назначать пока в основном индусов и китайцев. (Кстати, в отношении китайцев и корейцев в сельском хозяйстве и в России то же самое).
Вот такой вот «человеческий фактор». В отношении же техники… Можно было бы закупить те же «Джоны Диры» с кучей электроники, кондиционерами, и прочими наворотами. Вот только как их ремонтировать и обслуживать в новом мире? Любой перебой с поставками — и мощный красавец превращается в кучу дорогого металлолома. Нужно было что-то попроще. Из выпускающегося на постсоветском пространстве выбор пал на МТЗ-80 и ЮМЗ-6. Причем с упором на ЮМЗ. Он хоть и хуже «Беларуси» по эксплуатационным характеристикам, но зато проще в этой самой эксплуатации, а так же в ремонте, и в перспективе — в производстве. Что в наших условиях немаловажно.
Подходящего же гусеничного трактора из ныне выпускаемых не нашлось. Харьковский Т-150 оказался слишком сложным для наших условий. Выбор остановили на его предшественнике — Т-74. Достаточно прост, неприхотлив, двигатель его можно ставить на ЮМЗ, завод выпускал такую модификацию. Да и в качестве тягача по нашему бездорожью пригодится. Раздобыли почти полные чертежи по этим тракторам, и даже некоторые технологические карты. Пока, конечно, речь о выпуске этого трактора не шла. Наскребли на просторах нашей Родины с полсотни раритетов, причем в основном действующих. И во времена СССР, и сейчас принято смеяться над качеством советской техники. Однако на селе костяк тракторного парка до сих пор составляют именно советские ещё трактора тридцати-сорока лет от роду, а где и пятидесятилетние.
Кстати, только вчера прибыла очередная партия Т-74 в количестве пяти штук. Я лично наблюдал (через видеокамеры, конечно), как их грузили на железнодорожные платформы для отправки к «месту дальнейшей службы.» На платформах, им, правда, далеко уехать было не суждено. Одноколейку от Портала мы пока протянули на расстояние всего в пять километров. Заканчивалась она терминалом, где грузы распределялись по направлениям. Оттуда тракторам предстояло идти своим ходом, да ещё буксировать груженые прицепы. Для того, чтобы протянуть колею железки дальше, ещё километров на сто, было готово все, кроме рельсов. Жаль, что их нельзя делать из дерева — вот чего-чего у нас с избытком, в отличие от стали.
В комплект к тракторам нашли такие же антикварные комбайны — «Нивы» и «Колосы». Но эти пока планировалось ставить на консервацию. Работать должны были современные «Доны». Однако только тракторами и комбайнами перечень сельскохозяйственной техники не заканчивается, нужны еще плуги, сеялки, опрыскиватели, навозоразбрасыватели, культиваторы… И куча всего прочего. Пока весь ассортимент доставить не удалось, но для посевной техники было уже достаточно.
Отдельные дискуссии были вызваны предложением «минсельхоза» о проведении сельхозработ не только в «колхозах», но и на строительных объектах. Своими силами, естественно. Старая добрая традиция приусадебных огородов. От нас требуется только обеспечение посадочным материалом и инвентарем. Ну, то есть лопатами, вилами, граблями, и конными плугами. Последние вместо мотоблоков. Кстати, на конной тяге бывают не только плуги, но и, например, жатки, а так же прочие интересные вещи… Их изготовление решили налаживать прямо здесь, взяв за основу музейные образцы.
Возражения против разрешения огородничества заключались в том, что местные начальники могли припахать своих подчиненных не на добровольных, а на принудительных началах к выращиванию свежих овощей к собственному столу. И, отрывая людей от основной работы, естественно. А у нас каждый человек на счету.
После бурных споров личные огороды решили все же разрешить, а местным руководителям службы безопасности проследить за непривлечением людей к непрофильным работам и обеспечить информацию о проведении сельхозработ и об урожае. Сомнений в том, что некоторые безопасники закроют глаза на то, что «кто-то кое-где у нас порой» будет работать вместо ударных стройкек Родины на личных приусадебных участках местных царьков, у меня практически не было, но все же возможности свести подобные явления к минимуму имелись (в том числе и потому, что людей сейчас было относительно немного, и проще за всеми проследить), а перспектива проведения агроисследований и накопления статистического материала без затраты дополнительных ресурсов искушала.
Вообще, сельское хозяйство не ограничивается «Уберём, и засеем, и вспашем», над порядком операций в каковой известной песенке вдоволь поиздевались юмористы. Прежде всего, продукцию и посевной материал надо где-то хранить. Это элеваторы, овощехранилища, причем последние желательно с мощными холодильниками, наконец тара: ящики, контейнеры, бочки… В принципе, хранилища-то мы уже начали строить еще для земных продуктов. Но вот предприятия переработки… Сахар, например, в готовом виде не растет. Нужны сахарные заводы. Очень жаль, что большинство из них в СССР порезали на металлолом ещё в девяностых. Хотя, с другой стороны, перевезти готовый завод аж из России или Украины, пожалуй, подороже, чем построить новый. Так что чёрт с ними… А хлеб? Мельницы, хлебозаводы. Дрожжевые заводы, кстати… И так далее… И на все это, кстати, нужен металл… Эх, я бы душу дьяволу продал за месторождение коксующегося угля, или природного газа! Однако пока геологи молчали…
Да, ещё один минус современных тракторов: они, как и большинмтво современных грузовиков, работают на солярке. Значит, полностью «на дрова» их перевести нельзя. Отсюда вытекает ещё одна задача для нашего крестьянства: биотопливо. Надо растить тот самый рапс, который наряду с подсолнечником сейчас замечательно убивает поля Украины. Что делать? — прелести дружбы с Евросоюзом. ЕС с удовольствием покупает за границей культуры, выращивание которых на своей территории ограничивает, чтобы не истощать почву. У нас пока почвы было валом, мы даже могли себе позволить, подобно древним земледельцам, после истощения одного участка с чистой совестью перебираться на другой, и так если не сотню лет, то полвека уж точно…
Единственно, все опять упиралось в заводы. Биодизель из рапса или сои ещё надо было получить. В Европе их двадцать два миллиона литров биотоплива в год производит две с половиной сотни заводов. Хотя, с другой стороны — в Штатах семь миллиардов литров производятся на ста пятидесяти заводах. Вот они — преимущества гигантомании.
Хорошо бы, конечно, устроить в США перестройку и гласность, признать на международном уровне преступлениями геноцид индейцев и атомные бомбы, сброшенные на мирных жителей Японии, а под шумок частью попилить на металлолом, частью перевезти к нам их заводы. Шутка, конечно. Загнивающие капиталисты будут загнивать ещё долго, и, когда догниют окончательно, скорее всего, потянут за собой весь остальной мир. В котором, Слава Богу, на тот момент нас уже не будет.
Однако, возвращаясь к нашим баранам… То есть и к баранам тоже, но чуть позже. А пока — о такой замечательной культуре, как клещевина. Ведь
