— Вы говорите: по еврейскому пути? Я слышал, что этот путь называют шелковым.
— Вы, франки, называете его так. Но весь этот длинный путь многие века поделен между семьями евреев-рахдонитов, которые только одни знают, как пройти через те пустыни от оазиса к оазису. И передают они караваны друг другу по цепочке. Поэтому мы и называем этот путь еврейским.
— А возите ли вы плотный грубый шелк или только тонкий?
— Тонкий, да еще фактурный шелк возить выгоднее, Ваше Высочество. Он меньше весит при той же длине и больше здесь стоит. Если я правильно понял, то вы имели в виду ту ткань, которую на востоке одевают под кольчуги.
— Именно так.
— Можно привезти ее под заказ, но партией не меньше поставы*
— А есть у вас шелковая ткань тонкая, но самая простая, даже неокрашенная. Но только чтобы она сгорала без остатка? — продолжал я пытать сарацинского морехода.
— Я особо этим не интересовался, о солнцеликий эмир, но если что вам будет нужно, старый Хасан для вас все найдет.
— Как-нибудь можно устроить так, чтобы сначала посмотреть и испытать образцы этих тканей, прежде чем вкладываться в целые поставы товара?
— Куда нужно будет их доставить? И в каком количестве?
— Доставить? — прикинул я, — В Наварру. В По… Помплону или Фуа. Туда, где я буду. А по количеству… локтей по десять каждого образца будет пока достаточно. Самого простого неокрашенного и неотбеленного. Только они мне нужны как можно быстрее.
— Я думаю это возможно будет передать вам через арагонских мосарабов* с острова Майорка.
— Вы возьметесь за это?
— Буду рад услужить великому эмиру с надеждой, что если вам что-либо понравиться, то большую партию этого товара вы закажете мне же.
— Конечно, — согласился я.
В самом деле, где я буду искать еще одного сарацинского купца, который мне привезет товар без венецианских, генуэзских или арагонских посредников.
— Тогда я ваш слуга, о, великий эмир.
Вроде все вежливые темы мы перетерли, пора приступать к главному вопросу переговоров, а эти купцы все титьки мнут, да время тянут. Придется начать самому.
— И все же дорогие мои негоцианты, чувствую, что зазвали вы меня на этот дикий берег не просто так для светской беседы под кофе, которые можно вести и в городе. С чем связана такая секретность? Только честно. Ни за что не поверю, что нельзя разгрузиться выше и ниже от города по течению реки.
— Ваше Высочество, тут такое дело, — протянул мэтр Иммануил, — что где не разгрузись, все равно придется товар везти в город. А слухи у нас распространяются быстрее урагана. К тому же запах от такого товара ничем не скроешь. Так что я лично опасаюсь погрома обоза уже в самом городе. А хорошо охраняемого убежища за городом, чтобы оно соответствовало специальным условиям хранения такого нежного товара, у меня здесь нет.
— И что вы хотите от меня?
Вельзер немного помялся и высказал.
— Было бы очень неплохо для всех нас, если бы вы, Ваше Высочество, милостиво изыскали возможность поговорить с вашей тетей, чтобы она разрешила поместить этот товар на ее склад в замке. Не бесплатно, конечно, — вздохнул он тут непроизвольно. — Главное чтобы от места разгрузки обоз сопроводили ее гвардейцы.
— С тетей? — удивился я. — А почему не с дядей?
— Всем хозяйством в замке заправляет именно дюшеса*. Даже если вы обратитесь с этой просьбой к вашему дяде, он все равно попросит это сделать именно ее. Зачем плодить лишние инстанции?
— И тогда? — поднял я бровь.
— И тогда, по разгрузке, моя галера тотчас отвезет вас, о солнцеликий эмир, ваш груз, ваших людей и ваших лошадей совершенно бесплатно, из чистого уважения к вам, Ваше Высочество, — изрек капудан Хасан. — И туда, куда вам будет угодно.
Блин, ничего нет нового в моем времени. Везде рулит административный ресурс.
Ладно, Вельзер, золотая рыбка моя, еще не вечер. Как говорил Остап Бендер: «Шура вы у меня отработаете каждый калорий, который я вам скормил». Отработает банкир, никуда не денется. Но есть у меня смутное подозрение, что на этом грузе он легко отобьет ту бочку золота, что выкатил мне за дворянские хартии. Ему главное время не протянуть, пока на рынке за стакан перца вместо лиарда дают целый су*.
— Только о стоимости этой услуги вы будете сами договариваться с экономом, — поставил я свое условие.
Не поймите меня превратно, только вот первоочередная задача для меня: попасть быстрее домой, а не срубить тут бабла по легкому, задерживаясь на неопределенный срок.
Негоцианты переглянулись и радостно вздохнули. И, глядя на них, меня посетила другая идея более продуктивная. В том числе и для моего кошелька.
— Хасан-эфенди, а где вы разгружали лошадей для дюка?
— В военном порту в устье реки. Но это далеко от города, почти десять лиг.
Ага, — подумал я, это там, куда в мое время перенесли порт из города. Сен-Назер.
— Большой там порт?
— Не очень, Ваше Высочество, — пояснил банкир. — Скорее там даже не порт, а аванпост бретонского военного флота. Там очень высокие приливы и время погрузки-разгрузки ограничено.
— А основной военный флот Бретани где стоит?
— В Нанте — в притоках Луары или в других портах полуострова. Часть кораблей море патрулирует, — просветил Вельзер.
— Значит, военный флот от пожара не пострадал?
— Почти.
— Тогда сделаем так. Бумаги на товар вы оформляете на меня, — заявил я как об уже решенном деле.
Видя недоуменное лицо банкира, спросил.
— Вам что-то непонятно?
— Зачем вам это, Ваше Высочество? — даже голос у Вельзера слегка дрогнул.
Понятно мне его поведение. Бабки не просто большие, огромные. Вот очко и жим-жим — принц грабит прямо на ходу. Караул! Ратуйте люди добрые! Надо успокаивать.
— Мы с вами деловые партнеры, мэтр, не так ли? Или вы отказываетесь от нашего сотрудничества.
Ага… Два раза он отказался, теряя на этом целых триста золотых флоринов, которые он уже отдал мне без каких-либо расписок.
— Никогда, Ваше Высочество, — возмущенно возразил мне Вельзер. — Как я могу отказаться от сотрудничества с вами при таких деловых перспективах, что вы мне обрисовали.
— Так вы доверяете мне? — напирал я.
Вельзер, похоже, не стремился по жизни вообще кому-либо доверять, но раз попала нога в колесо пищи, но беги.
— Как можно мне оскорбить вас недоверием, Ваше Высочество? — казалось банкир сейчас провалиться сквозь землю от досады.
— Тогда пишите вексель, что взяли у меня весь этот товар на реализацию. С возвратом денег не позднее Рождества сего года, когда живые деньги в серебре меняются на вексель уже в Наварре. Сумму вы сами знаете. Потом вы делаете с этим векселем все, что вам угодно.
