Потом полетел в Тулу, на бал в мою честь, я ведь слово дал. Николай в курсе, не возражал. Во время полёта размышлял о приказе принять Тихоокеанский флот. Надо сказать, предложение, конечно, удивило и ошарашило, но главное, никаких приказов и распоряжений, что делать, всё на мой страх и риск, на месте видно будет. Приказ один: разбить морские силы Японии и привести к победе Россию. Так почему бы и нет? От имени государя отправлены телеграммы в Артур и Владивосток, с сообщением, что я вступлю в должность, как только прибуду в Артур. Куропаткину и Алексееву тоже сообщили. Да, до меня довели последние новости по эскадре в Артуре и отряду во Владивостоке. Свежая информация стекалась в морское министерство и к Николаю. Честно скажу, я просмотрел ранние сообщения, что сюда приходили, и сообщил, что часть – полное враньё, верить им нельзя. Однако изучал. Прибуду, проверю.
Во Владивостоке оба крейсера активно восстанавливаются, командует там совет офицеров штаба отряда. Меня ждут. Иессена на корабли просто не пускают, это серьёзно роняет его авторитет. В Артуре дело другое. Скрыдлов пытался выполнить приказ и увести из Артура корабли, прорваться во Владивосток и соединиться с моим отрядом там. Ну это ещё при мне было. Не вышло. Банально не сообщили мне, и я не знал о выходе, иначе поддержал бы. Это натуральный саботаж. По возвращению, японцы снова блокировали фарватер, но наши, получив ранее опыт, быстро чистили. После боя довольно долго вёлся ремонт кораблей, но пять броненосцев имелось. Это «Цесаревич», «Ретвизан», «Пересвет», «Победа» и «Полтава», а вот «Севастополь» подорвался на мине, как и броненосный крейсер «Баян», на фарватере, и с трудом вползли на рейд. Ремонт их шёл, но ожидать скорого результата не стоит.
Ещё «Диана» удивила, после боя, отбиваясь от миноносцев, ушла в Циндао и там интернировалась. В остальном выход, где наши и японцы побили друг друга снарядами, обернулся пшиком. У японцев на тот момент было четыре броненосца, как раз по возращению и подстерёг у Сасебо, на ремонт побитые шли. На спарках якорных мин, что там поставили, два и подорвались. Жаль, «Микаса» уцелел, но и так неплохо. Наш флот стал сильнее, можно вывести и бить японцев, которые стали слабее, но корабли ремонтировались, время было упущено, ещё и англичане готовились к передаче своих кораблей, что были на их базе в Вэйхайвэе. И это не враньё, я Николаю правду сказал, это работа разведки моего отряда. Пленных допрашивали, пару раз англичан, да им наликом платишь, те много что расскажут за оплату. Один торговец в Вэйхайвэе у меня на зарплате был, столько интересного в клюве принёс. Пара китайцев на своих джонках на связи были, доставляли послания. В определённой точке Жёлтого моря встречал их, принимал информацию. О передаче броненосцев инфа тоже от него шла. Там готовили корабли, двенадцать вымпелов, от броненосцев до миноносцев, снаряжали их. Тут как раз меня и сняли с командования и вот в столице перевели на пост командующего, но Николай не в курсе передачи, он бы знал, возмутился, когда я сообщил, значит, придержали пока передачу. А разведка у Николая плохо работает, в Вэйхайвэе у нас консульство есть, оттуда не сообщили. Значит, перекупили или перевербовали. Император это сам понял, разберётся. Вон, уже работал следователь, искал, кто яд мне подложил, оказалось, и такие специалисты у государя есть. Думал, тут одни неврастеники и те, кто щёки дует, а сами пустое место.
И да, в столице я пробыл не сутки, а трое, улетел утром, в Тулу. Там бал, и дальше в сторону Артура. За эти трое суток много что произошло. Два бала в свою честь пережил, пришлось поработать известной персоной, которую разглядывали со всех сторон. Много общался, шутил, даже музицировал, играя на гитаре и пианино, пальцы разработал опцией лечения. Я музицировать и во Владивостоке любил, в офицерском салоне «России» было отличное пианино, часто играл разные композиции. Интересно, Руднев умел играть? И я не знаю, да и не интересовался. В столице мне в принципе понравилось, но суетно там было, зато домик себе прикупил. Тот самый, у графа знакомого. Очень не хотел старый граф мне его продавать, но всё же договорились, так что успел оформить, слуг нанял, показал, что обновить, баньку с верандой построить, подобрав проект, дорожки подъездные, причём с бордюрами… Управляющий за всем будет следить. Счёт в банке открыл, средства положил, тот будет зарплату на всех получать и раздавать другим слугам, ну и на работы денег оставил. Вернусь, проверю. Граф пообещал приглядывать. Он в отставке, на пенсии, это сын его служит ротмистром, не сложно приехать и выслушать отчёт управляющего, которого сам мне и посоветовал, дав рекомендацию. Между прочим, дом двое суток как купил, сразу как в форму вице-адмирала переоделся, но ночевал только во дворце Николая, такое его требование было.
До Тулы добрался нормально, с дозаправкой. Посадку на площади совершил. О прилёте знали, телеграмму дал, так что ожидал отряд полицейских, с офицером, для охраны вертолёта. Они и оцепили место рядом с ним, даже столбики с верёвками поставили, заходить за них нельзя, а так смотреть на машину можно.
За день до бала, мне кажется, не только весь город поглазеть приходил, но и из окрестностей приезжали. Сам бал прошёл отлично, перед ним всё же упросил меня губернатор покатать его с ближними людьми и видными горожанами на вертолёте. Как знал, полные баки заправил, покатал. Целый вице-адмирал у них за пилота. Женщины визжали, не так, как великие княгини и дети Николая, но тоже громко. Дикие люди, двое из пассажиров со страхом высоты, обмочились, не сдержались. Ранее те и не знали о такой боязни. У меня такой случай один в столице был, так что ничего страшного, бывает. Трижды взлетал с разными пассажирами и садился на площади, в общем покатал, два круга над городом и на посадку. Этого хватало.
Ну и бал замечательно прошёл, уже все знали, что меня командующим назначили, в газетах писали.
А японцы опасались меня сильно. Да что опасались, боялись, не зная, какой я им ещё выверт устрою, с потерями с их стороны, и назначение меня командующим им как серпом по яйцам. Тут ещё в газетах свежая новость, уже в Туле узнал, по телеграфу передали и напечатали… Японцы опять эскадру в Артуре блокировали, затопив несколько судов прошлой ночью. Это они от отчаяния. Наши опять прощёлкали. Пистона вставлю, как в Артур прибуду.
А как стемнело, в этот же день, после окончания бала в свою честь, я вылетел на восток. Пролетел километров двадцать, сел на берегу реки, там вертолёт заправил, обслужил и убрал в хранилище, достав летающую лодку. Тут река была тихой, с неё поднялся, для взлёта места более чем достаточно, и вот так, поднявшись на высоту пять тысяч метров, включил автопилот. Вскоре расстелил одинарный надувной матрос на полу и уснул. Перед взлётом искупался в речке, чистый и довольный, покидал Центральную Россию. Пока всем доволен.
Удивил, конечно, выверт с назначением меня командующим, но принял его. Вот так и летел. Стандартные две с половиной тысячи километров поглощал, там шёл на посадку, находя места с подходившими для этого водоёмами, заряжался от генератора, и новый взлёт. Четыре зарядки, десять тысяч километров позади, и я на месте. Надо сказать, появился я ярко. Я уже сменил летающую лодку на вертолёт, так что появился из-за сопок с громким рёвом мотора, накручивая круги над рейдом, рассматривая корабли и всё ещё лежавший на отмели «Севастополь», хотя работы какие-то там лениво велись. «Баян» находился в доке. Несколько грузовых судов, из призов, что сюда привели, лениво покачивались у отмели, два так на берег выкинули. Я опасался, что с кораблей начнут передавать орудия и матросов для обороны города. Стессель и Фок настаивали, но тут такого не случилось, да и мой категорический запрет на это из столицы тоже был. Ещё чего.
Вот так и осматривал эскадру с высоты не больше ста метров, накручивая у кораблей круги, иногда ныряя вниз и изучая вплотную. Команды высыпали на палубы, махали фуражками и бескозырками, но я не обращал внимания. Ремонт проводился, но до окончания ещё далеко. То, что меня опознали, понятно, сколько дней с момента моего присутствия в столице прошло, местные газеты давно перепечатали столичные новости, как я прилетел, императорскую семью и его свиту катал, так что появлению машины даже обрадовались, но точно не испугались. А вот, чтобы садиться на палубу или на крышку башни какого-нибудь корабля, приборы управления и наблюдения мне бы не помешали. Но не стал, там натянуты тросы, от мачт к носу и корме для сигнальных флажков, они помешают, поэтому я отлетел к госпитальному судну «Меркурий» и совершил посадку на его надстройке. Мачта далеко, ничего винтам не мешает. Встал твёрдо. Команда отбежала, придерживая бескозырки и наблюдая за посадкой. Потом два офицера подбежали, один придерживал дверцу, другой помог вылезти. Я в форме был, фуражку прихватил, она на сиденье штурмана лежала, потому что наушники на голове были. Надо же, не побоялись, подбежали и помогли, молодцы. Один из офицеров прапорщик по адмиралтейству, надо будет их запомнить.
