очки.
- Тогда можешь идти ловить сома.
И зашагал к полосе. Тим двинулся следом.
-Эй, - позвал сзади Генка. – Я тут останусь. Вдруг чего, так я сразу…
Тим пожал плечами.
Пыль у самолета не оседала. Она вилась вокруг, увлекая за собой прошлогодние серые листья, тополиный пух и белесый пар, облизывающий корпус, словно тот был раскаленный. Только сейчас стало видно, насколько изуродована обшивка. Ее покрывали бесчисленные вмятины, рытвины, они налезали друг на друга, превращая фюзеляж практически в решето. Ближе к хвосту была даже целая пробоина, за рваными краями которой не было ничего, кроме темноты.
Клюква в нерешительности остановился метрах в пяти от крыла.
- Товарищи пилоты!
Никто не ответил. Самолет казался мертвым. За черными стеклами кабины ничего не было видно. Темнота словно разрасталась от дымящейся машины, заслоняя солнце и небо.
Клюква снял солнцезащитные очки и отдал их Тиму.
- На. А то ничего не увижу.
Тот недоуменно повертел их в руках (Клюква со своими зеркальными окулярами обычно не расставался) и нацепил на нос.
Самолет действительно был большим, метров двадцать в длину, не меньше. Под ним можно было даже стоять, не сгибаясь. Клюква обогнул посадочную стойку, посмотрел вверх, на днище.
- Гляди-ка. Тут люк. – Он обернулся. – Чего встал? Иди сюда.
Тим словно уткнулся в стену. Рядом с Клюквой, под люком, он увидел вдруг невесть откуда взявшуюся темную фигуру. Она словно сгустилась из витков пыли.
- О! – Клюква отступил на шаг. – Привет. А я уж было подумал, что вы все умерли.
Стоящий рядом с Клюквой человек казался черным пятном, без деталей одежды, теней, складок. Человек что-то сказал, и Тим не сразу понял, откуда навалилась на голову жуткая паника.
Он смотрел, как старшеклассник и хулиган Клюква, гроза школы и всех подворотен, исчезает, смешиваясь с вьющейся вокруг него пылью. Сперва исчезли руки и ступни. Клюква рухнул на колени, корчась от боли. Наверное, он орал, но Тим его не слышал. Он просто смотрел и не мог оторваться. Когда в пыльной мгле растворилась голова и часть туловища, обнажив вывалившиеся на бетон внутренности, черная тень обернулась к Тиму.
И тогда он побежал, истошно вопя, срывая связки и не слыша своего голоса.
Потом что-то подвернулось ему под ноги, и он полетел вниз, с обрыва, в реку.
***
Площадь Ленина как две капли воды походила на другие такие же площади в маленьких советских городках. Небольшой квадрат с памятником Ильичу в центре. За ним - трехэтажный желтый горком с белыми колоннами. Напротив – серое жилое здание с магазином на первом этаже.
Иван медленно объехал площадь, вертя головой во все стороны.
Площадь была так же пуста, как и улицы городка. У горкомовского крыльца стояли две запорошенные мелким снегом черные «волги». По заиндевевшему асфальту было ясно, что здесь уже давно никто не ездил и не ходил. Единственными следами были следы шин, остающиеся за ивановой «двойкой».
Больше всего это напоминало последствия эвакуации. Что-то рядом грохнуло, людей в спешном порядке выселили, побросав все, что не успевали вывезти. Мусор на улицах, выбитые стекла, перевернутые машины. Смог над городком, кучки серой пыли на обочинах и снег в июне наводили на мысли о чем-то химическом. Иван попытался вспомнить, не было ли в районе Белогорска какого-нибудь химкомбината. Но не вспомнил. В конце концов, даже если и был, то наверняка засекреченный.
Но тогда почему на шоссе не было застав и бравых вояк в комбинезонах и противогазах? Даже постовых не было. Шлагбаумов. Табличек с надписью «Опасная зона». Езжай не хочу. Иван вспомнил длинную фуру, маячившую перед ним всю дорогу от районного центра. Фура свернула к какой-то деревне незадолго до поворота на Белогорск, оставив Ивана в полном одиночестве. Следующей повстречавшейся ему машиной был пассажирский РАФик, лежащий на боку в кювете.
Иван остановился у магазина, заглушил мотор. Принюхался и прислушался. Тишина была мертвой, воздух – обыкновенный. Судя по витринам, магазин, хоть и назывался «Колобок», но торговал всем подряд – от хлеба и колбасы до трусов и плащ-палаток. Наверняка в нем можно было найти и автозапчасти. По крайней мере, на последней витрине виднелись какие-то объемистые железяки.
Позаимствовать колесо и дунуть отсюда как можно скорее. Письмо оставлю, чтобы не подумали, будто своровал. Или деньги. Не, деньги ветром сдует. Мыши унесут. Лучше письмо. Приколоть к стенду. Так, мол, и так, взял колесо от ВАЗ-2102, адрес, телефон, подпись, обязуюсь оплатить. И – прочь отсюда, только пыль столбом. Мало ли что не пахнет. Кто его знает? Химия – дело страшное.
Он открыл дверцу и вышел, стараясь не дышать. Иней скрипел под летними ботинками. То, что в этой дыре может не оказаться нужного колеса, ему и в голову не приходило. Это было бы слишком несправедливо - пыхтеть еще двести километров на железе до следующего населенного пункта.
Человека он заметил сразу, как только шагнул к магазину. Тот стоял спиной к нему, метрах в двадцати, одетый в серую бесформенную хламиду.
- Ну, наконец-то. Эй! Уважаемый! – Иван ринулся к незнакомцу чуть ли не вприпрыжку. – Запасное колесо где можно купить?
Человек даже не шелохнулся.
- А то представляете, кто-то разбросал по дороге железные шипы, прямо на въезде в город. Два колеса накрылось. Одно поменял, а второе… Ну кто ж с двумя запасками-то ездит? А? Может, тут, в магазине…
Он не успел договорить. Человек стал медленно, будто механически, разворачиваться,какая-то тень мелькнула над левым плечом Ивана, и тут же над ухом раздался резкий грохот. В нос ударил запах пороха. Серую фигуру впереди отбросило к стене, как тряпичную куклу.
В голове звенело, плавали круги перед глазами, и Ивану вдруг почудилось, как человек у стены рассыпается в пыль.
Кто-то резко схватил его за плечо, дернул назад, так что он еле удержался на ногах.
