комната приобрела вполне приемлемый вид, если не считать «голых» окон и пыльных разводов. Вопрос с водой как никогда встал остро.
Где-то около двенадцати Томас привез двух молодых мужчин, что согласились за небольшую плату посмотреть колодец и прочее. То ли жажда наживы, то ли любопытство их толкало, но они даже зашли в дом. Я провела мужчин на кухню, надеясь, что призраки не станут шуметь, и дадут проверить кухонное «оборудование».
Едва они приступили работе, и принялись вычищать золу из печи, как началось светопреставление. С ума посходили ложки, крышки для соусников и кастрюль. Окна и двери рандомно принялись открываться и закрываться, «случайно» прищемливая убегающих работяг.
— Прекратите! Прекратите немедленно! — мне хотелось плакать и топать ногами. Ну, зачем они их пугают? Я же теперь не найду новых желающих, да и эти разнесут по всей округе, что в проклятом доме поселилась дамочка, которая не боится призраков. Как бы меня не пришли убивать поборники с нечистью.
Я чуть не споткнулась об ящик с инструментом, что впопыхах забыли рабочие. Это единственная добрая новость из всех. Теперь у меня под рукой есть инструмент, которым я, правда, не умею пользоваться. Господи, ну за что мне это?
Ужасно захотелось плакать. Просто пожалеть себя на минуточку. Не так-то просто мне дается этот «дивный» новый мир. Поэтому я сажусь на нижнюю ступеньку крыльца и со слезами на глазах наблюдаю, как спешно разворачивает лошадь Томас, и уезжает вместе с работягами прочь.
Розалинда хотела меня пожалеть и составить компанию, но я попросила оставить меня одну. Тогда она подхватила ведра и пошла к колодцу — единственному предмету обихода, который успели починить деревенские мастера. А я ведь даже не расплатилась с ними за работу!
Стянула с головы косынку и как могла — обтерла лицо. Только не плакать, Машка! Крепись!
За спиной скрипнула входная дверь, и легкий ветерок коснулся волос. Граф пожаловал. Это он не вовремя: я на взводе и едва держусь. То ли плакать, то ли ругаться тянет….
— Мне очень жаль, леди Изольда! Я не успел вмешаться, и….
— Оставьте, лорд Джеймс, это уже неважно. Ваши люди не хотят видеть посторонних в доме, и отчасти их понимаю. Вот только мне некуда деться, поэтому им все же придется смириться, как минимум с моим присутствием. И Розалинды. Жаль, что печь так и не осмотрели, и я хотела попросить посмотреть еще кое-что: замки, скрипящие петли смазать, окна…. Про крышу я вообще молчу. Судя по мокрому пятну над лестницей — течь все же имеется.
— Леди не должна усложнять свою жизнь такими прозаическими вещами, как текущая крыша. Все эти моменты должен решать мужчина, — пробормотал граф.
— Да, конечно, — я зло усмехнулась. — А еще, леди должна блистать, хорошо пахнуть, сногсшибательно выглядеть, уметь музицировать и поддерживать светскую беседу. Я ничего не упустила? — не знаю почему, но жутко злилась на него. Из-за происшествия утром, из-за чертовых капризных призраков, из-за усталости и отсутствия возможности помыться по-человечески. Все эти мелочи не делали меня добрее, поэтому я срывалась на хозяине. Тем более, что он сам напросился с разговором. Нет, чтобы дать мне время остыть.
— Леди не должна говорить в таком тоне, — тихо вздохнул он в ответ. — Я бы очень хотел вам помочь, но не знаю как. Все, что в моих силах — это вот.
Ко мне на колени спланировал относительно чистый носовой платок. Наверное, из графских запасов прошлых лет. Он пах прелостью и залежавшимся бельем, но был гораздо чище моей косынки. Я вытерла влажные от слез щеки.
— Спасибо. Вы могли бы поговорить еще раз с персоналом, и объяснить, насколько жизненно важно для меня нахождение временных работников на территории особняка. Донесите до них мысль, что это вынужденные меры, и по-другому мне не справиться. Они должны вести себя тихо в присутствии посторонних.
Я резко встала, не прощаясь. Начинаю уставать от бесконечного расшаркивания и многослойных словесных реверансов. Это лишня трата времени, по сути. И я все еще зла ко всему.
— Конечно, леди Изольда. Это меньшее, что я могу для вас сделать, — голос графа звучал грустнее обычного. Но он, тем не менее, не забывал о правилах приличия. Где-то в отдаленном уголке души стало тошно от самой себя, и я выдавила в ответ:
— Благодарю, лорд Джеймс.
Розалинда тем временем набрала два полных ведра воды. Я не удержалась и зачерпнула пригоршней немного. Мммм, восторг! Вода оказалась вкусной, чистой и холодной. Она немного привела в порядок мои расклеившиеся мозги. И я отправилась на кухню, доделывать начатое.
Снова повязала косынку, закатала повыше рукава, и полезла рукой в дымоход, соскребая специальной палкой со стен копоть. Черные хлопья сыпались мне на плечи, лицо, забивались в нос. Слава богу, что внутри оказалось не все так плохо, как я себе представляла. Действительно работники кухни следили за состоянием дымохода, и копоти было совсем немного. Но этого хватило, чтобы я испачкалась. И раз уж руки все равно были черными, взяла лопатку и вычистила зольник. В целом печь была готова к использованию и это радовало. Оставалось отмыть рабочие поверхности, перетереть посуду, вымести сор.
На полках в смежной с кухней комнате, за посеревшими от пыли шторками, я обнаружила тазы, мисочки, разные по величине емкости. В основном из меди. Подхватила самый большой таз, и с его помощью перемыла все, до чего сумела дотянуться.
По итогу сегодняшнего дня, у нас имелась практически готовая кухня, чистое спальное место, источник с водой, и дармовой ящик с инструментами. Что-то мне подсказывало, что работяги не вернутся за ним.
В этом же тазу пришлось и самой умываться. Искать другие, подходящие предметы быта не осталось сил. Зато я сразу почувствовала себя легче, стоило освежиться. Розалинда тоже напросилась на помывку, и мы по очереди бегали к колодцу и обратно, таская воду. Ни греть, ни готовить сегодня что-либо не стали. Пожевали сушеных ягод да орехов из запасов нянюшки и отправились почивать.
Я думала, что едва коснусь подушки головой, тут же усну. Но где там! Мысли кружили, давили, вынуждая ворочаться на новом месте. Потом я плюнула на все, и встала с постели. Прихватила томик романа, который заприметила накануне в столовой комнате. Не похоже, что это чтиво предназначалось для графа. Должно быть, книгу забыл кто-то из гостей, или даже слуг.
Под незамысловатый слог и красивую любовную линию, глаза стали сами закрываться, и я практически уснула, как почувствовала какое-то движение. Меня
