Он обхватил голову руками, вцепившись пальцами в шевелюру, и тихо застонал. Чёрт бы побрал эту страну, в которой приходится постоянно преступать закон, только чтобы вверенное ему предприятие смотрелось достойно. Почему в тех же Штатах в магазинах есть всё, что душе угодно, а у нас люди давятся за связкой сосисок? И даже не страна, при чём тут она — виноваты те, кто этой страной руководит. И не ему, директору гастронома, идти поперёк этой системы. Ради чего, спрашивается, он и миллионы советских людей проливали кровь на фронтах Великой Отечественной? Всё зашло в тупик, в ситуацию, когда низы не могут, а верхи не хотят. И он, Юрий Соколов, лишь маленький винтик этой огромной машины, и при всём желании бессилен что-либо изменить.
Глава 2
Неподалёку от «Елисеевского» наткнулся на книжный магазин, решил заглянуть, может, что приличное из фантастики попадётся, когда-то в юности за любой том «Антологии» я готов был удавиться. Внутри обнаружилась приличная очередь. Неужто и в самом деле какой-нибудь заграничный бестселлер выбросили в продажу?
— Календари японские дают, по три пятьдесят штука, — сказала женщина в лисьей шапке, за которой я пристроился в конец очереди.
Точно, вон один счастливый обладатель сразу двух календарей пошёл, с виду ничего так полиграфическая продукция, нарядно смотрится. В будущем станут обычной офисной обыденностью, а сейчас смотрятся как экзотика. Календарь на 1978 год, на Год Лошади, судя по картинке. Если уж в Москве за ними очередь, то в Пензе вообще была бы давка. А что, куплю парочку, если достанутся, один себе домой, второй Инге подарю.
Достались, хотя очередная тётка сзади прошипела, что нечего по две штуки в руки давать, хотя, как я успел выяснить за время стояния в очереди, в одни руки давали до трёх штук. Я наглеть не стал, и правда, может, кому-то позади меня не достанется, а мне парочки вполне хватит. Хорошо ещё, что по размеру как раз в портфель уместились, а то бы бегал по Москве с календарями подмышкой, постоянно выслушивая вопросы, где это я их умудрился приобрести.
Впереди замаячил памятник Юрию Долгорукому. У памятника основателю Москвы толпились иностранцы, поодаль крутились какие-то парни с сумками, почему-то сразу подумалось, что это фарцовщики. При ближайшем осторожном знакомстве моя догадка подтвердилась. Поинтересовался ассортиментом, в итоге взял в розницу две пачки жевательной резинки «Wrigley» по 2.50 за каждую, то есть путём нехитрых подсчётов можно было определить, что одна пластинка стоила 50 копеек. Если бы к этому времени не начали выпускать отечественную резинку, то, как объяснил постоянно стрелявший глазами по сторонам продавец, жвачка обошлась бы мне чуть ли не вдвое дороже. Купил я заграничную резинку со вкусом мяты не для спекуляции в стенах училища или во дворе, считая это занятие для себя слишком несерьёзным, хотя и поимел бы с этого какую-то, пусть и мизерную, выгоду, а чисто для себя и друзей. Для подарка Инге тоже слишком мелко, так угощу.
Одну пластинку жвачки тут же отправил в рот и собрался идти своей дорогой, но тут меня нагнал произнесённый заговорщицким шёпотом вопрос фарцовщика:
— Презики не нужны?
Оказалось, у него на выбор имелись югославские, индийские и гэдээровские презервативы. Стоила такая резина, конечно, подороже, чем жевательная, но, когда я представил, каким боком мне может выйти чей-то случайный «залёт», то все сомнения тут же отпали.
— Какие лучше? Только честно!
— Бери югославские, они подороже, но качество на уровне. Сам такими пользуюсь.
Пользуется он… Ладно, так уж и быть, возьмём парочку югославских презиков, авось и впрямь качество окажется на высоте.
В магазине «Подарки» за большим флаконом духов «Climat» мне пришлось простоять больше часа, встав в конец очереди ещё на улице, и заплатить за него 45 рублей. Жаба, конечно, душила, и ещё какая, когда я занимал место в живой цепочке, но представив, как будет рада мама и как ей обзавидуются подруги — все сомнения отринул прочь.
Ну вот, подарками маму и Ингу обеспечил, и в животе начинает бурчать, организм снова требовал закинуть в него топлива. Хорошо, что метров в пятидесяти от «Подарков» наткнулся на продуктовый. Купил «Краковской», сыра, который продавщицу попросил сразу порезать, батон «Городской» и бутылку «Дюшеса». Перекусить зашёл в какой-то жилой подъезд, мысленно радуясь, что на дворе не XXI век с его кодовыми замками. Уселся на подоконник, прислонив свешивающиеся ноги к горячей батарее, и неторопясь стал откусывать поочерёдно от батона, колечка «Краковской», закидывать в рот ломтики сыра, запивая всё это достаточно прохладным лимонадом. Снизу греет, в животе сытость, за выходящим во двор окном кружится лёгкий снежок… Лепота!
Может, тут и просидеть ещё пару часиков, а потом уж и на вокзал двинуть? Но нет, щёлкнул замок одной из дверей на квартирной площадке на полэтажа выше, вышла немолодая женщина, вся из себя такая, в цигейковой шубке и норковой шапке и, увидев меня с пустой бутылкой в руках, тут же взвизгнула:
— Ты чего это тут расселся? А ну-ка иди отсюда, алкоголик малолетний!
— Это лимонад, — буркнул я, глянув на тётку исподлобья.
Однако препираться не стал, сполз с подоконника, подхватил свои манатки и с чувством собственного достоинства неторопливо спустился к выходу. На улице уже понемногу начинало смеркаться. Куда бы ещё ткнуться, не хотелось торчать несколько часов на вокзале…
О, точно, рядом же на Красной площади Исторический музей! А я ведь, сколько раз бывая в Москве, ни разу его не посещал, так что есть возможность исправить упущение. И погреюсь заодно.
Купил билет, сдал одежду в расположенный в подвальном помещении гардероб… Да-а, вот это великолепие! Одного мрамору, панимашь, скока сюда вбухали! Экспозиция начиналась на первом этаже с каменного века, а заканчивалась на верхнем веком 19-м. В общем, я мог бы ещё долго бродить по залам музея, но время начинало поджимать.
Но всё же я не мог не заскочить в ГУМ! Быстренько пробегусь — и на вокзал.
На входе у фонтана купив вкусное мороженое за 20 копеек, поднялся на второй этаж, и в отделе нижнего белья наткнулся на небольшую очередь за мужскими итальянскими трусами невиданной в СССР модели «боксёры», которые по сравнению с лежавшими рядом стопками семейными трусами смотрелись как «Мерседес» на фоне «Жигулей». Хм, почему бы не взять? Цена, правда, кусается, по 3.50 за штуку, однако они того явно стоили. В общем, взял парочку, не зря в отдел зашёл.
Заглянул в отдел спортивных товаров. Да-а, глаза разбегаются… А вон какие симпатичные боксёрские перчатки, советские, надпись на манжетах «Sport», и стоят вроде не так недорого. Попросил посмотреть, натянул… Сидят как влитые. Думаю, с бинтами будет не хуже. Беру!
На Казанский вокзал прибыл за час до отправления фирменного поезда «Сура». К тому времени мой растущий организм успел снова проголодаться, особо не заморачиваясь, я тут же перекусил в привокзальном буфете салатом «Витаминным» на растительном масле, мятой картошкой со шницелем и запил всё это стаканом компота из сухофруктов. Надеюсь, плохо мне с буфетной еды не станет.
Неожиданно со стороны перрона после объявления об отправлении очередного состава раздался знакомый мотив. Ох ты ж, ничего себе, по громкой связи на весь вокзал врубили не что иное, как «Гимн железнодорожников»! Невольно расправились плечи и грудь колесом, как будто и впрямь я автор этой незамысловатой песни.
Гимн закончился, а тут и посадку на «Суру» объявили. Мне досталась верхняя боковушка, не лучший вариант, но хотя бы не рядом с туалетом. Недолго думая, скинул обувь и забрался наверх, радуясь, что носки вроде бы не попахивают. Подо мной расположился какой-то угрюмый тип со шрамом на левой, небритой щеке, и парой наколотых на пальцах, но уже потускневших от времени перстней. В пассажирском отсеке напротив устроилась молодая парочка, пожилой мужчина и женщина средних лет. По неизменной железнодорожной традиции народ начал доставать из сумок всяческую снедь, я только ухмылялся про себя: нажрутся сейчас курятины, сала и прочей тяжёлой пищи на ночь, а потом кому-то кошмары будут сниться, кого-то пучить, а кто-то начнёт давать храпака на весь вагон. Храпака обычно ещё и после выпитого дают, вон в соседнем отсеке уже и стаканы звенят.
