В следующий момент я убедился, что да, действительно течение — меня шваркнуло боком об камень с такой силой, что я чуть от луки не отпустился, да еще и Зорро всей тушей притиснул. Воды, конечно, я при этом заглотил литра три, не меньше — и просто перестал соображать и даже различать отдельные звуки, все слилось воедино — дождь, крики позади, пронзительное лошадиное ржание…
И вот наконец Зорро, кажется, встал копытами на твердую землю. Немного погодя я тоже рискнул встать, тут же ввяз по щиколотку в какой-то склизкий гнусный ил, опять поскользнулся, еще разок всласть хлебнул теплой, обильно сдобренной песком водицы, вынырнул с дикой головной болью, закашлялся, пытаясь выругаться — и выбрался на скользкий покатый берег, таща за повод Зорро. Ф-фу… Так, а где остальные?
— Эй? — мой собственный голос заставил меня сморщиться от головной боли.
— Тише, — так, это Форгет. В свете последней тусклой молнии вижу его — стоит, сгорбившись, держит поводья двух лошадей.
— Малыш?
— Да не ори ты, дерево. Здесь я.
— Дикс?
— Со мной, со мной, — ворчит в темноте Малыш. — Только он воды наглотался, — а потом, после паузы, сообщает:
— Здесь стена какая-то.
— Ладно, ладно, — торопит Форгет, — нечего нам тут стоять, на том берегу стрелки.
— Вот за стену эту и попрячемся. Там что, живет кто-то?
— Не живет, — слабо звучит Диксов голос. — Брошено все давно.
— Лазеек не видать пока, — деловито сообщает Малыш. — Топайте-ка на мой голос, чтоб на потеряться.
— Ладно, не мохай, дяденька Мик тебя выведет… — я прошел немного, вытянув руку, и вскоре наткнулся пальцами на замшелый камень. Да, действительно не живет тут никто. И с открытого места убираться надо — погнаться за нами не погонятся, там ребята тоже не дурни, соображают, что в реке мы их перещелкаем, как семечки. А вот пострелять по нам с того берега им никто не мешает.
Я засветил Идиота. Хоть один плюс у него перед Юрдом — тот бы не допустил такого фривольного с собой обращения. А этот вполне может как светильник работать…
Но тут же я его и потушил — стрела щелкнула о камень где-то в метре от меня.
— Твари, — высказался я. Ну и ладно, не очень-то и хотелось, то, что я увидеть хотел, уже увидел. Ворота не ворота, пролом не пролом, в общем, пройти можно…
— Ну? — прошипел в темноте Дикс.
— За мной не надо пока. Прощупаю обстановку.
Я ощупью пролез сквозь дыру — это и в самом деле оказался пролом, и стена впечатления особо надежной не производила. Пока ясно только, что под ногами песок. Ничего живого на этом берегу по крайней мере в радиусе километра не чувствуется. И, главное, темно, как у негра в желудке. А вверху?..
Вверху оказалось послегрозовое небо, в лицо брызнули последние капли затухающего дождя.
— Давайте за мной, только по одному и тихо.
То, что ребята приближаются, я только по Силовым ощущениям определил. Странный песок, звуки в нем, как в подушке гаснут…
Приглядевшись, я все же различил коренастый силуэт, потом фыркнула и затрясла головой лошадь, и голос Секретника принялся улещивать ее:
— Спокойно, ласточка, спокойно… Где это мы?
Я буквально одним словом высказал соображение на сей счет. Дикс отнесся к вопросу серьезней:
— Не туда нас занесло. Это ж мертвый город.
— И хорошо, что мертвый, — долетел сзади нетерпеливый шепот Малыша. — Только давайте с открытого пространства уберемся — дождь кончается, с того берега того и гляди пристреливаться начнут.
— Резонно… Тут метрах в десяти поворот был.
Он не только был, но и вывел нас на какое-то подобие улицы. Камень зажигать я не торопился — мало ли кто на огонек пожаловать может, — но меч все ж из ножен вынул.
— Зря, — тихо прокомментировал Дикс. — Живых тут никого нет.
— А мертвых?
— Да тут даже нежити, и той не найдешь… Говорят тебе — мертвый город.
Ценная информация, что и говорить… А вот лошадкам это место явно не по вкусу — слышу, как они храпят, упираются, потом чувствую, как Дикс успокаивает их Двойным Треугольником. Как-то неуютно здесь… не то что б что-то конкретное, а так, вообще.
— А эти… с того берега за нами не полезут? — тишина такая, что паравозный шепот Секретника показался мне громким, царапнул по нервам. Откликнулся Малыш:
— А на фига им это надо? Мы уже не на их земле.
— Если они из Гэлфоста, — уточнил я.
— А откуда? Кто-то другой так бы и дал нам убраться…
Тем временем я уже свернул в следующий проулок. Мертвечинка… Ни трава тут не растет, ничего. Могильничек. Отрада археолога… Не то что кого-то живого — следов, и тех не осталось. Только пустота. И стены. И песок этот дурацкий. А идти куда-то сил никаких, все мышцы после заплыва в кольчуге гудят. Ладно, риск — дело благородное…
Я засветил Камень поярче. Долго его так не продержишь, Силу жрет, что твоя керосинка, но никуда не денешься, оглядеться-то надо… Малыш фигурно присвистнул:
— Вот это ух!
И в самом деле ух… Напоминает одновременно реконструкцию поселений майя и готику — мощные каменные стены, балкончики, стрельчатые окна, какие-то рельефы… Только стены частью обвалились, часть нависли над улицей под опасным углом. И чего-то в этой картинке не хватает… Ага, дверей не видно — все ушло в песок до второго, как минимум, этажа.
— Ну что, привал, командир?
— Ага, — мы выбрались на участок, где обвал, вроде, не угрожал, но только стоило пристроиться у какого-то полуразрушенного балкончика, как Идиот засигналил с такой силой, что я чуть не на метр подпрыгнул. «Ты чего?» — «Это может оказаться опасным», — тут же пришел безапелляционный ответ. Я проворчал уже вслух:
— Сам знаю… Ты б о чем другом предупреждал.
— С кем это ты? — Малыш удивленно уставился на меня, забыв даже припутывать поводья на торчащую из песка столбообразную фигуру какой-то химеры, истертой песком до полной неузнаваемости.
— Да так… Есть у меня тут карманный специалист по ложным тревогам, — буркнул я, усаживаясь. — А лошадей что — всего пять осталось?
Малыш пояснил чуть виновато:
— Упустили… Я тут Дикса вытаскивал. Поискать, что ли?
— Найдешь их сейчас… — Дикс мрачно глянул на него. В неярком свете Идиота его физиономия выглядела совсем зеленой, мокрые волосы перьями прилипли ко лбу.
Я вздохнул:
— Ладно, в конце концов, могло быть и хуже. Давайте хоть подзаправимся, что ли.
Предложение мое ожидаемого энтузиазма не вызвало. Повисла пауза, потом Малыш сообщил:
— Половина жратвы, что мы с собой везли, на Диксовой лошади была. А другая — на моей.
Мы с Секретником хором выругались — кратко и смачно. На Зорро вообще седельных сумок не было, а ту, что я приторочил, течением унесло. Я буркнул, обращаясь к Малышу:
