Михаил Ланцов - Александр 3

Первым дело, сойдя на перрон, он подошел, аккуратно перешагивая через трупы своими начищенными до блеска лаковыми сапогами, к небольшой группе пленных ополченцев, которых держали в одном угле вокзала до особого распоряжения. Медленно обвел их взглядом и, выбрав одного из толпы, указал на него рукой:

- Ты. Как твое имя? - Но пленник промолчал, только дико таращась на Александра перепуганными глазами. Поэтому, Саша достал револьвер и с невозмутимым видом застрелил двух повстанцев, стоящих слева и справа от выбранного персонажа. Из-за чего лицо этого поляка забрызгало кровью и мозгами. - Я повторяю свой вопрос. Как твое имя?

- Ромуальд, Траугутта Ромуальд, - сдавленным от страха голосом, произнес ополченец.

- Хорошо. Ты у них за офицера? Кем раньше служил?

- Я... я отставной полковник императорской армии.

- Отлично. Ты будешь моим курьером. Я велю дать по тридцать палок этим, - Саша махнул рукой на пленников, - и отпустить по домам, если ты поклянешься выполнить мою службу. - Ромуальд немного заозирался, после чего робко спросил:

- Какую службу, панове?

- Хм... - Александр усмехнулся, видя, что Ромуальд его не узнает. - Мне нужно, чтобы ты взял машиниста с помощником, сел на локомотив без вагонов и отправился самым быстрым ходом в Санкт-Петербург. А там обратился в имперскую канцелярию и передал пакет для господина Шувалова Петра Андреевича. - Саша сделал паузу. - Справишься?

- Отчего не справиться... Спустя три дня. Санкт-Петербург.

- Ваше высокопревосходительство! Срочное письмо из Варшавы! - Адъютант вошел в кабинет канцлера и встал по стойки смирно.

- Что-то случилось? - Да, ваше высокопревосходительство! Курьер, который его доставил, сообщил, что польского ополчения

больше нет. Варшава пала.

- Что?! Это Александр?

- Никак не могу знать. Но форма войск, по описания этого поляка, очень похожа на ту, что используется Московским корпусом.

- Проклятье! Он же должен быть в Дании! Давай сюда письмо! Что там?

- Не могу знать Ваше высокопревосходительство! - адъютант подошел к столу и протянул письмо Шувалову. Тот распечатал конверт и достал оттуда аккуратную открытку. На совершенно белом, глянцевом поле стоял вензель с изящно прорисованной буквой 'А' и декоративно вплетенной в нее римской цифры 'III', а на обороте, хорошо знакомым почерком цесаревича было написано: 'Иду на вы'.