Я вздохнул:
— Ладно, в конце концов, могло быть и хуже. Давайте хоть подзаправимся, что ли.
Предложение мое ожидаемого энтузиазма не вызвало. Повисла пауза, потом Малыш сообщил:
— Половина жратвы, что мы с собой везли, на Диксовой лошади была. А другая — на моей.
Мы с Секретником хором выругались — кратко и смачно. На Зорро вообще седельных сумок не было, а ту, что я приторочил, течением унесло. Я буркнул, обращаясь к Малышу:
— Ты, змей, фляжку-то хоть коню не доверил?
Он даже обиделся:
— Ну, ты сказанешь…
— Похолодало, — тут же влез с тонким намеком Секретник. Малыш только вздохнул:
— Крокодилы… Единственная радость у человека, а они и на ту накинулись, как стервятники. Ладно, пейте мою кровь… — Для начала он сам основательно приложился к фляжке, а потом передал ее мне. Я тоже хлебнул, что называется, от души… и тут же забыл, как дышать. И как глотать тоже. Хорошо еще, что рецепт приготовления этой дряни мне неизвестен… Но серная кислота наверняка присутствует…
Когда адское пойло начало трудный путь вниз по пищеводу, оставив во рту явственный привкус железной стружки, я сунул флягу Диксу и постарался привести в норму дыхание. Когда наконец это удалось, я выдохнул:
— Где ты ЭТО взял, отравитель?
— Трофей. Из трактира, — усмехнулся Малыш. Дикс передал фляжку Форгету, но сам еще не настолько пришел в себя после глотка, чтоб что-то сказать. Секретник мощно забулькал пойлом в темноте. Судя по тому, сколько он в себя влил, дара речи он надолго лишился…
— Мародер, — констатировал я. — Мало того, что пьяный дебош там учинил, так еще и напалм упер…
— Ну так чтоб не обидно было.
— Не знал я, что в тот трактир василиски ходят… — прохрипел наконец Дикс. — Это чтоб они огнем дышать могли…
Малыш от комментариев воздержался. Вместо этого он осведомился у Дикса:
— Ты говоришь, куда нас занесло?
— Мертвый город.
— А ты откуда знаешь, что это он? Или их много?
— Песок, снизошел до ответа Дикс. — Таких, как этот, где пустыня наведенная, немного. А вообще развалин этих по всем Диким землям раскидано.
— Погоди, — попытался припомнить я, — это ведь уже после Напасти было, недавно сравнительно?
— Ну да, лет сто или меньше даже… Местные сюда не ходят, зверье всякое тоже.
— А почему? — подозрительно спросил Форгет.
— Почему-почему… — откликнулся я. — Нам еще повезло, что после дождя сюда угадали. А вот когда сухо, да ветер…
— Ладно, братья-рейнджеры, — вмешался Малыш, — вы это хоть до утра обсуждайте, а лично я, пока песок не высох и ветер не поднялся, на боковую.
— Дело хорошее, — согласился Дикс.
— А ты-то чего радуешься? — усмехнулся я. — Вам с Форгетом первые три часа караулить.
— Лешак ты после такого… Ладно, Волк с тобой. Но учти, через три часа кипятком будить буду.
— Годится, — отозвался я, заворачиваясь в мокрое насквозь одеяло. — Только для начала костер сооруди, хорошо?
— Я б соорудил, не побоялся… только за дровами ходить далеко — лиг пять-шесть… Так что живи.
— Я тебя тоже люблю… Малыш, дай еще этого своего… горючей смеси.
— Так и знал, что тебе понравится.
Я отпил глоточек, вернул флягу Малышу:
— На безрыбье и сам… — окончание поговорки потонуло в могучем зевке, и я провалился в глубокий, чуть не летаргический сон.
Похоже, мне на роду написано не досыпать. И просыпаться при этом в экстремальных ситуациях. А то, что ситуация стала экстремальной, я определил, еще глаза не продрав и не разобрав, в чем дело — просто словно ледяной водой окатило. А Камень, кстати, помалкивает…
Я еще в себя со сна не пришел, а уже оказался на ногах и выставил перед собой меч.
— Не суетись, Меченосец, бесполезно.
Голос до боли знакомый… Оглядываюсь; сначала вижу бледного, оскалившегося Дикса, потом — Секретника, он, кажется, еще уменьшился ростом и разросся в ширину. И все это в тревожном, прыгающем свете факелов, а еще в глаза бросается долговязый молодчик в чем-то типа сутаны с короткоствольным автоматом в лапах. Автомат, по установившейся традиции, смотрит мне в брюхо. И самое смешное, что молодчик не один, чувствую я как минимум, пятерых. Нет, чтоб раньше почуять! И Дикс хорош, караульщик хренов…
А голос продолжает:
— Вот и снова повстречались… А ведь я сразу не верил, что ты погиб.
Свет настолько неверный, что приходится прищуриться, чтоб разглядеть говорившего. Невысокий, довольно худощавый, он стоит метрах в трех-четырех от меня, чуть расставив ноги и приподняв ствол тупорылого автомата, словно ожидает, что я прыгну на него через разделяющее нас пространство. Крупный мясистый нос, встопорщенная бородка, маленькие и внимательные медвежьи глазки… Хромой! Здесь-то он откуда взялся?! Последний раз я его в Столице под Цитаделью встречал…
— А до утра ты подождать не мог? — подал голос Малыш. — Невежливо так людей будить.
Хромой, продолжая разглядывать меня, пожал плечами:
— Захочешь жениться — ночью не спится… Ты, Меченосец, я вижу, нашей встрече не очень-то рад?
— Да нет, почему же… — промямлил я. Но как он нас на сей раз вычислил? И, главное, зачем?
А он, словно отвечая на мой вопрос, заговорил неторопливо, словно мы с ним где-нибудь в курилке беседуем:
— Если помнишь, Меченосец и ты, рыжий, за вами должок числится. А в последнюю нашу встречу он подрос. Согласны?
— Со времени последней нашей встречи многое изменилось. И теперь, кредитор ты наш неуемный, мы работаем не сами по себе, а имея прикрытием Орден.
— И кто нам мешать будет, тот с Верховным Магистром поссорится, — подхватил Дикс. — Я — его эмиссар. Это лейтенант Форгет из Секретной Инквизиции. А ты-то кто такой? — с вызовом закончил он. Хромой беззвучно рассмеялся:
— А я — это просто я, давний Меченосцев друг. И не люблю, когда моих людей кто-то убивает.
— А Верховный, на которого ты, помнится, в Столице работал, не любит, когда препятствуют его миссиям особой важности.
— Во-первых, он отсюда далеко. А во-вторых, если я тебя привезу — это я только в его глазах оправдаюсь. он сам так сказал. Я тебя живым привезти хочу.
— Трудно.
— Тогда мертвым. Или вообще не привезу. только от тебя и зависит, буду ли я его доверие восстанавливать. И, кстати, мое последнее предложение пока в силе. Будем вместе работать?
— Цель не оправдывает средств… Да и на тех пятерых ты деньги зря угробил.
— Это на длинного, со шрамом, на его-то людей? Да нет, не зря — мы же с тобой встретились.
— Не отрицаю… Но видишь, меня заполучить — удовольствие сомнительное, а вот с Чародеями поссоришься при этом всерьез и надолго.
