уже в воздухе.
- А как заранее узнать, когда вражины прилетят бомбить? Заслать к ним шпиона, что ли?
- Организовать постоянное дежурство в воздухе над важными объектами!
Тычу в карту, показывая дороги, мосты и населённые пункты:
- «Важных объектов» - от слова «до фига»! А как определить какой из них противник задумал бомбить? И когда - утром с рассветом, в обед, или на закате дня? А завтра? А через неделю? Через месяц?
Тот, упрямо:
- Все объекты и всегда надо охранять!
- Главный принцип стратегии, Саша: тот, кто стремиться везде быть сильным – будет в любой точке слабым и проиграет. Твоих истребителей будут клевать по очереди – над каждым объектом.
- Значит, надо иметь как можно больше истребителей – чтоб их хватало в достаточном количестве везде и везде!
- Это сколько же, Саша? Конкретные числа можешь назвать?
- Эээ… Много! Очень много!
- А ещё конкретнее?
- Намного больше, чем у противника. И они – истребители, должны быть лучше – быстрее и выше летать и быть более маневренными.
- Ха!
Тот, внимательно посмотрев мне в глаза:
- Ведь, мы же смогли создать лучший в мире планер? Почему мы не можем создать лучший в мире истребитель?
Только и остаётся, как перефразируя известную поговорку про девушку и хутор, изречь:
- Мда… Хроноаборигена – ещё можно извлечь из эпохи, но эпоху из хроноаборигена – никогда.
- Что ты сказал, Серафим?
- Да, так – мысли вслух…
***
Не приходится удивляться, что даже после «внезапно-вероломного» удара по аэродромам - обладающая численным превосходством советская авиация, делала невероятное количество боевых вылетов, но воздушное превосходство - тем не менее, было за Люфтваффе. И такое происходило, по крайней мере - до 1944-го года, даже когда сталинские соколы были поголовно перевооружены с «устаревших» на новейшие истребители и даже частично на иномарки.
Ибо, в подкорке засело: прикрывать – значит постоянно болтаться в воздухе, чтоб сухопутное начальство видело свои истребители и спокойно спало в землянке со своей ППЖ. Не хочу кого-либо из наших уважаемых ветеранов обидеть, но видимо и авиационному начальству и даже самим лётчикам – такой порядок вещей пришёлся по вкусу. Взлетели для галочки, «отметились» в послужном списке боевым вылетом и со спокойной совестью вернулись домой. А в это время, где-то совсем рядом…
Частенько в мемуарах наших лётчиков, даже при описании воздушных боёв второй половины войны, приходилось читать, что-то типа:
- Нас было пять, их – двадцать пять!
Читаешь же числа произведённых советской промышленностью истребителей и, сравнивая их с выпущенными немецкими за тот же период - удивляешься презело:
- А кто вам мешал сделать наоборот: собраться толпой «рыл» в тридцать и реализуя численное преимущество – загонять и завалить пару «экспертов»? Что мешало хотя бы на одном фронте перед началом наступления, возле каждого немецкого аэродрома, вне зоны действия аэродромной ПВО - постоянно держать по паре эскадрильей или даже по полку и, сбивать «Мессеры» и «Фоки» на взлёте? При таких условиях - даже «желторотики» на фанерных «Чайках» и «Ишаках», могли бы бить «Бубновых».
А вот то и мешало!
Та самая теория об «господстве в воздухе».
С первого и до последнего дня войны, у нас очень плохо была налажена разведка и служба контроля за воздушным пространством. Вся боевая деятельность ВВС держалось на интуиции: угадал – перехватил противника, нет – со спокойной совестью вернулся на аэродром. Не было взаимодействия авиации с наземными войсками - то есть: оперативно вызвать поддержку авиации было невозможно - за неимением соответствующей службы связи.
По большому счёту, не в самолётах дело было и даже не в налёте лётчиков – это дело наживное…
Не было авиации, как СИСТЕМЫ!!!
А раз не было системы, значит вся огромно-неповоротливая советская авиация, работала вхолостую - даром растрачивая материальные и главное – человеческие ресурсы.
***
- Серафим, - после изрядно затянувшегося молчания, задал встречный вопрос Яковлев, - а какие самолёты ты считаешь главными?
- Все самолёты – «главные», Саша!
- И всё же? Ведь должен быть тот, который главнее всех?
Не забываем, что «Главному конструктору» в данный момент – всего двадцать лет!
И изрядная доля из них приходилось на время, когда в стране был острейший дефицит сахара и вообще – всего сладкого, благоприятно влияющего на развитие мозга.
Начиная откуда-то из-под Орла и до самого Нижнего - провожу пальцем по карте, повторяя маршрут бомбардировщиков Люфтваффе в ходе стратегической операции «Кармен-2» летом 1943 года:
- Главнее всех, раз уж на то дело пошло – самолёты-разведчики, которые, заметив передвижения наземных войск – могут сорвать крупную наступательную операцию противника. Самолёты-корректировщики артиллерийского огня, которые могут смешать с землёй целые вражеские дивизии… Наконец, которые вызнают - куда летят бомбардировщики врага.
Заостряю внимание:
- Истребители же, Саша, впервые и были созданы для того, чтобы сбивать разведывательные аэропланы противника.
Насколько мне известно, первым против вышеописанного «прикрывания» выступил небезызвестный любому знатоку авиации Покрышкин, сказав:
- Будем бить бомбардировщиков на подходе.
Легко ему красиво сказать, а как это сделать? Кто предупредит, что «Юнкерсы» и «Хенкели» на подходе, где именно и куда они летят?
Наземные посты ВНОС?
Тоже вариант, конечно, но с тогдашним уровнем связи - это опять же, вроде игры в Спортлото или гадания на ромашке: повезёт – не повезёт.
К сожалению в своей книге Александр Иванович не счёл нужным поделиться с читателями секретом… Но я уверен: став командиром истребительного авиаполка, часть своих истребителей с самыми глазастыми лётчиками - он высылал для разведки за линию фронта. Обнаружив соединения бомбардировщиков, те передавали на КП полка их численность, курс, направление и последующие эволюции. Тем более, радиостанции у «Аэрокобр» были отличными.
И дело было наполовину сделано!
Оставалось лишь, взлетев уже всем полком – встретить «стервятников» где-нибудь над линией фронта и изрядно их ощипать – на радость своей пехоте и на страх и ужас пехотинцам Вермахта.
Видать, дело имело подражателей и, во второй половине войны - примерно две трети всех боевых вылетов истребительной авиации, были именно разведывательными. Так как из одноместного самолёта - разведчик наземных целей был априори аховый, делаем вывод - разведывались именно воздушные цели и никакие другие.
- Так мы будем конструировать самолёт-разведчик, Серафим? Давно пора – Санька с Ванькой уже все уши прожжужали.
Наши «вояки» во время своих учебных баталий мех собой, уже вовсю использовали для авиаразведки планеры и
