сразу в Америку, а?
– Все лучше, чем среди вас… как нелюдь, – хмуро отозвался Петров. – Все себе забрали, твари, пиявцы ненасытные… А нас за людей не считаете! Ничо, явится еще на вас новый Пугачев!
– О, да ты вольтерьянец! – подкрутив усы, гусар неожиданно расхохотался. – Рэволюционэр! Тогда тебе к Бонапарту, да… Только ведь там тебе не поверят, нет. К стенке поставят и… или, скорее, повесят. Хочешь в петле болтаться, да? Будешь. И никто тебе не поможет, понимаешь, никто! Мавр сделал свое дело – мавр больше не нужен. Хотя вряд ли ты понимаешь, о чем я.
– Я грамотен, – недовольно буркнул предатель. – Шекспира Вильяма читал.
– Ну так тем более – понимаешь. – Давыдов хохотнул и потер руки. – Выхода у тебя, Иван Петров, нет, и ты это знаешь. Хозяева твои тебя кинули, и ты нынче один. А одному на чужбине ой как непросто! Особенно когда денег нет. Денег-то нет, правда? А я могу дать. Нет, право слово! И ничего мне от тебя не надобно… Мы и так все знаем. И про убийства на гауптвахте, и про Ярика из антикварной лавки, и про тех, кто… Ладно, – Денис ухмыльнулся. – Как, кровь-то на руках не горит? Товарищи ведь твои… были…
– Какие они мне товарищи? Сатрапы! – взбеленился Петров.
– Пусть так… – Давыдов вытащил кошелек и невозмутимо высыпал на стол все его содержимое – серебро, золото и ассигнации.
– Здесь около двухсот рублей. Талеры, франки, фунты, – иезуитски улыбаясь, пояснил Денис. – Для того, чтобы начать новую жизнь, вполне хватит. Хочешь – здесь, а лучше – в Америке. Северо-Американские Соединенные Штаты, есть такая страна…
– Я знаю… – Предатель сглотнул слюну, глаза его блеснули.
– А от тебя нужно лишь одно, Иван. Имя! Кто отдавал приказы? Там, в Варшаве. Кто?
– Я… я его точно не знаю… Иногда он представляется Магистром. Но у него много имен… Пару раз видел в лавке – мы там встречались… Смогу описать.
– Давай!
– Лицо такое вытянутое чуток… Усы и бородка… Рыжеватые, но он может их красить… Светлые гла…
В этот момент на лестнице послышались шаги, и в дверь постучали. Жестами расставив помощников по обе стороны от двери, Давыдов строго взглянул на предателя и шепотом велел открывать:
– Смотри только без глупостей, парень. Иначе…
Кивнув, Петров подошел к двери, молча отодвинул засов… и с криком рванулся прочь, в коридор… Тут же прогрохотал выстрел!
– Че-орт!
Все трое мгновенно выскочили следом… Однако было уже поздно! Окровавленное тело предателя с простреленной головой валялось у лестницы в самой нелепой позе. Рядом стоял бледный трясущийся господин с дымящимся пистолетом в руке…
– Я… я только хотел спросить… Он на меня набросился… с ножом… вот…
Незнакомец говорил по-русски… Впрочем, такой ли уж незнакомец? Синий двубортный сюртук, французские, с пуговицами, панталоны. Все изысканное, дорогое… И лицо… Да что там говорить! Знакомое… более чем!
– Ураковский! – Денис ахнул. – Вы… вы как здесь?
– За вами шел, – признался знакомец. – От самого Рейна. Поначалу думал – вы или не вы? Потом признал, бросился следом – в гостиницу… И тут… Тут какой-то сумасшедший! Как выскочил, как набросился… Хорошо, у меня всегда заряженный пистоль при себе… Такие времена уж… Господи! – Кусая губы, Ураковский склонился над трупом. – Да я ж его, кажется, убил! Теперь что же… Что же делать-то, господа?
– Уходим, живо!
Оттолкнув поднимавшегося по лестнице хозяина, Давыдов бросился вниз. Следом за ним прогрохотали помощники… и Ураковский.
Бежали, скрываясь от предполагаемой погони, опомнились лишь за городом, остановили коляски.
– Вы, Станислав Петрович, как здесь? – наконец, осведомился Денис.
– Собрался в Польшу, знаете ли. – Ураковский застенчиво улыбнулся. – Там у меня оказалось вдруг совершенно неожиданное наследство. Поместье недалеко от Варшавы. Двоюродная тетушка отписала и вот недавно преставилась… Царствие ей небесное. Я-то уж, грешным делом, и думать про нее забыл…
– В Польшу? – изумился Денис. – Однако…
– У меня еще были коммерческие дела в Берлине. Вот и сделал крюк. А теперь… – Станислав Петрович вдруг воинственно сверкнул глазами. – Теперь вот подумал… Ведь все газеты про Бонапарта пишут. Ведь совсем рядом он… Война… Опять война. А мы – русские люди… Так неужели ж… Неужели ж в стороне останемся, отсидимся? Коли уж война?
Денис Васильевич задумчиво покусал ус… А ведь и впрямь! Старый его знакомец говорил дело! Да что там знакомец… Возможность отъезда его, Давыдова, на войну с Бонапартом была специально оговорена с министрами! Так за чем же дело стало? Иль он, Денис, не русский, не гусар? Ураковский – помещик, лицо гражданское, и тот…
Здесь же, под липами, и простились. Всех своих помощников Давыдов отправил обратно в Варшаву с подробнейшим докладом, сам же вместе с Ураковским купили на ближайшем рынке подходящих под седло коней и подались на Шарльлеруа. Где-то там, если верить газетам, собирались нынче войска Наполеона и его соперников – английского герцога Веллингтона и прусского фельдмаршала Гебхарда Блюхера. Именно он разбил французов при Ла-Ротьере и занял Монмартр… Давыдов как раз тогда находился в войсках под верховным командованием старого прусского полководца, и тот хорошо помнил настырного русского полковника, вскоре ставшего генералом. Нынче же…
– Говорите, по ошибке? – Ругаясь сквозь зубы, Давыдов гнал коня по раскисшей от недавних дождей дороге. – А вот поглядим! Ужо…
Ураковский едва поспевал за гусаром, впрочем, именно помещик первым углядел прусский разъезд.
– А ну-ка, Денис, погоди-ка! Да погодь, говорю! Вон, глянь…
Станислав Петрович протянул своему спутнику небольшую зрительную трубу. Давыдов поспешно приложил окуляр к левому глазу и в самом деле заметил невдалеке, за ивняком, всадников…
– Уланы, – вглядываясь, шепотом промолвил Дэн. – Судя по мундирам, пруссаки. Скачут сюда… Что ж, тем лучше! Не будем скрываться. Станислав, у вас как с немецким?
– Гораздо хуже, чем с польским.
– И у меня плохо. Что ж, будем говорить по-французски, русский они вряд ли знают…
Конечно же, подозрительных статских, говоривших на французском языке, молодцы уланы приняли за бонапартистских шпионов. Сим бравым парням, как видно, было невдомек, что половина бельгийцев – валлоны – также говорят по-французски. Впрочем, может, они о том и были осведомлены, просто решили подстраховаться, тем более что эта часть Бельгии в те времена входила в Нидерландское королевство, образованное Наполеоном.
Подъехав, уланы велели обоим подозрительным спешиться, направили пистолеты и пики.
– Какой красивый городок, Станислав! Вы только гляньте, – посмотрев налево, на маячившие вдали старинные стены и башни, восхитился гусар. – Верно, это Льеж?
– Скорее, Намюр. – Ураковский покачал головой и вздохнул, едва не поскользнувшись в грязной и глубокой луже. – Ах, Денис, все-таки зря я впутал вас в это гибло дело.
