Ознакомительная версия.
Все дружно посмотрели на мачту. Там было пусто.
— Ты что за лоханку нанял? — спросила Машка у Шевчука. — Это же пираты какие-то! Вон, даже японцы испугались! Смотри, как бы они нас ночью не перерезали! Их боцман, похожий на престарелого Брюса Ли, смотрел на меня плотоядным взглядом!
— Не знаю, когда выходили из порта, флаг был на месте! — начал оправдываться Андрюха. — Да и чего они нам сделают? Весь экипаж «Лабора» — семнадцать человек! А нас больше тридцати!
— Слушай, а ведь то, что патруль не видел флага — к лучшему! — Озарило меня. — Как я понял, японцы в вашем мире очень уважают русских?
— Ну, ещё бы им не уважать! — гордо вскинул голову Влад. — Как мы им наподдали в двадцать пятом! Они после первого Джихада решили прощупать наши восточные рубежи! Ну, и получили по полной!
— Да, и совсем недавно, в восемьдесят третьем, наш флот им хорошо навалял! — вспомнил старший из тройки разведчиков. — Мы их тогда с американцами решили помирить. Американцы сразу унялись, а японцам дух бусидо никак покою не давал!
— Ну, и чем закончилось? — заинтересовался Мишка.
— Утопили к чертям собачьим их новейшие ракетные крейсера! В количестве четырех штук! — усмехнулся разведчик. — Чего они на старых линкорах к Фриско поперлись, как думаете? Больше не на чем было!
— Погоди-ка! — вмешался Влад. — Серега! По твоему хитрому лицу видно, что ты опять какую-то гадость придумал!
— Давай, колись, умник хренов! — толкнул меня локтем в ребра Горыныч.
— Так всё же просто! — ответил я, потирая бок. — Если патруль флага не видел, то его увидят главные силы! Поднимем русский военно-морской!
— А где нам его взять? — брякнул Горыныч и тут же прикусил язык. — Черт! Его же нарисовать, как не фиг делать! Белая простыня и немного синей краски! Андрюха! Тащи сюда этого пиратского старпома!
— А ведь, правда! — посмотрел на меня Косарев. — Флаг русский, на борту полно русских офицеров, азиатов этих, из команды в трюм загоним, чтобы не мелькали! Олег, командуй казакам!
Эйвазов начал распоряжаться. Казаки моментально скрутили команду сухогруза и загнали их в трюм. На своих местах (под присмотром двух автоматчиков) оставили только механика и вахту машинного отделения. Приведенный Андрюхой перепуганный старпом, сбросив маску олимпийского спокойствия, в кратчайшее время нашел простыню и краску. Косой Андреевский крест на полотнище рисовали прямо на палубе. Как только работа была закончена, офицеры неуловимо подтянулись, буквально встав по стойке «смирно». «Вот какое уважение к флагу, пусть даже и самодельному, — подумал я. — Не устаю удивляться этим ребятам, хотя вроде бы знаю их уже как облупленных».
Флаг был торжественно водружен на мачту. Теперь сухогруз стал частью русского военного флота.
— А кого за штурвал поставим? — спохватилась Маша. — В смысле, кто кораблем командовать будет?
— Василий Петрович! — обратился Косарев к старшему разведчику. — Вы трое, единственные на борту морские офицеры, принимайте командование!
— Владислав Аскольдович, — немного смутился разведчик. — Я уже много лет работаю по другому профилю. Подзабыл я навыки кораблевождения. Но вот помощники мои — ребята молодые. Всего третий год, как Морской корпус окончили. Им и карты в руки! Ананьин, Зорич! Давайте, парни, берите управление!
Лейтенанты не заставили себя долго ждать. Из кофров была извлечена офицерская форма, в которой они прибыли в нашу реальность. Не прошло и трех минут, а бравые ребята уже заняли места на мостике. А ещё через пять минут борта сухогруза украсились надписями «Лосось. Владивосток». «Лабор» исчез окончательно.
— А почему такое название смешное? — поинтересовался я у Ананьина. — Может быть надо было написать что-нибудь героическое? Ну, там «Три святителя» или хотя бы «Восток»?
Лейтенант посмотрел на меня, как на тихопомешанного. Потом в его глазах мелькнуло что-то. Он вспомнил, где находится и с кем разговаривает.
— Понимаете, уважаемый, — четко проговаривая каждую букву, начал объяснение лейтенант. — Мы будем изображать вспомогательное судно. А в русском флоте не принято давать вспомогательным судам громкие имена. Не заслужили… В зависимости от водоизмещения судна ему присваивается название города, местности или рыбы. В тихоокеанском флоте приняты «рыбные» названия. Японцам об этом прекрасно известно.
— Понятно, — рассеянно отозвался я, глядя с высоты мостика на палубу. Там продолжалась аккуратная, целеустремленная деятельность. Казаки на всякий случай готовились к бою. Вдоль фальшбортов устанавливались и маскировались ПТРК и ПЗРК. Турболет снова расчехлили и изготовили к взлету. Ну, если японцы наедут, мало им не покажется. Насколько я помнил по краткому курсу подготовки, реактивные снаряды «бетамирянских» противотанковых комплексов несли кумулятивный заряд, равный по мощности ста килограммам тротила. Авианосцу это конечно как комариный укус, а эсминцу сильно поплохеет.
Стоявший у пульта радиолокатора лейтенант Зорич присвистнул. Я взглянул через его плечо на экран. Огромная зеленая клякса заполняла чуть ли не четверть круга.
— Вот так дура! — тоже присвистнул я. — Все-таки авианосец?
— Может и линкор, — задумался Зорич. — Нет, это должен быть авианосец, типа «Синано». Линкоры реактивную авиацию не несут. Хотя не исключается вероятность, что линкорное прикрытие болтается где-то неподалеку. В пропавшей эскадре было два авианосца, два линкора и два тяжелых крейсера. «Ямато» и «Тонэ» остались у нас, значит из крупных кораблей здесь может находится «Синано», «Фусо», «Мусаши» и «Меко». Радарчик на нашей калоше совсем дохлый. До цели всего сорок миль. А прет эта чушка почти полным ходом, значит, часа через полтора мы его увидим.
Закончив с приготовлениями, на мостик поднялись командиры, Косарев, Голосов, Эйвазов. Минут через пять к ним присоединились Гарик, Мишка и Мария. А ещё через минуту в дверь протиснулся Соловьев, тащивший гравиволновой приемопередатчик и два казака со спецаппаратурой. Казаки стали сразу настраивать свои приборы. Разворачивались один за другим голопроекции «экранов». В отсеке стало очень тесно.
— Цель приближается с норда. Цель групповая, но крупный объект только один. До контакта двадцать минут, — доложил начальству Зорич.
— Что в эфире? — негромко спросил Косарев.
— Эфир чист! — откликнулся молодой урядник, не спуская глаз с голопроекции, на которой плясали синусоиды сигналов. — Наблюдается активность в диапазоне УКВ, но дальность — шестьсот-семьсот километров. Японцы молчат!
— Похоже, это все, что осталось от эскадры, а на плечах у них висят американцы! — заметил Соловьев. — Вряд ли они будут связываться с нами. Какого-нибудь нейтрала запросто бы утопили, чтобы охотников не навел! А нас трогать не будут!
Ознакомительная версия.
