Ненужный. Начало пути (СИ) - Руслан Ряфатевич Агишев

УВАЖАЕМЫЙ ЧИТАТЕЛЬ, я, являясь одновременно и активным читателем, дико ненавижу плохое «чтиво». В таких случаях ты теряешь и деньги, и время. Вдобавок, получаешь отвратительное послевкусие, которое довольно сильно портит настроение и заставляет с подозрением относиться и к остальным книгам портала. В связи с этим, предлагаю «на берегу», более подробно познакомится с сюжетом и содержанием данной рукописи. Итак, знакомьтесь:

1) главный герой, как говорится, центральная фигура, вокруг которой все вертится и который всех «вертит», — подросток 15 лет по имени Рафаэль, который не очень в восторге от этого красивого и «благородного» имени и предпочитает более короткие его производные — Раф, Рафи, Рафа. Он, как и его маленькая младшая сестрёнка официально объявленный сирота и находится на попечении Имперского приюта общественного призрения имени Ее Высочества великой княжны Анны.

Внешне выглядит чуть старше своего возраста, взгляд жёсткий, серьезный (жизнь сироты далеко не сахар). Черноволос, среднего роста, довольно жилист.

Старается избегать потасовок и драк. Однако, будучи загнанным в угол одной из уличных «пацанских» банд, дрался отчаянно и жестоко. Выколол пару глаз и откусил ухо.

Очень рукастый. Довольно неплохо разбирается в бытовых механизмах, чем и пользуется для небольшого заработка. Местным кумушкам на улице регулярно чинит краны, механизмы клозетов.

Есть у него одна тайна, о которой он никому не рассказывал и которая сыграет немалую роль в его судьбе. Однако об этом пойдет речь в самой истории.

2) хронология истории — конец ХIХ-го века с его несовершенными двигателями внутреннего сгорания, всеобщими мечтами о мировом благе, неимоверным прогрессом, конкуренцией великих держав и т. д

3) территория — Российская империя с наследным императором Александром III Миротворцем во главе и благородным сословием вокруг него. Почти все, как и в РИ.

4) главная особенность мира, как можно было догадаться, — наличие магии. По сюжету она может проявиться и появляется у очень многих, но в такой мере, что не играет никакой роли в их жизни. Просто один может быть чуть более удачлив, у другого могут быть прекрасные способности к языкам, третий — прекрасно прыгает, и тд. У части способности к магии более выражены. Они даже могут манипулировать со стихиями, управлять техномагическими конструктами. Например, работают водителями гигантских пассажирских аэростатов или паровых мобилях, приводимых в движении магическими движками. Или служат в дворянских дружинах операторами боевых модулей, роботизированных доспехах с человеком внутри… При этом их магический резерв довольно мал и на протяжении всей их жизни практически не меняется. Особняком стоит аристократия, среди которых чаще всего появлялись маги в их классическом понимании. Они уже обладали серьезными возможностями по управлению магической энергией, величина которых напрямую определялась их резервом.

5) история задумывалась как «восхождение» одиночки, который не хочет быть кому-то должным или от кого-то зависимым. Ему не нужно чужое, но и свое он никогда не отдаст без драки или боя. За своих близких готов пойти в огонь и воду или просто отдать свою жизни. Его кредо — мир жесток, но это мой мир.

Собственно, краткие вводные на этом заканчиваются, и начинается сама история. Приятного погружения / чтения.

-//-//-

Размеренная жизнь Имперского приюта общественного призрения имени Ее Высочества великой княжны Анны с его милыми воспитанницами в белоснежных накрахмаленных манишках и воспитанниками в аккуратных черных костюмчиках была не так сладка, как представлялась со страниц газет. За красивым парадным фасадом скрывалось немало плохого и даже страшного. Только кто об этом расскажет? Та черноволосая девчонка с кукольным личиком и очаровательными кудряшками, с которой директор приюта, господин Эбнер, уединялся некоторыми вечерами и заставлял делать отвратительные вещи? Или может только принятый мальчишка из бывших дворян, которого за благородное происхождение всячески гнобили — портили одежду, отнимали еду и ночами колотили? Естественно, все будут молчать: одни от страха, другие от равнодушия, третьи от гордости и жадности. Такая жизнь, такие люди. Молчи, терпи, и может быть тебя не тронут или оставят в покое.

Только у него было другое мнение на все это. Рафаэлю или просто Рафу, с чем он уже давно свыкся, шел уже шестнадцатый год, а, значит, не за горами тот день, когда он станет совершеннолетним и покинет этот опостылевший приют. Вот уже почти десять месяцев, найдя подход к старшей воспитательнице мадам Калышевой, он вместе с младшей сестренкой «наслаждался» так называемым «свободным» посещением. Указанный режим по правилам приюта разрешался «благочинным» воспитанникам, имевшим в столице родственников. А за определенную сумму, как оказалось, даже наличие родственников было не обязательным условием.

— … Мадам Калышева, — Раф, специально надевший для этого случая тщательно вычищенный и выглаженный черный костюм, почтительно поклонился. Сестренка, стоявшая рядом и крепко державшая его за руку, довольно умело сделал книксен. — Мы пришли засвидетельствовать Вам свое почтение и снова поблагодарить за Вашу заботу над бедными сиротами.

На поверхность огромного лакированного стола лег небольшой серый конверт, который тут же пропал где-то в недрах выдвижного ящика. Старшая воспитательница, отчаянно молодящаяся блондинка лет сорока пяти, довольно кивнула в их сторону.

— Незачем меня благодарить, Рафаэль, — уголки ее губ чуть приподнялись, словно намекая на улыбку. — Моя обязанность, как старшей воспитательницы Имперского приюта общественного призрения, носящего имя нашей покровительницы великой княжны Анны, и состоит в заботе и помощи воспитанников. По этой причине вы выходите из стен нашего учреждения полноценными членами нашего общества.

Подросток, кончено, не мог себе позволить улыбку в такой момент. Держал совершенно приличествующую этой минуте прочувствованную мину на лице.

— Я довольна, как ты соблюдаешь наш договор, — при этих словах мадам Калышева удовлетворенно покачала головой. — Плату приносишь в полном объеме и в срок. Опрятно и чист одет. Туфли начищены, ногти подстрижены. Любо-дорого посмотреть. Признать, мне даже интересно, как тебе это удается. Надеюсь, сестра тоже в порядке. А ты, милочка, хорошо кушаешь?

Раф позволил сестренке сделать шажок вперед, что та тут же и сделала. Затем, погладив ее по головке, показал глазами на воспитательницу.

— Холосо, мадам, — пропищала та, вновь делая книксен. — Рафи валит касу с июмом. Плямо осень вкусная. А исо…

Воспитательница махнула рукой, давая понять, что не желает слушать лишнего. Она узнала, что хотела.

— Через неделю, Рафаэль, жду тебя снова, — в ее голосе появилась немного льда, что было неудивительным. Когда дело касалось личной выгоды, ни о каких сантиментах и эмоциях не могло быть и речи. — Не забудь, что через месяц все выпускники,