— Тоже верно, — весело хмыкнул Черняев, — если потерь не считать, то что бы посоветовал инженер?
— Зажигательные снаряды, — без раздумий ответил попаданец, — непрерывный обстрел ключевых точек города в течение суток, затем разведка боем и прорыв штурмовых отрядов в слабых местах.
— Смогут прорваться-то? — Не скрывая скептической улыбки спросил Черняев.
— Смотря как полки подготовлены, — равнодушно пожал плечами Алекс, — если как мой или как ветераны Бакланова, то город к вечеру был бы наш. Но как я понимаю, рассчитывать на это не стоит.
— Не стоит, — с затаённой тоской сказал фельдмаршал, — к сожалению. Полковник Фокадан прав, многое зависит от вводных. Так что вот вам задачка, которую нужно решить к вечеру, господа инженеры: город нужно взять достаточно быстро и с минимальными потерями с нашей стороны. Главное — как можно меньше потерь, но и заниматься осадными работами несколько недель нам нельзя. Нет их у нас.
— Предлагаю разделиться на несколько групп, — предложил попаданец, которого понесло, — и устроить мозговой штурм. Поделиться желательно так, чтобы в каждой группе были представители разных стран и разных родов войск.
Быстро объяснив свою идею присутствующим, Фокадан замолк. Генералы переглянулись, ухитрившись взглядами и тончайшей мимикой провести целое совещание за несколько секунд.
— Что-то я слышал о концепции мозгового штурма, — задумчиво сказала герцог Тешинский, — Ле Труа, если не ошибаюсь?
— Не ошибаетесь, господин фельдмаршал, — подтвердил Алекс, — ныне он командует гвардией у мексиканского императора, а по факту и всей армией.
— И недурно командует, — сказал Черняев, снова переглянувшись с австрийским фельдмаршалом, — благодарю вас, полковник, интересная идея. Ну как, господа?
— Я за, — согласился Тешинский, приглаживая бородку, — несколько вариантов с последующим сведением их в нечто единое выглядит многообещающе.
— Простите, господа, — подал голос Фокадан, разрешите добавить?
— Вам, пожалуй, не разрешишь, — не скрывая улыбки сказал русский фельдмаршал. Послышались смешки, шутка оказалась удачной и очень к месту.
— Благодарю, — ёрнически поклонился Алекс, отчего смешки стали ещё громче, — Господа, не стесняйтесь предлагать самые дикие идеи! Глупость младших офицеров легко купируется[6] опытом и знанием старших. С другой стороны, старшие офицеры мыслят обычно несколько шаблонно. Известно же, что генералы всегда готовятся в прошедшей войне[7].
Тешинский хмыкнул и приоткрыл было рот, но смолчал, с трудом сдерживая улыбку. Почти тут же лицо его стало задумчивым, и герцог остро взглянул на попаданца.
— Вы со мной в группе, полковник Фокадан, согласны? — попросил Черняев.
* * *
В особняке, где расположилась ставка командующего союзными войсками, необыкновенно многолюдно, шумно и накурено.
— Неудивительно, — с долей цинизма подумал Фокадан, — одно присутствие при ставке командующего сулит неплохие карьерные перспективы, а уж в такое-то время и подавно. Достаточно засветиться перед генералитетом, подать пару реплик вовремя, да сделать многозначительное лицо в нужный момент — и вот очередной орден, звание или назначение на интересную должность.
Офицеры ставки перемещались по кажущимся хаотичными орбитам, но взгляд опытного человека безошибочно определяя здешнее солнце, планеты и планетоиды.
Черняев, войдя в огромный холл, моментально стал центром этой маленькой вселенной. Офицеры стараются попасться на глаза фельдмаршалу, переброситься с коллегой какой-то громкой фразой, или каким-то иным способом показать свою значимость и деловитость.
Фокадан, чуть отстав от Черняева, прислонился к колонне, наблюдая за этим театром и чувствуя себя естествоиспытателем или этнографом в экзотическом племени. Несколько странное, но забавное чувство, заставившее его хихикнуть по-детски.
Пока фельдмаршал решает какие-то вопросы, попаданецпытается вычислить закономерности в этом броуновском движении[8], и кажется, что-то получается…
— Полковник! — Позвал его один из адьтантов фельдмаршала, и Алекс с неохотой отвалился от колонны, пройдя под взглядами офицеров в зал для совещаний.
Огромное помещение, в девичестве бывшее столовой, выглядит эклектично[9], как и положено помещению, в котором меж картин кухонной тематики развешаны карты и оружие. Столовая может разместить порядка полусотни человек, работай она по прежним правилам. Но сейчас сюда набилось никак не меньше сотни человек, ведущих себя крайне деловито.
Попаданец снова непроизвольно включил этнографа, наблюдая за поведением стаи приматов в естественных условиях.
— Я это вслух сказал? — С интересом поинтересовался он, видя ледяные взгляды окружающих. Впрочем, не все возмущены, некоторых реплика явно развеселила. Что характерно, как раз они-то и остались, а вот приматы вытеснены из зала.
— Каждый раз одна и та же история, — устало пожаловался Черняев присутствующим, когда в зале осталось менее тридцати человек, — некоторые офицеры правда ведут себя, хм… как стая приматов, по меткому замечанию полковника. Делать карьеру на умении подать карандаш или вовремя состроить соответствующую физиономию, подражая начальнику, это как-то…
Фельдмаршал не нашёл подходящих слов и только махнул рукой, расстегнув затем верхнюю пуговицу на мундире.
— У нас хуже, — флегматично сказал старенький австрийский генерал-майор, о котором попаданец знал, что тот происходит чуть ли не из крестьян, — много хуже. В России приматы в основном на должности свитских обретаются, имея много почёта и мало власти. У нас… сами знаете.
— О человекообразных поговорим потом, в более спокойной обстановке, — сказал Черняев, фыркнув, — а пока — работаем.
* * *
С лёгкой руки Черняева, подхватившего слова Фокадан, свитских офицеров в Европе недоброжелатели стали называть приматами или человекообразными. Названия прижились накрепко, став причиной для бесчисленных ссор и дуэлей.
[1] Девиз английского флота, косвенно рассказывающий о военной стратегии Британии, бравшей всегда скорее количеством, нежели качеством.
[2] Канада изначально была колонизирована французами, перейдя к Англии в 1763 году. Потомки французских колонистов сохранили язык и культуру, не теряя связи с метрополией. Между франкоговорящими и англоговорящими сохранилось напряжение даже в двадцать первом веке.
[3] Ганновер.
[4] Не имея прочного положения, каких-то прав, из милости.
[5] Здесь — группа богов, принадлежащих к какой-то одной религии или мифологии.
[6] Пресекается.
[7] Фраза приписывается Черчилю. Подразумевается, что генералитет при подготовке войск руководствуется обычно своим личным опытом, разбирая войны прошлого. Почти никто из них не умеет взглянуть в будущее и представить, какой же действительно может быть грядущая война.
[8] Беспорядочное движение микроскопических видимых взвешенных в жидкости или газе частиц твёрдого вещества. ГГ иронизирует над происходящим.
[9] Здесь — смешались разнородные стили.
Глава 36
Предместья Берлина горят ярким пламенем, выбрасывая густые клубы дыма и жирной копоти, кружащейся в воздухе и оседающей на предметах. Когда ветер приносит дым на позиции осаждающих, дышать становится тяжело, несмотря на внушительное расстояние. По идее, дымный воздух с сажей и копотью должен рассеиваться, но он какой-то концентрированный, едкий и необычайно ядовитый.
В предместьях стоят не только жилые кварталы, но и фабрики из тех, что городские власти не пустили непосредственно в город. Красильные производства, производства взрывчатки, металлургия — отсюда и ядовитый дым. Представлять, каково там горожанам, не хочется, и так понятно, что сотни человек погибнут от лёгочных и сердечных проблем.
Чувство вины? Куда ж без него русскому человеку, пусть даже он теперь кельт… но чувство злорадства тоже есть. Не столько даже послезнание с сюжетами ВОВ, сколько вспоминается Хайль! буршей и жизненное пространство. В голове вертится фраза, что паровозы нужно давить, пока они чайники. Нельзя сказать, что становится сильно легче, но некое чувство правого дела где-то в глубине души наличествует.
