меня и моих ребят. Осторожно поднимаемся наверх и рассредоточиваемся, перед каждой дверью минимум по паре человек. Открываем их одновременно и неслышными тенями просачиваемся вовнутрь. Тут надо действовать очень осторожно, мы не знаем, где находится наша цель, а потому приходится действовать очень осторожно, что бы не убить её. Перед заданием всем показали фотокарточку фон Бока, нашлась такая в недрах разведки, но в комнатах темно и можно его не узнать, а потому ребята глушат спящих немцев, что бы потом при свете разобраться, кто есть кто. Включив фонарик, начинаю обход, фон Бок обнаруживается в пятой комнате, после этого всех остальных валят, перерезав им горло.
Забрав пистолет фон Бока, выливаю ему на лицо стакан воды из стоящего рядом графина. Он застонав, приходит в себя и медленно садится на кровати.
-Одевайтесь господин генерал, если не хотите дальше передвигаться в нижнем белье. — Говорю ему. Фон Бок недоумённо на меня смотрит, а затем спрашивает: — В чём дело, что происходит?
За последние два года я достаточно хорошо подтянул немецкий язык, и хотя говорю с акцентом, но зато всё отлично понимаю, а потому общение с немцами проблем у меня не вызывает.
-Это похищение господин генерал, вы похищаетесь русскими диверсантами. Советую вам не злить нас и беспрекословно выполнять все наши приказы.
-Когда вас схватят, то не расстреляют, а повесят, я об этом позабочусь!
Подойдя к фон Боку отвешиваю ему подзатыльник.
-Что вы себе позволяете?!
-Заткнись мразь! Либо ты быстро и молча одеваешься, либо тебя сейчас выведут в одном нижнем белье. А будешь артачится, так после того, как тебя выпотрошат наши контрразведчики, обоснуешься в московском зоопарке, где тебя в голом виде будут показывать всем посетителям. Впрочем, ты там долго один не будешь, когда мы займём Берлин, то к тебе присоединится твой бесноватый фюрер, будете на пару развлекать посетителей.
-Я требую уважать моё звание!
-У своего фюрера будешь требовать.
-Но согласно Женевской конвенции… — Договорить фон Бок не успел.
-Засунь себе в задницу эту конвенцию! Страна, которая сама её не соблюдает, не может требовать её соблюдения для своих граждан. Своим поведением вы поставили себе вне закона, отныне для нас не существует ограничений, прочувствуйте на себе то, что вы приготовили нам! Одевайся я сказал!
Фон Бок замолк и стал одеваться, после чего я вытолкал его в коридор, а мои бойцы в это время прошмонали его спальню и забрали все найденные тут документы. Это конечно не штаб, но и тут вполне возможно найти кое-что интересное, а кроме того здание штаба тоже навестит наша группа и соберёт там всё, что можно. В состав этой группы включили двух медвежатников, их привезли к нам в последний момент. Выходим из особняка и грузимся в бронетранспортёры. В это время сюда же подъезжают три грузовика, которые мои ребята увели с улицы. Погрузившись в транспорт трогаемся. Легковые машины оставили, толку с них практически ноль. На выезде из города встречаем ещё небольшую колонну, это Судоплатов с начальником штаба, отъехав на пару километров от Минска, останавливаемся и ждём остальных. Вскоре прибывает еще одна колонна, а затем две оставшиеся и самой последней прибывает группа с медвежатниками, которая чистила здание штаба. В это время в городе начинается стрельба и отсветы пожаров, это боевые группы, сняв часовых, забросали здания, где расположились немецкие части бутылками с зажигательной смесью. Скоро по всему городу запылали пожары и слышалась стрельба, ещё в течение пары часов прибывали разрозненные группы моих курсантов. Наконец дождавшись последней, мы тронулись в путь, уйти нам надо далеко, а маршрут проложен вдали от населённых пунктов для затруднения наших поисков. Под утро, замаскировав в густом лесу всю технику, дальше двигаемся пешком. Жаль оставлять исправные машины, но если их поджечь, то мы сразу наведём немцев на свой след, а нам это не нужно. Весь день мы шли путая следы, так зайдя в лесной ручеёк шли по нему пару часов, пока не вышли к болоту, а затем по его краю шли дальше. Теперь ни какие собаки след не возьмут. На следующий день выходим к точке эвакуации, тут нас дожидается группа диверсантов, она за несколько дней разровняла большую лесную поляну, причём для маскировки посередине установили несколько деревьев, как бы показывая, что использовать её как аэродром нельзя, пока не уберёшь деревья. В середине ночи снова прилетели транспортники, правда теперь они садились, быстро погрузившись на них взлетаем, в этот раз пилоты не скрывали место посадки, тут не доставка диверсантов, а наоборот, их эвакуация, а потому скрывать это не имеет смысла. Уже утром садимся на подмосковном аэродроме, а тут целая делегация по встрече. Я даже охренел, когда увидел, кто тут нас ждёт. Были Шапошников и Берия, личной персоной. Докладывали мы с Судоплатовым каждый своему начальству, я Шапошникову, а он Берии. Пленных отвели к автобусу, причём каждого пристегнули наручниками к конвоиру, в отдельную машину загрузили бумаги, которые мы изъяли на квартирах пленных и в штабе, медвежатники смогли открыть три сейфа и всё оттуда выгребли, за это им обещали скостить срок вдвое и перевести на лёгкие работы.
Начальство уехало, а мы погрузившись в грузовики отправились к себе, только когда мы въехали в расположение центра меня отпустило, всё, задание выполнено, а мы дома. Что самое интересное, то в этой операции, которая без сомнения войдёт в анналы обучения диверсантов всех стран, мы не потеряли ни одного убитого, было лишь с пару десятков легко раненых и всё, а какие потери понесли немцы, мы могли только догадываться. Неизвестно сколько оккупантов сгорело, когда их казармы забросали бутылками с зажигательной смесью. В первую очередь их забросили в окна первого этажа, затем в окна второго, если здания имели ещё этажи, то на верхние даже и не пытались забрасывать. Пожар мгновенно распространялся, а первый и второй этажи в считанные минуты превращались в филиал ада.
На следующий день Левитан по радио, торжественным голосом сообщил об уничтожении штаба немецкой группы армий Центр нашими диверсантами, а само руководство попало в плен. На фронте немцы встали, как я и предполагал, у них начался хаос, конечно долго он не продлится, но тут даже лишняя неделя играет огромную роль, а через пару дней, нас, всех троих вызвали в Кремль. Мне и Судоплатову, как непосредственным исполнителям, а Старинову, как руководителю, дали по Герою. Командирам рот дали орден Ленина, а всем остальным бойцам, участвовавшим в операции, Красное знамя. Не поскупились, но и операция до сих пор неслыханная, мы одним ударом обезглавили руководство центральной группировки вражеских
