рабочие вопросы. С обновленной символикой королевства Галлия он уже все проблемы уладил. А вот с законами. Ведь руки его были развязаны и появлялась возможно ввести единую и общую систему кодексов для всей страны. Упразднив при этом пестроту местных обычаев. И требовалось крепко подумать, что в эту систему кодексов забирать из русских наработок, а что не приживется.
Так что, допив вино, он вернулся к крупной книге, продолжив ее внимательно читать, делая обширные пометки на полях. И даже дополнительные листы приклеивая… в конце концов работа сама себя не сделает, тем более такая важная…
Глава 4
1716, июнь, 28. Константинополь — Мексика
Встречающая делегация стояла на холме и со смешанными чувствами смотрела на приближающийся флот. Большой. Пугающий. Сотни полторы больших баркасов шли огромной стаей, растянувшейся почти до горизонта.
В основном парусные. Но хватало и таких, которые дымили паровыми машинами…
После того, как в Константинополе какие-то злодеи совершили нападение на русских купцов в самом городе и сожгли торговый галеон в порту — запахло чем-то очень дурным. Во всяком случае все, кто хоть немного понимал политическую ситуацию, этот аромат ощутил отчетливо. Словно оказался возле открытых сточных канав.
Потом произошла встреча Петра и Карла в Киеве.
Вонять стало сильнее.
Да и купцы России больше тут не ходили. И вообще не осталось ни одного человека служивого или кто был у них по делам в землях Фракии. Тут уже не самые сообразительные задергались.
И вот — новость — султан весьма радостный вернулся в Трапезунд.
Договорился, стало быть…
Стало совсем душно и страшно. Россия ведь молчала и вроде как не проявляла никакой реакции на те неприятные инциденты.
А потом пришло известие о том, что русские начали удивительно быстро стягивать в бассейн Азовского моря десантные и прочие большие баркасы. И войска. Тут-то греков и накрыло осознание — русский медведь обиделся. Крепко. Перед глазами же замаячила судьба Ливонии и перспектива принудительного расселения обитателей Фракии по их, так сказать, «исконным землям» в глубине России. Но не плотнее одной семьи на село…
Флот тем временем приближался.
Первыми остановились канонерские лодки, вооруженные 6-дюймовыми нарезными пушками. Страшным оружием, способным наносить совершенное опустошение своими снарядами на дистанции в пять-шесть километров. То есть, на две — две с половиной версты. Парировать их было попросту нечем. Ни у эллинов, ни у кого больше. Встали они, сбросив ход. И приготовились к ведению огня — по необходимости.
После чего вперед двинулись паровые десантные корабли.
Несколько минут.
И, уткнувшись в песок пляжа, они откинули носовые аппарели, выпуская на берег морскую пехоту. Оба полка — Черноморский и Балтийский. По слухам — отлично подготовленных и вооруженных. Им даже форму особую дали — черную с золотом, что было особым случаем. Ибо в России держались общей унификации военного снаряжения и обмундирования. Включая единую цветовую гамму мундира.
Бодро высыпали на берег.
Выкатили легкие 3,5-дюймовые нарезные гаубицы. Вынесли крепостные мушкеты. Ящики с боеприпасами. И стали спешно занимать оборону.
Пока без стрельбы.
Хотя довольно многочисленную встречающую делегацию все прекрасно видели. Но та не выглядела опасной. В зрительную трубу легко было рассмотреть почти что полную ее безоружность. Если что и имелось опасного, то только статусного.
Паровые десантные баркасы закрыли аппарели и дали задний ход. А на их место уже устремились обычные. Парусные. Не такие маневренные. Но теперь десантные «паровики» выступали в роли буксиров, активно помогающих своим товарищам маневрировать…
— Пора, — произнес тихим, надломленным голосом глава делегации, когда во второй волне появился он — Меншиков. Его не узнать было нельзя. Пышно разодетый мужчина с деревянным протезом вместо правой ноги и крюком вместо левой руки. Такого не спутаешь ни с кем, особенно в контексте ситуации.
Минута.
И встречающая делегация двинулась вперед.
Спокойно.
Осторожно.
Без лишней резвости движений.
Воевать с Россией никто в руководстве эллинов и не мыслил. От одной этой идеи их бросало в холодный пот. Поэтому они решили всех удивить и сделали «ход конем» — к высаживающимся войскам шли широким фронтом самые красивые юницы, которых они нашли, неся в своих руках подносы с хлебом и солью.
Да еще разодетые так, чтобы на грани приличия.
За ними музыканты.
А следом уже официальные лица.
Меншиков, когда увидел это шоу, даже как-то растерялся.
— Это чего? — невольно он спросил у своего адъютанта.
— Не знаю, — честно ответил тот, пялясь на весьма и весьма интересных девушек, которые несли им подносы с хлебом и солью.
Подождали.
Солдаты находились в таком же удивлении, как и их начальство. И с таким же нескрываемым интересом рассматривали девушек. Особенно когда они приблизились шагов на десять и остановились.
Подождали чуть-чуть.
Вперед выехала большая делегация греков и один из них на неплохом русском языке в рупор произнес:
— Приветствуем наших друзей и защитников на древней земле эллинов!
Пауза.
Недоумение нарастало.
— Мы слышали, что в ваших землях принято встречать дорогих гостей хлебом и солью. Вот мы и расстарались. Надеюсь, ваши обычаи мы поняли правильно и ничего не напутали.
— И зачем все это? — спросил, выходя вперед Меншиков.
— Вы же пришли защитить нас. Вон — и османы, и австрийцы нам угрожают. И даже болгары уже облизываются на эти земли. Как же вас еще встречать?
Меншиков промолчал.
