— Давайте, только быстрее. Серго, выйди на секунду!
— Катя, подвинься. — Сергей, прикрывая рот платком, распахнул дверь, выскочил, откинул сиденье. Ошарашенная Кети увидела, как рядом с ней усадили рыдающую девочку лет семи. Она прижимала ладони к глазкам и кричала от боли. Как только они сели, Тенгиз сорвал машину с места, набирая скорость.
— Мы шли, я-то в сторону засмотрелась, а девочка моя прямо эту вспышку увидела! Даже на землю присела! Плачет, кричит! О горе, что же происходит!.. — Женщина всхлипывала, слезы текли по ее покрасневшему лицу. — Спасибо вам большое, спасибо вам!..
— Катя, чего ты смотришь?! Смочи платок, положи ей на глаза! — Сергей протянул жене бутылку с водой.
Та дрожащими руками достала платок, открутила крышку, пролила половину мимо, на пол. Девочка мотала головой, прижимая ладони к личику, и надрывно кричала.
— Больно, мама, больно! Глазки, глазки!..
— Что это было, Серго, — дрожащим голосом спросил Тенгиз. — Ты знаешь?
— Это ядерный взрыв, Тенгиз… Тбилиси больше нет.
29 июня. Батуми. 11:30
В Батумском морском порту полным ходом шла выгрузка американских и турецких воинских подразделений. Все гражданские и торговые корабли были вынуждены ожидать своей очереди на рейде. По улицам города грохотала тяжелая техника с белой звездой на борту. Над Батуми гремела бравурная музыка, а порт и пляжи города просто ломились от людей, радостных до одурения. Всем было интересно посмотреть вблизи на своих могущественных друзей — американцев, на их боевую технику, удаль и мощь.
На почте, на переговорном пункте трое молодых джигитов, уже пьяных от радости и вина, звонили в Сан-Франциско своему другу-грузину, осевшему там пару лет назад. Забившись втроем в телефонную кабинку, они вырывали друг у друга трубку, желая скорее поделиться с «американцем» радостью.
— Алло, Гоги, как вы там?! А мы? Лучше всех! Ты что, телевизор не смотришь?! У нас тут праздник! Слышишь, как поют!! Приезжай к нам в гости, такой стол накроем!! Не можешь?! Университет?! Какой университет, говорю же, праздник у нас…
Внезапно связь с Америкой прервалась. Юношей это расстроило.
— Что значит, прервалась? Почему не соединяется? Слушай, мы деньги заплатили! Да, последние деньги, в Америку позвонить!..
Дверь соседней кабинки распахнулась, и оттуда вышла расстроенная женщина.
— Что за люди, а, молния им в крышу! Разъединили! И, когда связь теперь будет, никто не знает!
— А вы куда звонили?
— В Стамбул! И у вас тоже самое?..
Делать нечего. Парни вышли из здания почтамта, чтобы вновь окунуться в хмельную атмосферу всеобщего праздника.
— Знаете, что? Давайте…
И в этот момент колоссальной силы вспышка ослепила город. Оглушительный грохот распорол небо. Мужчины, женщины, дети падали на асфальт, кричали, держась за лицо. Всеобщий праздник превратился во всеобщий вопль.
Небо стало багрово-красным. Асфальт, дома, машины, деревья — объяло пламя. Люди, заживо пожираемые пламенем, из последних сил пытались укрыться, отползти, затем только молились Христу и Богородице, чтобы смерть пришла побыстрее. Небольшой грузинский курортный город за секунды превратился в один большой факел.
Над портом поднимался в багровое небо гигантский огненный гриб…
Через пять минут такой же чудовищный огненный цветок вырос над бухтой города Поти. Небо и земля запылали в адском пожаре. По обоим берегам Атлантического океана уже пылали гигантские костры на месте огромных многомиллионных городов…
1 июля. Южная часть хребта Лактхвеви.8 км. к северу от грузино-югоосетинской границы. Высота 2112 м. над у.м.
Небо было затянуто тяжелыми свинцовыми тучами. Они проплывали над самой землей, царапая верхушки гор. Иногда, в разрывы облаков робко проглядывало солнце, не знавшее, почему время его царствования так внезапно закончилось.
В ущельях свирепствовал ветер. Он проносился над горными долинами, скребя, полируя склоны. В воздухе кружились снежинки. Белые частички застывшей воды мчались, гонимые ветром над бурлящими потоками бегущей внизу реки.
Узкая, едва заметная тропка вилась по склону горы, уходя, кажется за горизонт. И пролетающая над серыми кручами птица увидела бы на этой тропке два десятка медленно движущихся вверх по склону людей.
Лейтенант «Би» уводил свой взвод по забытой тропке в горы. Солдаты шли уже несколько часов. Шли неспешно, экономя силы. По правую руку от них спасительная полоска каменистой почвы обрывалась вниз, где, свиваясь кольцами у каменистых порогов, пенилась и бушевала вода.
Эксперимент пошел не так, как хотели бы того демиурги. «Первый» уже принял несколько сигналов от командования, суть которых была — двигаться на север, пересечь российскую границу и выйти на территорию Карачаево-Черкесской республики. Он ответил, что не может идентифицировать источник данных сигналов, и, следовательно, подчиняться им не считает нужным. А последние сигналы, — приказы прекратить выполнение задания и вернуться в исходный квадрат, командир взвода спецназовцев просто проигнорировал. Потом никаких сигналов уже не поступало.
Взвод «Sauron» (под таким наименованием он значился в секретных документах Пентагона) вышел из-под контроля своих хозяев. Это была вторая для них большая неприятность за последние дни. Первая же заключалась в том, что большая часть территории Соединенных Штатов была превращена в радиоактивные развалины, а остатки американского государства сейчас переживали мучительную предсмертную агонию.
Командир спецвзвода был прекрасно осведомлен, что противник, не найдя других контраргументов ударам сил НАТО, применил ядерное оружие. Это было самоубийственное и абсолютно нелогичное решение. Такой вариант развития событий, конечно, принимался во внимание при составлении оперативных планов в Вашингтоне и Брюсселе, но считался маловероятным. И еще менее вероятным считалось, что последние русские ракеты (которых оказалось не несколько десятков, а более тысячи, в том числе — дьявольские «РС-18», уже всеми забытые и отправленные по документам на металлолом), смогут преодолеть хваленую американскую ПРО, из-за которой в свое время было поднято много шума в Европе.
Где-то за тысячи миль отсюда небо оглашалось стонами и рыданиями. Где-то горели в огненном ураганах чьи-то свидетельства о браке, детские колясочки, куколки и смешные детские игрушки, билеты на тропические острова, испарялись в эпицентрах взрывов свадебные белые платья и стариковские рубашки с запонками, старые мудрые книги и легкомысленные глянцевые журнальчики. Где-то, сгорая, умирал мир, погибало человечество.
