о «спартанской дикарке» заставили ее преследователей отнестись к девушке посерьезней, чем к обычной горожанке, так что ей устроили засаду и на «запасном выходе». Один из скутатов уже почти схватил ее за волосы, но запутался ногой в виноградной лозе и поскользнулся на раздавленных ягодах, вынудив задержаться и своего товарища. Этого замешательства хватило Горго, чтобы метнуться в двери соседнего дома и, вихрем проносясь мимо ошарашенных соседей, вновь выскочить в окно, выходящее на близлежащий рынок. Позади девушки уже слышались крики и ругательства скутатов, но Горго с необыкновенной прытью перескакивая через торговые ряды, сопровождаемая бранью всех здешних продавцов, отчаянно петляла между прилавков. Вскоре она оказалась на Месе Константинополя, где и припустила со всех ног, спеша во дворец к мужу.
— Умри, проклятый язычник!
Армянин-трапезит, направил коня прямо на Херульва, замахнувшись спатой, но фриз, отбив этот выпад ударил в ответ, пробивая доспехи и грудь воина. Рядом сражались его воины, окруженные в разы превосходящими силами ромеев, что внезапно атаковали Феряжскую тагму, когда она возвращалась во дворец. За спинами северян, стоял бледный, как смерть, басилевс, в золоченом панцире, украшенном изображением черного орла, до побелевших костяшек стиснув пальцы на рукояти спаты.
— Уводи конунга во дворец! — рявкнул Херульв оказавшемуся рядом Стюрмиру, — живо!
— Убить их всех! — раздался уверенный голос за спинами атакующих и Херульв увидел восседавшего на черном коне чернобородого мужчину, в синем плаще поверх панциря-кливаниона. В руке он держал спату, уже залитую чьей-то кровью. Однако еще большее внимание Херульва привлекли появившиеся за спинами скутатов таксоты, уже поднимавшие луки.
— Все во дворец! — крикнул Херульв, — защищать конунга!
Услышав знакомый свист, он вскинул щит, в который тут же вонзилось несколько стрел. Другим его воинам повезло меньше — трое человек упали замертво на ступеньках дворца. Однако остальные, прикрываясь щитами, прорвались в ротонду Халки, захлопнув железные двери перед самым носом врага.
— Где конунг?! — крикнул Херульв, одним из последних отошедший во дворец.
— Я здесь, — послышался за его спиной дрожащий голос и, обернувшись, Херульв увидел рядом Константина.
— Это ведь Вардан Турк, верно? — спросил басилевс, — почему он восстал против меня?
— Поговорим об этом, если переживем этот день, — мотнул головой Херульв, — сейчас вопрос в том, как это сделать.
— За проливом стоят верные мне турмы, — напомнил император, — если нам удастся послать туда весть.
— Если, — хмыкнул Херульв, — сейчас проще попасть в Вальхаллу, чем за пролив.
— Херульв!!! — раздался вдруг громкий крик и фриз, обернувшись, увидел в коридоре жену. Растрепанные волосы покрывала пыль и всякий сор, платье было изорвано, на щеке алела большая царапина.
— Горго?! Ты откуда?
— К нам явились скутаты, — выдохнула она, подбегая к супругу, — они хотели задержать меня, но я сумела убежать и…что здесь происходит?
— Измена, — процедил Херульв, хмуро глядя на трещавшие под натиском врага двери, когда его вдруг осенило, — постой, а как ты сама попала во дворец?
— Я знаю калитку у дворцовой стены, которой слуги тайком пробираются в город, — сказала она, — туда можно попасть только со стороны моря. Я пробралась сначала к берегу, а потом уже оттуда…
— Ты наше спасение! — пылко воскликнул Херульв, обернувшись к басилевсу.
