стараться запустить руку под халат хлопочущей над ним сиделке.
Старик улыбнулся, показав чёрные гнилые зубы. Сипло засмеялся.
— Полагаешь, здесь тебе будет легче, Бродяга? Вас здесь только двое, но твою подружку я даже не буду считать. Ты отобрал сам у себя последний шанс!
Я огляделся. Место, куда мы перенеслись, выглядело, мягко говоря, странно. Это был, наверное, зал. «Наверное» — потому что он обладал полом и потолком из такого же, как пол, зелёного, чуть светящегося камня. А вот стен — не было. По крайней мере, я ничего похожего не видел.
— А с чего ты решил, старик, что их тут двое? — вмешался вдруг голос, который звучал в небытии. — Когда я строю капканы, я строю их на совесть. Даже если я мёртв.
Венедикт Юсупов, отец Жоржа, незаконный владелец уничтоженного нами завода, появился шагах в пяти он нас. Такой же безупречный, как при жизни. С идеально расчёсанными длинными белыми волосами, в отглаженном костюме, к которому не прилипло ни пылинки.
— А, моя старая игрушка, — усмехнулся старик-Тьма. — Я помню тебя. С тобой было весело, пока ты не ускользнул.
— Я ускользнул сюда, — пояснил Юсупов-старший. — Создал это место. И ты перестал получать новые души. Кормиться стало нечем. И ты начал беспокоиться, делая опрометчивые шаги. Один за другим.
Улыбка сползла с лица старика.
— Хочешь узнать, куда делись все эти души? — любезно предложил Венедикт.
— Нет… — прошептал старик.
Венедикт повёл рукой.
И в мгновение ока мы оказались окруженными плотным кольцом людей. Я не знал никого из них. Мужчины, женщины, всех возрастов. Я видел даже детей. Даже грудных младенцев. Все они стояли и смотрели на Тьму с ненавистью. И все чуть-чуть светились.
— Частица Света есть в каждой душе, — сказал Венедикт. — Я собрал хорошую коллекцию. Надеюсь, вам всем найдётся, что сказать друг другу.
Последние слова, казалось, были сигналом. Призраки бросились в атаку. Им не нужно было перебирать ногами, они просто летели. Они проходили сквозь меня и Кристину, не вызывая никаких ощущений.
Многоголосый вопль Тьмы взлетел к потолку, разбился о него и замолк.
— Отойдём, — предложил Венедикт.
Он шёл, как ледокол среди призрачных тел. Мы с Кристиной последовали за ним и вскоре выбрались на свободное место.
— Неожиданно, — честно сказал я.
— Боюсь, это всё, что я могу сделать, — вздохнул Венедикт.
— Но разве этого не достаточно? — удивилась Кристина.
Я посмотрел в самое сердце кучи-малы, где Тьма, казалось, была погребена навеки.
— Увы, госпожа Алмазова. Я полагаю, этого старика хорошо потреплют, но не более того. Если бы люди могли одолеть Тьму, у нас бы и проблемы не было.
— Тогда почему он так запаниковал? — спросил я.
Венедикт грустно улыбнулся:
— Потому что он не сможет их сожрать, господин Барятинский. Это не паника, а досада. Только и всего…
Словно в подтверждение его слов, раздался рёв. И в нём уже не слышалось наполненного ужасом визга. Только рёв разъярённого чудовища.
Алая вспышка сверкнула, и призраки разлетелись по сторонам, охваченные пламенем. Я увидел старика, который вертелся на месте, как волчок, расшвыривая вокруг себя красные вспышки.
Море призраков дрогнуло и откатилось.
— Вот и всё, — прокомментировал Венедикт. — Люди хотят существовать. Всегда. Даже после смерти. Дальше — сами, господин Барятинский. И поторопитесь, мне стоит немалых трудов удерживать здесь всю эту компанию. Теперь их стало немного меньше, но всё же.
Я только головой покачал. Узнаю старого доброго чёрного мага.
— Ну что, погнали, — сказал я Кристине.
Она кивнула, подняв меч.
Мы бросились бегом сквозь удирающие в панике призрачные фигуры.
— Вам не одолеть меня! — визжал старик. — Не одолеть! Я — всё! Я существовал до начала времён и буду существовать после…
Светящийся меч Кристины пронзил его голову от уха до уха. Мой кулак, обмотанный цепью, врезался в живот старика. Когда тот согнулся, я положил на плешивую голову ладонь и сосредоточился.
Ещё один портал. Это — не Изнанка, отсюда можно выбраться достаточно легко.
Вспышка — и в лицо ударил холодный ветер.
Мы снова стояли на крыше завода, и она дрожала у нас под ногами. Завод рушился. Здесь, в реальном мире, возможно, не прошло и секунды.
Старик превратился в Жоржа. Он вскинул руку и схватился за клинок у самой рукояти. Кристина — вновь девчонка — отпрянула. Жорж с рычанием переломил клинок и отшвырнул рукоятку прочь. Другой рукой выдернул из головы лезвие и тоже бросил его.
— Уходи, — сказал я Кристине.
— Я не…
— У тебя нет оружия. Уходи! — крикнул я, раскачивая в руке цепь.
Я старался не думать над тем, как она уйдёт с крыши, которая того гляди обвалится.
— Оружие — есть! — раздался голос у меня из-за спины.
Я обернулся и шумно выдохнул. Передо мной стояла Света.
Она выглядела совсем не так, как в ту секунду, когда исчезла. Одежду нашего мира сменило платье. Лёгкое, светящееся и полупрозрачное — в точности как то, в котором я изначально Свету и обнаружил. На ногах не было ничего, Света стояла босиком.
Но самое главное — она светилась. Не так, как раньше — раньше среди дня её свечения никто не замечал — а гораздо, гораздо сильнее.
— Ну надо же, — оскалился Жорж. — Вернулась! Что ж, жаль. Очень жаль! Я надеялся, что мы с тобой поладим. Но раз всё обернулось так — тебе придётся умереть.
— Ты совсем обезумела, Тьма! — В голосе Светы звучала жалость. — Ты не понимаешь, откуда я вернулась?
— Прекрасно понимаю, — усмехнулся Жорж. — Есть только одно место, откуда аватары Света возвращаются такими… светящимися. Но ты — лишь аватар, а я — вся Тьма целиком! Бросишься в битву? Давай, я жду! Ты зря вернулась.
— Ты так ничего и не понял, — покачала головой Света. — Смысл ритуала был не в том, чтобы запереть тебя в одном теле и одолеть. Смысл был в том, чтобы снять с мира твою завесу.
Под ногами всё сильнее дрожала крыша. Слышался грохот, внизу обваливались стены, перекрытия, ломались и крушилось то, что было внутри. Как будто сама земля избавлялась от этого завода.
На лице Жоржа не было и тени страха. Я не знал, в чью убежденность верить. На моих глазах сошлись две величайшие силы, о
