виде кристаллов в осадок, похожих на соль, собираясь в коническом дне аммиакоотделителя. Затем эта соль извлекается и промывается водой. Серную кислоту вам будет поставлять Кислотный завод. Аммиачную воду (нашатырный спирт, азотная кислота) и сульфат аммония (используемый для получения различных аммиачных соединений и для удобрения почв) будете отдавать на Кислотный и Пороховые заводы.
– Далее продолжающий остывать газ по газопроводу поступает в оросительный холодильник – в нем газ остывает, в очередной раз опрыскивается водой, образующиеся при этом смолы и аммиачная вода стекают в отстойники. Из оросительного холодильника газ проходит через воздуходувку и под небольшим давлением попадает в окончательный холодильник, там он в последний раз опрыскивается водой. Из этого холодильника газ поступает в ящики, наполненные железной болотной рудой. Руда очищает таким способом газ от присутствующего в нем сероводорода.
– Что это за газ? – раздалось за столом.
– Он воняет тухлыми яйцами. Не очищенный от сероводорода газ при обогреве камер печей будет разъедать их стенки, а если сжигать его в помещении, то он может вызвать отравления у людей.
– А почему именно болотная руда? – спросил кто-то из мастеров.
– Без разницы какая, главное, чтобы в руде было побольше ржавчины. Руду необходимо будет предварительно разрыхлить в порошок. Ржавчина при пропускании через нее газа, поглощая сероводород, превращается при этом в сернистое железо, которое вы будете отдавать Кислотному заводу. Из сернистого железа Кислотный завод будет изготавливать серную кислоту и возвращать ее вам, чтобы вы могли улавливать аммиакоотделителем из коксового газа аммиак, ну и для других целей.
– О, как придумано! – восхитился таким круговоротом один из юнцов.
– Затем газ, обогатив серой железо, первое время будет выбрасываться в воздух, но потом, когда вы наладите производственный процесс, этим светильным газом, поджигая его, можно будет отапливать коксовые печи.
– Что за светильный газ? – спросил кто-то из мастеров-печников.
– О! Это очень полезный газ! Его можно будет использовать не только для топки коксовых печей, но и для освещения помещений вместо свечей! – чуть подумав, я добавил: – Да и улицы им освещать можно, закачивая газ в фонарные столбы! И не только территорию завода, но и весь город можно будет этим газом осветить! На газовых факелах возможно и пищу в больших барачных или казарменных кухнях приготовлять. Кроме того, на сложных холодильных установках, при температуре двести градусов этот газ ожижается, и его разлагают на составляющие: водород, метан, окись углерода, азот, углекислый газ, этан, тяжелые горючие газы, кислород.
Вдруг я резко замолчал, вернувшись с небес на землю, мысленно одернув себя. Ни к чему сейчас людям забивать голову лишними знаниями, им бы усвоить и понять уже сказанное. Хотя здесь стоит заметить, что в кругу технических специалистов я уже давно особо не тихарился и дозированно выдавал им информацию. Поэтому мастера привыкли к моим откровениям и воспринимали меня чуть ли не первым после Бога.
– Но пока всем этим не заморачивайтесь, выкиньте из головы! Это так… очень далекая перспектива. Нам хотя бы предварительно города перестроить, «переодеть» их из дерева в камень. Случись что с газовыми фонарями – весь деревянный город на хрен вместе с заводом сгорит!
Собравшиеся тихо зашушукались.
– На этом путь газа окончен. Теперь проследим, что же происходит с продуктами конденсации, улавливания газа. Аммиак улавливается не только при помощи серной кислоты в специальном аппарате – аммиакоотделителем, образуя соли сульфата аммония. Но, поскольку аммиак хорошо растворяется в воде, он прекрасно конденсируется из газа, когда его взбрызгивают водой, образуя при этом аммиачную воду (если выпариванием поднять ее крепость, то образуется нашатырный спирт). Другие маслянистые вещества, содержащиеся в газе, конденсируясь, образуют каменноугольную смолу (деготь). Напомню, что аммиачная вода и деготь, при прохождении газа через холодильники, стекают по трубопроводу в спецсборники (смолоотстойники). Более тяжелая смола осаждается на дно, аммиачная вода остается сверху, поэтому их разделение легко провести. Схему смолоотстойника я вам уже выдал.
Я задумался, все затаили дыхание, ожидая продолжения.
– С одной тонны коксованного угля получают около сорока килограммов жидких органических продуктов. Деготь (каменноугольная смола) – черная вязкая жидкость, с резким запахом. Его разделяют на фракции, которые кипят при разных температурах, и получают разные продукты. Основную массу его составляют ароматические (из-за сладковатого запаха) углеводороды разных типов и сырого бензола. Это: метан, углекислый газ, этан, этилен, ацетилен, циклогексан, бензол, нафталин, антрацен, толуол, этилбензол, ксилол. При этом необходимо следить, чтобы своды коксовых печей не перегревались, так как излишний нагрев разрушает вышеназванные соединения и соответственно уменьшает выход дегтя.
– Что же делать? – раздался чей-то расстроенный голос.
– На будущее, одну из коксовых печей оставьте для экспериментов. Добьетесь по каким-то параметрам улучшения – вводить в массовое производство. Вещества, содержащиеся в дегте, разделяют на фракции при помощи перегонки. Этим делом будет заниматься Кислотный завод. Подобным раньше занимались на торфопредприятии, поэтому быстро разберетесь, что к чему. Для осуществления этого процесса придется собрать смолоперегонный аппарат, вроде того, что есть на Ковшаровском торфопредприятии. Перегонка угля по технологии сходна с торфом, здесь у вас уже проблем возникнуть не должно.
Во время обеда в заводской столовой при СМЗ в выделенном мне отдельном уголке я, дожидаясь «кофе», уснул прямо за столом. Прошло несколько минут, как вдруг по барабанным перепонкам ударил какой-то детский крик, мое сознание, как из туннеля вплыло обратно в тело, и я с трудом разлепил глаза.
– …ыут! – донесся обрывок детского голоса, затем я услышал его целиком: – Плывут!
«Какой здесь гребаный орет!» – первое, что пришло мне в голову, и я уже чуть ли не озвучил эту мысль, как на пороге появился один из моих малолетних гонцов-посыльных.
– Плывут!!! – он опять радостно воскликнул, глядя на меня глазами, полными счастья.
– Кто и куда? – произнес я, протирая глаза.
На лице подростка появилось недоумение, как будто он оценивал, в своем ли уме Владимир Изяславич.
– Так дощаники зерновые подходят к причалам!
Точно! Совсем вылетело из головы. Петька, не успевший еще отдышаться после забега прямо от порта, начал прерывистым голосом тараторить:
– Три пальца больших дощаников…
Увидев мой нахмуренный взгляд, тут же поправился:
– Тьфу ты, три, трое дощаников! Большущие! Охраны на них все три сотни, да с корабельными ярыжками, есчо больше народу выходит! Когда они подплыли, я не видел, помогал в столовой, а тут вдруг Федька мне кричит…
В общем, все понятно, придется ехать к причалу. Не могли на пару часиков позже появиться!
– Все! Все! Все! Беги в конюшню за моим жеребцом, сюда его, к входу в столовую пригони! И пошли еще кого-нибудь за Овчинниковым в Сельхозуправление, пускай побыстрее к порту едет.
– Так точно! – Петька, уже с первых дней пребывания посыльным, успел нахвататься уставных словечек.
Штат малолетних служек-дворян составляли сироты, подобранные в разных городах и по разным поводам. Дополнялись они детьми бывших моих челядинников,
