форменного галстука.
— В будущем, конечно, а сейчас я хотел узнать: у вас, то есть у нас, какие-то общественные формирования предусмотрены школьникам, которые хотят помогать милиции?
Начальник удивленно крякнул.
— А чем они помогут? Закидают хулигана фантиками?
— Стенгазеты могут рисовать, оказывать помощь старым и плохо видящим людям при переходе через дорогу. Сигнализировать о правонарушениях и местах скопления неблагополучных подростков.
— Нет, этим всем тимуровцы занимаются, и то лишь в книжках.
— А я бы такое что-нибудь организовал, — задумчиво, как бы про себя, но вслух проговорил я.
— Слушай, Морозов, ты кинолог, а не начальник милиции… Иди, занимайся своими делами. Стой! Куда пошел?
— Делами заниматься.
— Совсем забыл, ядрена сивуха! Я ж тебя зачем позвал-то?
— Зачем?
— Ты там что опять натворил, Морозов?
— Где?
— в Караганде! Откуда я знаю, где. Звонил Эрик Робертович, просил тебя найти, сейчас он подъедет.
Я соображал, что и где я натворил, но так и не понял. В дверь же тем временем постучали, и, не дожидаясь ответа, она тут же распахнулась. В кабинет, сверкая рыжиной бакенбардов, важно вошел Эрик Робертович. Я отметил, что костюмчик у него уже другой, светлый, летний, но тоже с иголочки. А вот галстук все тот же, в бессмысленный ромбик. Любимый, видать.
— Здравствуйте, здравствуйте, — расплылся в любезностях шеф и поспешил навстречу гостю, ручкаться. — Рад вас видеть, проходите.
— Добрый день, — поморщился тот, — а я вот, Петр Петрович, не очень рад.
— Что вы такое говорите, дорогой, что случилось?
— Это все ваш подчиненный, — он скосил на меня недобрый взгляд. — Это он Эльбу украл.
— Что вы, Эрик Робертович! — вплеснул руками майор. — Вы что-то путаете, все совсем наоборот! Лейтенант Морозов нашел вашу собаку.
— Да? А как вы объясните вот это? — рыжий вытащил из портфеля черно-белую фотокарточку и небрежно швырнул ее на стол.
— Что это?
— А вы посмотрите! Снимал случайный прохожий. Мальчик-фотолюбитель из фотостудии Дома пионеров.
Я тоже придвинулся к столу, любопытство так и разбирало. Да и Серый протиснулся туда же, вытянул шею.
Глянул на фотку и офигел. На ней три гаврика вытаскивают из конуры, встроенной в сарай, овчарку, похожую на Мухтара, но несомненно это была Эльба. Один из гавриков очень похож на меня, только без кителя. Второй, с небритой мордой — Пистон, третий, что в спортивном костюме — Ильич, у которого мы потом взяли бредень и мотоцикл.
— Ты… ты охренел, Морозов⁈ — выкатил на меня глаза шеф. — Ты сп**дил собаку председателя горисполкома⁈
— Смотрите! — воскликнул Серый, тыча в фотку на рожу собутыльника Пистона и Ильича, на того, что был в очочках, а потом смылся и нам с псиной не помогал.
Рожа его отобразилась на снимке с краешку, ее я даже не сразу заметил.
— Это же Интеллигент!..
Немая сцена… Каждый думает о своем. Из оцепенения нас вывел Эрик Робертович.
— Это вопиюще! Сотрудник милиции ворует собаку! Я требую разбирательств! Я к прокурору пойду! Даже нет… не пойду, я его к себе вызову!
— Эрик Робертович, миленький, не надо вызывать прокурора, виделись же в субботу в бане все. Вот, выпейте, — Кулебякин протянул дражайшему гостю стакан с темной жидкостью.
— Это что? Чай? Почему холодный?
— Пейте, пейте, это напиток из Абхазии, мне коллеги привезли.
Рыжий глотнул и закашлялся.
— Это что, алкоголь?
— Напиток от сердца, от нервов и от плохих разговоров, — Кулебякин, как заправский тамада, заставил все же выпить председателя горисполкома.
Тот выглыкал полстакана, нос его налился вишней, а щеки порозовели, как у новорожденного поросенка. Но вместо того, чтобы теперь трезво оценить ситуацию, то есть поднять руку повыше да и махнуть на всё, он еще пуще разошелся.
— Уволить! Под суд отдать! — мерил шагами кабинет рыжий, видимо, «успокаивающее» на него действовало ровно наоборот.
— Разберемся, если надо, и уволим, и расстреляем, а потом еще и под суд отдадим, — суетился Кулебякин. — Уверен, что лейтенант Морозов нам все сейчас объяснит. Да, Морозов? Что молчишь?
— Я все объясню, но… Это служебная информация, Петр Петрович, — нагнал я на свою моську серьезность, как у Знаменского из «Следствие ведут знатоки». — Не думаю, что гражданским лицам можно такое рассказывать. Сами понимаете… Гриф — два ноля.
— Да каким гражданским? Ты чего, Морозов, это же Эрик Робертович! Я к нему по понедельникам на планерку хожу!
— Да! Морозов, — взмахнул рукой, будто дирижер в экстазе, рыжий. — Я председатель гори… горииспролкома! И-ик! Немедленно выкладывайте! Иначе прокурора вызову! И-ик!
Он еще раз приложился к стакану.
— В общем, так… Раскрываю расклад такой, товарищи, — я оперся обеими руками о стол, как показывают в фильмах про боевых командиров, не хватало только карты на столе и дымящейся пепельницы. — В городе орудует организованная преступная группа карманных воров. Есть сведения, что ее готовят к Олимпиаде-80. Наш городок — этакий тренировочный плацдарм для подобного криминального контингента.
— Ты что несешь, Морозов? — вскинул на меня седую бровь начальник. — Где Зарыбинск и где Олимпиада?
— Дослушайте сначала, товарищ майор. Это удобно — выбрать преступникам как место действия захолустье. В столице подобные преступные группы отсутствуют. А почему?..
— Хрен его знает, — пожал плечами майор.
— Позвольте, а причем тут моя Эльба? — встрял Эрик Робертович.
— Терпение, товарищи, — я по-учительски поднял указательный палец. — В Москве карманников отлавливают специальные оперативно-поисковые группы, во главе с инспектором уголовного розыска. В ГУВД Мосгорисполкома четыре года назад был организован отдел по руководству оперативно-поисковым группами угро. Вот почему Москва — не самое лучшее место для подготовки воров-карманников.
— Откуда ты это все знаешь, Морозов? — снова челюсть начальника отпала.
— Нам рассказывали об этом в школе милиции, — соврал я, а про себя подумал, что уважаемому высокому начальству надо чаще читать журнал «Советская милиция», номера которого завалялись у меня в кабинете, там много интересного. — Так вот… Есть оперативная информация, что одну из групп готовят у нас в городе. Набирают несовершеннолетних, обучают навыкам карманных краж, обкатывают на наших зарыбинских гражданах. Вот этот человек, — я ткнул пальцем в фото Интеллигента, — и есть непосредственный участник преступной группы.
— Этот? Алкаш? — недоуменно скривился шеф.
