мы добрались сюда, я предлагаю заняться поисками принцессы.
– Здесь? – поморщился профессор. – Маловероятно, что мы ее найдем здесь.
– Скорее всего, именно здесь уже не найдем, но я надеюсь, что кто-нибудь ее видел или она оставила след. Представьте, что она думала, что осталась в собственном мире. Но места не узнала. Подумала, что ваша аппаратура сбоит и решила вернуться обратно в университет.
– А как она добралась?
– Такси. В деревне есть бесплатный телефон.
Аргументы заставили Подбельского крепко задуматься.
– Пожалуй, в этом есть смысл.
– Тогда я схожу на вахту…
– Куда?
– Охрана на входе. Она бы не пропустила девушку без специального документа.
С этими словами я оставил профессора на улице, а сам направился ко входу. Мимо меня опять прошел лаборант, все так же уставившийся в мощеные дорожки. Какой-то он крупный для работника, даже сутулый – слишком широк и все тут.
Дверь скрипнула за моей спиной и я, не доходя до турникета сразу же сунулся в небольшое окошко. Там я нос к носу столкнулся с сердитой тетушкой немного за пятьдесят.
– Здрасьте, – поприветствовал я ее и, не позволяя начать разговор, сразу же спросил: – Сюда девушка не заходила сегодня? Она новенькая.
В любое другое время отыскать некую девушку было бы просто нереально. А вот в это время года, когда сессии кончились, а приемная кампания еще не началась – легко!
– Как она выглядела? – лицо тетушки сразу же разгладилось, когда она поняла, что никто не собирается нарушать режим.
Я описал девушку с фотографии. Вахтерша, не раздумывая, дала ответ:
– Приходила. Утром была, искала какого-то профессора.
– Подбельского?
– Именно! Странная фамилия, как будто польская какая-то, – продолжала болтать тетушка. – Но у нас точно нет такого!
– Я его знаю, он мой родственник, – улыбнулся я. – Может быть, при… то есть, девушка что-то ему передала?
– Она оставила записку, – произнесла тетушка и тут же посуровела. – Но попросила передать ему лично в руки!
– Хорошо-хорошо, – я тут же выскочил на улицу и едва ли не за шкирку приволок профессора внутрь. Тетушка драконовским взглядом осмотрела старика и не удовлетворилась его необычным видом.
– Будьте добры ваш паспорт, пожалуйста, – строго спросила она.
– Да, сейчас… – засуетился Подбельский. Я шепнул ему:
– Вы забыли паспорт дома!
Не хватало еще, чтобы вахтерша увидела его имперский паспорт и мы все дружно загремел бы в психушку. К счастью, профессор понял, что я имел в виду, поэтому с разочарованным видом поднялся с визиткой в руке.
– Простите, я должно быть, оставил паспорт дома. Может быть, достаточно будет визитки?
Старик выглядел при этом настолько мило, что даже протяни он пустую салфетку – вахтерша все равно растаяла бы и отдала записку на клочке сероватой бумаги. Женщина разулыбалась и без вопросов попрощалась с нами.
Глава 10. Размер имеет значение
И это был наш первый успех на пути спасения принцессы. Очередной злодей в виде пухлой женщины-вахтерши оказался повержен. Она дала нам новый ключ. Выбравшись на улицу из главного корпуса университета, я смог повнимательнее рассмотреть бумагу.
Серая. Действительно серая бумага – не настолько, как костюм профессора Подбельского, но все же до белизны ей было очень далеко. Такой цвет показался мне настолько необычным, что к моменту, когда я подумал о содержимом этой записки, Григорий Авдеевич уже закончил читать и посмотрел на меня поверх очков.
– Юноша, – негромко спросил он. – Что с вами?
– Я задумался про цвет бумаги, – машинально ответил я, даже не собираясь спрашивать профессора про текст записки. – Почему она такая серая?
– Потому что это специальная бумага для походного блокнота. Ее не отбеливают, чтобы использовать меньше химикатов…
Мимо нас прошел все тот же сутулый лаборант, но на этот раз он, похоже, также задумался о чем-то и едва не столкнулся с нами. Халат взметнулся, обнажив дурацкие зеленые штаны. Профессор сердито крикнул ему вслед:
– Поосторожнее, пожалуйста!
Но лаборант даже не подумал отреагировать на это. Погруженный в собственные мысли, он продолжил двигаться дальше, не поворачивая головы.
– Так, профессор. Что в записке?
– Ах, да, – Подбельский снова внимательно перечитал бумагу. – Анна пишет, что будет ждать нас в парке у реки сегодня. В течение всего дня. – Профессор поднял голову и, прищурившись, посмотрел на небо. К счастью, оно было голубым без единой тучи. – Что ж, там хотя бы прохладно, – он протер шею платком, который достал натренированным движением, а потом сложил записку и убрал ее в карман.
После этого Подбельский покрутил головой, чтобы убедиться в отсутствии поблизости других людей, и тихо спросил меня:
– Я надеюсь, у вас есть парк у реки?
– Конечно, есть!
Еще бы у нас в городе не было парка у реки! Несмотря на то, что поблизости проходила железная дорога, а обещанной набережной никто не дождался, буквально в двухстах метрах от Клязьмы, на возвышенности были разбиты два чудесных маленьких парка.
Один из них в прошлом десятилетии украсили превосходной скульптурой, которую видно всем, кто въезжает в город с юга. Другой больше был похож на старый сад – и название имел подходящие. Патриаршие сады располагались ближе к границе Старого города, но из-за платного входа людей там почти не было.
В целом, они располагались неподалеку, так что цель поездки у нас имелась. Убедив профессора в том, что в нашем городе не все так плохо, как ему видится, я направился к автомобилю.
Мы миновали несколько перекрестков, спустились с холма, на котором стояло здание областной администрации, а затем добрались до стоянки в центре города. В отличие от Москвы, здесь пока еще не сделали общую платную зону для автомобилей, поэтому я намеревался воспользоваться наличием свободного места через улицу от Торговых рядов.
– Представьте только, насколько велика наша столица, – профессор опять принялся высматривать из окон городскую архитектуру, которая поближе к центру наверняка совпадала с тем, что он видел у себя. – В пойме реки у нас разбит парк. Есть пляж и набережная, настолько длинная, что над ней только в парке проходит семь мостов.
– Семь мостов? – удивился я. – Как в Калининграде?
– Где?
– Он раньше назывался Кенигсбергом и про его мосты была задачка.
– Знаю такую, она сейчас не актуальная, – профессор заулыбался. – Мы многое изменили в городе, в том числе и количество мостов. Но все же величие столицы…
И он принялся рассказывать о том, как великолепен и обширен парк. Мне хотелось напомнить, что огромные парки есть и в Москве и в Петербурге, но вспомнил, что у него Владимир – столица, про Москву он отзывается пренебрежительно, а про северную столицу и вовсе ни разу не упоминал.
Поэтому решил не переводить тему в новое, вероятно, опасное из-за продолжительных монологов старика, русло. Он был доволен тем, что до Анны-Марии остались считанные минуты и потому болтал без умолку. Но кое-чем я все-таки был недоволен.
Проезжая мимо одинокой церквушки, возле которой остался практически только один асфальт, профессор оживился, наклонился вперед, чтобы лучше рассмотреть
