Ознакомительная версия.
Троица проследовала в правые двери, а минут через десять-двенадцать вновь появилась в левых.
Тиль продолжал увлечённо излагать свою научно-популярную лекцию:
– Завтрак был чем-то созвучен этому печальному листопаду – свежайшие пшеничные булочки с белым укропным маслом и яичница-глазунья с бело-розовым беконом. Причём, «глаза» у этой яичницы были непривычно нежно-алого цвета, цвета весенней утренней зари. Кофе. Да, это был настоящий кофе…. До условленного времени оставалось ещё целых два часа, и я решил немного погулять, осмотреться. По узкой улочке, мощённой неровными булыжниками, прошёл два квартала мимо разномастных двухэтажных домов под красно-коричневыми черепичными крышами и оказался в пампе…. Пампасы? Нет, это название совершенно не подходило для увиденного. Именно – пампа. Именно – она, женского рода…. Пампа – это сплошные холмы и холмики, заросли полузасохшего чертополоха, кусты колючего кустарника, пыль, летающие тут и там разноцветные стайки сухих листьев, и незнакомый тревожный запах. Чем пахнет в пампе? Какой глупый вопрос! В пампе пахнет – пампой….
Третий круг.
Серёга, резко поменяв географические пристрастия, вещал:
– Мендоса, она лежит в тени величественных горных хребтов Анд и здесь мало осадков. Однако на восточных склонах гор выпадает достаточно много снега, который при таянии наполняет реки, так необходимые для орошения виноградников. В том смысле, что эти виноградники только ещё предстоит посадить, предварительно привезя из Испании лозу…. Какая здесь земля! Не земля – а «виноградная» сказка: тёмно-красная, рыхлая, пористая, пропитанная ледниковой водой…. Вино, горный воздух, тишина. Что ещё надо – для полноценного «медового месяца»?
Четвёртый круг.
Тиль продолжал:
– Горы – высокие, остроконечные, неприветливые – начались сразу, едва остались за крутым поворотом последние лачуги переселенцев. Вскоре наш отряд вошёл в узкую и извилистую горную долину: лёгкая белёсая дымка, влажные чёрные камни, сырость, глухое угрожающее эхо. Впрочем, густая и разнообразная растительность здесь также присутствовала, склоны долины были покрыты амариллисами, фиалковыми деревьями, кустами дурмана, и различными кактусами – всех форм, фасонов и размеров…. Перед обеденным привалом отряд обогнул крохотное горное озеро, наполненное прозрачной, чуть голубоватой водой. Я обернулся назад: от озера к предгорьям спускались широкие лощины, заросшие кустами дикого орешника, и плавно вливались в обширные льяносы – плоские бесконечные равнины, на которых беззаботно паслись бескрайние стада домашних животных…
– Льяносы? – зачарованно переспросил испанский король.
– Ага. Голубые чилийские долины, где жизнь течёт по своим, насквозь причудливым законам. Где любовь между мужчиной и женщиной, яростно бушуя, не затихает ни на минуту…
Пятый круг.
– На кого же мне оставить Нидерланды? – заметно волнуясь, спросил Филипп Второй. – На сводную сестру Маргариту Пармскую? На кардинала Гранвеллу? Жаль, что герцога Альбу – ни ко времени – разбил паралич…. На кого, Уленшпигель?
– Не верю я, ваше Величество, всяким разговорчивым персонам, – сообщил Даниленко. – Одна маята от них. Слов много, дел мало. Во что я верю? Что приветствую? Солидное мужское молчанье, мой король.
– Дельные слова, шут. Дельные. Я подумаю над ними. Подумаю…. Ладно, на сегодня разговор закончим. Обед приближается, другие важные дела. Приходи завтра. С утра. После завтрака. Ещё поболтаем. Только один приходи, без этого лысого и мрачного Гудзака…
Прошла неделя.
Тиль, подошедший к обеду, объявил:
– Король Филипп Второй отбывает в Южную Америку. Собирается целая флотская армада, состоящая из множества фрегатов, бригов и галеонов. Время отплытия? Месяцев через пять-шесть…. Король желает прибыть в Буэнос-Айрес в конце мая месяца. То бишь, в самый разгар знаменитой аргентинской осени, когда – везде и всюду – летают, заворачиваясь в немыслимые спирали, миллионы буро-лимонных листьев, опавших с платанов. Тогда, когда – многое понимаешь. Особенно, глядя на юных девушек в элегантных белых платьях…
– Что это за солидный пергамент, крепко зажатый в твоих клоунских ладошках? – спросила дотошная Герда. – Наверное, очень важная бумага?
– Важней не бывает, – подтвердил Даниленко. – Королевский Указ, вверяющий управление всеми землями Нидерландов высокородному принцу Вильгельму Оранскому…. Ламме, ты где? Собирайся. Нас ждёт Брюссель. Поскачем, сил не жалея, до ближайшего порта. Идите сюда, славные ван Либеке. Обнимемся перед расставанием. Тит Шнуффий, попрощайся с Иефом…
Брюссель. Поздняя осень.
Поздняя? Ну, дело ясное, что по хлипким европейским понятиям. Не более того. Да, уж…
Раннее утро. Примерно плюс восемь-девять градусов по суровому старику Цельсию. Лёгкая туманная дымка, выползающая на Гран-плас. Выползающая?
Это точно. Выползающая. Многообещающе…
Итак. Гран-плас. Ужасный скрип. Ужасный, уши – вянут.
Створки ворот «Дома Короля» разошлись в разные стороны.
На площадь вышли двое – богато-одетые, важные, довольные собой и окружающим Миром.
– Ваши планы, благородный барон Гудзак? – вальяжно сплёвывая в сторону, поинтересовался высокий длинноволосый человек. – Тактические? Стратегические?
– Обычные планы, – почтительно поправляя длинную дворянскую шпагу на левом боку, ответил невысокий широкоплечий толстяк. – Сейчас, забравшись в карету, поеду в сторону Мейборга. Заберу с хутора господина Поста Неле и её родителей. Отправимся в Дамме. Намечается весёлая свадьба и всё такое прочее. Дел предстоит свершить – выше крыши «Дома Короля». Как-никак, я нынче назначен полновластным бургомистром города Брюгге. А Дамме, и вовсе, пожалован мне – на вечные Времена – в качестве фамильной баронской вотчины…. Стратегические планы? Будем дожидаться, когда приснопамятный Филипп Второй отправится в Южную Америку. Потом, выждав некоторое время, Молчаливый подаст условный сигнал. Будем от души разбираться с гадкой испанской Инквизицией. Из знаменитой серии: – «Душили, душили. Душили, душили. Притомились. Отдохнули. Пивка попили. И вновь душить принялись…». А, чем вы займётесь, высокородный граф Уленшпигель?
– Я, ведь, не только граф, – слегка засмущался Тиль. – Но и Командор морской эскадры Вильгельма Оранского. Для начала, поплыву-пойду в Тромсё. Женюсь. Свадьбу закачу. Качественную, ежики колючие. Чтобы все северные олени вздрогнули и запомнили…. Потом? Свадебное путешествие полагается. Мировой Океан, он, как известно, бескрайний. А моя рыжеволосая Сигне – бесконечно-любопытная…. Нам же, Лёньчик, в разные стороны? Давай, обнимемся на прощание…. Удачи тебе, толстячок!
– Подожди, брат. А, что у нас с цирковым семейством ван Либеке? Где они сейчас? Мы так спешно покидали Мадрид…
– Не ссы, лягуха упитанная. Я успел переговорить с Яном. Ребята решили составить компанию доверчивому испанскому королю. Типа – Мир посмотреть, себя показать.
– Передавай от меня привет Титу Шнуффию.
– Обязательно передам. Не вопрос…
По сонным утренним улочкам Брюсселя неторопливо шагал Лёнька Макаров и тихонько бормотал под нос:
Светлые волосы – светлые.
Снова по ветру – летят.
Тихие вздохи – приметные.
Ветры – в листве – шелестят…
Нель – и чистое золото.
Входит в шальные сердца.
Как же сегодня мы молоды,
А на пороге – весна…
Только весна – на пороге.
А за порогом – капель.
А за капелью – дорога.
А на дороге – Нель…
Конец книги
– Закон РФ «О противодействии терроризму» определяет следующие «цветные» уровни тревоги: синий – повышенный уровень опасности, жёлтый – высокий, красный – критический.
– Экранизация романа Шарля де Костера – «Легенда об Уленшпигеле и Ламме Гудзаке, их приключениях отважных, забавных и достославных во Фландрии и иных странах».
– Цитата из трагедии Вильяма Шекспира – «Гамлет».
– Цитата из трагедии Вильяма Шекспира – «Ромео и Джульетта».
– Цитата из трагедии Вильяма Шекспира – «Ромео и Джульетта».
– Цитата из трагедии Вильяма Шекспира – «Ромео и Джульетта».
– Цитата из трагедии Вильяма Шекспира – «Ромео и Джульетта».
– Цитата из трагедии Вильяма Шекспира – «Гамлет».
– Цитата из трагедии Вильяма Шекспира – «Гамлет».
– «Жидкое стекло» – разновидность силикатного клея, широко применяется при приготовлении буровых растворов.
– Цитата их трагедии Вильяма Шекспира – «Гамлет».
Ознакомительная версия.
