвердил его слова ополченец. — Они совсем не ожидают нападения!
— А много ли караульных?
— Четыре парных поста.
— Сможете их незаметно снять?
— Отчего ж нет?
— Действуйте!
Ухмыльнувшись в роскошные усы, казак лихо козырнул и как будто растворился в ближайших кустах. Командовавший местными ополченцами охотник последовал за ним.
Мартин Бойд — помощник констапеля с парусного корабля «Принц-Регент» с удобством устроился в кустах, время от времени поглядывая в сторону берега, откуда запросто мог появиться уорент-офицер Майлз с проверкой. Но пока все было тихо.
— Разве мы не должны следить за окрестностями? — нервно шмыгнул его напарник Том Крисби.
— Вот ты этим и занимаешься, — с довольным видом отозвался Бойд. — И будешь заниматься до тех пор, пока не вернешь три шиллинга, что проиграл мне на прошлой неделе!
— Все знают, что ты тогда сжульничал! — мрачно буркнул под нос проигравший.
— Опять ты за старое, Томми! — захихикал его товарищ. — Не умеешь играть, так не садись…
— Лучше поднимай свой зад и следи за окрестностями. Бог знает, сколько здесь может шляться злобных русских или кровожадных финнов.
— Ни одного, — беспечно махнул рукой Бойд. — После того, как наши им всыпали, они вряд ли рискнут снова появиться здесь. Успокойся, если кто и придет по наши души, так это старина Майлз! Вот уж кого действительно создал дьявол, на погибель людям [2] королевского флота!
— Это не он? — сделал встревоженное лицо Том.
— Что? — подскочил было помощник констапеля, но тут же сообразил, что его разыграли. — Черт бы тебя подрал, Крисби! — начал было ругаться он, как вдруг сообразил, что рот товарища зажат чьей-то рукой, а из груди торчит кончик окровавленного лезвия.
В эту же секунду кто-то неимоверно сильный точно также схватил Бойда и чиркнул ему по горлу отточенной сталью.
«Похоже, малыш Томми все же не вернет мне выигрыш» — успел подумать моряк, прежде чем его сознание угасло.
Все выставленные Уорвиком пикеты были взяты в ножи, после чего к берегу тихо двинулись финские стрелки.
Подобравшись к занятым своими делами англичанами практически вплотную, они дали залп, после чего тут же бросились в штыки. Следом за ними последовали гренадеры с линейцами и на узком берегу закипела отчаянная схватка.
Оправившиеся от первого шока англичане оказали отчаянное сопротивление. Несмотря на то, что многие из них погибли в первые минуты боя, остальные попытались укрыться за вытащенными на берег шлюпками и отстреливались. Другие схватились за тесаки, абордажные топоры и вообще за все, что подвернулось под руку, и принялись рубить наседавшего противника. Однако в рукопашной схватке штыки оказались удобнее, и вскоре все было кончено.
Немногие уцелевшие попытались спастись вплавь или на остававшихся на воде ботах, но победители принялись палить по ним из всех стволов. А потом свое заключительное слово сказала артиллерия. Выкаченная на берег шестифунтовка оглушительно рявкнула, послав в уходящего противника ядро. Уже третьим выстрелом канонирам удалось добиться прямого попадания в уходящую лодку, затем пришел черед еще одной, и только нескольким шлюпкам удалось уйти в море, от ставшего столь негостеприимным берега Большого Аланда.
— Славно мы повоевали, Егор Егорович! — с довольным видом заявил Котен.
— Благодаря вам и вашим гвардейцам, — почтительно отвечал ему майор.
— Вы тоже славно потрудились. Не премину упомянуть это в рапорте, — в голосе полковника гвардии послышались покровительственные нотки.
— Благодарю.
— Пушки свои сыскали? — чуть понизив тон, поинтересовался Котен.
— К счастью, да. Плюс к тому взяли полтора десятка разных гребных судов, пять из которых оснащены орудиями. Да три сотни пленных при двух офицерах. Один из них крепко ранен, а со вторым можно побеседовать. Не угодно ли?
— Славная мысль…
— Ваше высокоблагородие! — раздался чей-то крик, после чего к ним подскакал казак на взмыленной лошади и передал пакет, на
