— Вы здорово плаваете! — соперник тоже прекратил заплыв, и встал рядом, широко и совсем по детски улыбаясь. Стало понятно, что передо мной совсем молодой парень, возможно даже школьник. — Просто я чемпион Москвы, — продолжил он, и, явно стараясь сгладить неловкое хвастовство, добавил: — Вы ведь работаете, а я только тренируюсь, если бы наоборот, я бы наверняка отстал!
— Молодец! — я постарался сохранить серьезное выражение лица, хотя улыбка так и рвалась наружу, ну положительно невозможно устоять перед таким обезоруживающим напором. Однако маленький урок вежливости не помешает: — Петр, — я протянул ему руку, и поправился: — Петр Юрьевич!
— Меня Игорем зовут, — парень еще больше смутился и повеселел одновременно. — Тут приехал к бабушке, ну там отдохнуть, да по хозяйству помочь.
— Хорошее дело! — все же рассмеялся я, собираясь выходить к берегу. — Тренируйся больше, у тебя классно получается.
— Вот вы как-то интересно руки в воде ведете, — поспешно выпалил Игорь. — Это только в очках так можно? — на секунду он задумался, и сам же ответил: — Я что-то похожее по телевизору видел у зарубежных спортсменов, они без очков плавали. Хотя там так сложно что-то рассмотреть! — парень опять замолчал, наверно, опасался моего возмущения, но зуд в его языке явно был «в ударе». — Говорят, иностранцы интересные моменты по телевизору повторяют с замедлением![404] Может быть вы видели в плавании такое? И скоро у нас тоже будет?
Все понятно, а я-то гадал, откуда такой отмороженный свалился на мою голову. СССР 60-х не Россия 21-го века, тут очень мало раскованных парней, которые решатся первыми заговорить с незнакомым человеком. Но по всему видать, желание узнать целую стопку импортных секретов оказалось сильнее комплексов. Одно странно, чего необычного он смог углядеть в моих движениях?! И как выкручиваться?
— Вроде стандартная техника, — я постарался легкомысленно пожать плечами. — Тут главное ладонь провести по «невозмущенной» траектории, ну, примерно как винт корабля делает.
— Как это? — Игорь по-детски широко распахнул глаза, так что они едва не сравнялись по величине с очками. — И почему?!
— Нужно опираться о возможно большую массу воды, незначительно сдвигая ее назад,[405] — вспомнил я утверждение оставшегося в будущем знакомого пловца, который, собственно, и пытался ставить мне технику, впрочем, без особого успеха.
— Как это?! — недавний соперник несколько раз описал взмах рукой, пытаясь понять, что значат мои слова.
— Вначале гребка надо чуть наружу вести, — я лихорадочно вспоминал рекомендации из будущего.[406] — А потом по дуге, вот так, — тоже попробовал что-то изобразить, мягко говоря, без особого успеха. Поэтому дополнил теорией: — Нужно вести ладонь по криволинейной, или еще говорят, эллиптической траектории.
— Ага! — весь вид парня выражал отчаянное непонимание. — А можно… Вы немного проплывете еще, я посмотрю?
— Вот смотрел бы раньше, а не соревновался! — с деланной мстительностью рассмеялся я. — Ладно, ладно, мне не жалко.
Парень далеко пойдет! Быстро догадался, что кроме нескольких заученных «иностранных» фраз, ничего в методике я не понимаю, и теперь пытается уловить нюансы «с натуры»… Расстались мы примерно через час. Чемпион Москвы буквально замучал меня повторением разных движений, пришлось даже отдать ему очки — чтоб он смог понять «как оно происходит под водой». Мне не жалко, а в памяти Игоря наше маленькое занятие наверняка засядет надолго. Надеюсь, он сможет применить что-то на практике.
Не внакладе остался и я. Встретить в сельской речке не кого-нибудь, а целого чемпиона Москвы — сложно придумать более ясный и простой намек судьбы. Не надо стесняться, выгрызая из патфункционеров свою порцию наград, это нормально, и вполне в духе эпохи. Еще не поздно, товарищ Старос преодолел лишь первый, самый простой барьер. Но до моей основной цели, сети интернет, еще очень далеко. Работы достаточно для всех! И… Славы тоже хватит!
* * *
… Снова я увидел своего «соперника» только по-телевизору, спустя четыре года. Игорь Анатольевич Гривенников,[407] или «русская торпеда», как его прозвали журналисты, на олимпиаде 1972 года в Мюнхене в отчаянной борьбе с Марком Спитцем буквально вырвал аж четыре золотые медали, причем все — с новыми мировыми рекордами.[408] Жаль, американская команда все же оказалась сильнее — и взяла свое в эстафетных дисциплинах.
4.16. Вместо эпилога, или дорога на запад ведет на восток
— Дзынь! — едва слышно мигнуло двоеточие на новомодных электронных часах. И опять: — Дзынь! — вспыхнули гипнотизирующие зеленый точки. Погасли, и снова: — Дзынь! Ленивое течение мысли принимало факт прямо, как есть, и только где-то на самой грани восприятия раздражающим червяком копошилось осознание абсурдности происходящего. Наконец, здравый смысл, закаленный полустолетием далеко не простой жизни, взял верх, Тадао Касио раздраженно потряс головой, откидывая дремоту, и бросил взгляд за окно застекленной терассы. Всего несколько минут сумело украсть удобное, сделанное в заокеанских традициях кресло, но погода успела разительно поменяться. Невесть откуда набежали облака, плотной пеленой закрыли по зимнему яркое, но уже клонящееся к закату солнце. Казалось, небольшой сад успел подернуться легкой синеватой дымкой. Только вдали, у шосе, ветер играл с ярко-красными метелками момиджи.
— Пора бы ему уже облететь! — усмехнулся своим мыслям Тадао.
— Дзынь! — опять напомнил о себе странный звук. — Дзынь!
Но в нем уже не было никакой мистики. Нелепое соцветие алоэ, больше похожее на поросший небольшими розовыми лепестками огурец с длинной, почти метровой ножкой, умудрилось попасть в какой-то особенный поток воздуха, и теперь раскачивалось в нем как настоящий метроном, ударяясь в стекло.
Тадао сунул ноги в растоптанные фетровые тапки, поплотнее запахнул халат, и недовольно кряхтя пошел во двор — переставлять надоедливое растение. Хотя надо признать — пятидесятилетний владелец и руководитель не самой последней в Японии фирмы по изготовлению калькуляторов был рад любому делу, вернее сказать, он просто устал ждать. Братья Тосио и Кадзуо уехали в аэропорт Ханеда встречать младшего, Юкио из дикого и непонятного СССР, и вот задерживаются, не иначе, самолет Аэрофлота умудрился выбиться из графика где-то над бескрайней советской тайгой. На секунду мелькнул страх, но глава семьи усилием воли подавил желание дозвониться до диспетчерской — мужчине в его положении подобает проявлять сдержанность даже в мыслях.
