– Не страшно, Костенька?
Ей-то мне чё врать?
– Есть немного… Да ничего, Евдокия Ивановна, мы привычные. Больше азарта.
– Вы уж там в самое пекло с Мишенькой не лезьте…
Как вообще в анклаве ещё сохраняется понятие гостайны? Ни шпионаж невозможен, ни серьёзный криминал: планы все будут знать, заранее.
Уф… Пора протрястись за рулём, чтобы улеглось плотней.
– Спасибо, хозяюшки, пойду я собираться, – через две минуты я наконец-то выбрался из-за стола, наполненный уверенностью в завтрашнем дне.
Суровый будет день, вот что я вам скажу, такая у меня уверенность.
Малыш Билли полностью готов к поездке. Тент натянут хорошо, затекать не должно, правда, весь мятый. Нормально, первый же дождик вместе с ветерком разгладят грубую плотную ткань. Закинул назад тяжёлую сумку, оружие, только уселся, – опять волосан тут как тут!
– Слышь, Генаша, ты только не пугай меня, – тихо попросил я, вновь затягивая ручник, – скажи, что просто проводить пришёл.
– Индульгенцию держи, дядя Костя! Что я, шутки шучу? Сказал же, к училке, – солидно бросил лесной хулиган, протягивая мне сложенную вдвое бумажку. Пока я рассматривал документ, он залез на пассажирское сиденье, поставил между тощими коленками "Сайгу" двадцатого калибра, потом передумал, высунул за борт загорелую ногу, всю в ссадинах и шишках, покачал стоптанным ботинком и скомандовал. – Ехаим!
Я аж собственной слюной поперхнулся! Кхе-кхе… Фуж ты нах… Ну, наглец!
– Клешню втяни, сосной отрубит.
Хорошая смена растёт.
– И не пристёгивайся пока, шкет, шлагбаум откинешь.
На выезде с просёлка меня ждал первый сюрприз.
Увидев такое дело, я стерпел, удержавшись от мата, зато крепко задумавшись. Но после поворота направо вынужден был всё-таки остановиться, уже буквально остолбенев. Джип тоже удивлённо впялился близко посаженными глазами-фарами в новенький дорожный знак, закрепленный на вкопанном столбе.
Вникните. Дорожные! Знаки! По стандартам ГИБДД!
Первый – "Пересечение с главной дорогой".
Второй ещё хуже: ограничение – сорок! Сорок, трахома, километров в час! На знакомой до слёз магистральной трассе, которую мы с парнями и открывали в первые дни. Всё такой же безлюдной и безмашинной, между прочим.
Дожили! Кончилась вольница.
– Это что ж такое деется, товарищи? – спросил я тихо у векового леса.
Ничего не ответил русскому богатырю вековой лес, лишь грустно качнул тёмно-зелёными кронами.
– Их месяц назад начали ставить! – деловито пояснил юный волосан. – Теперь всё как у людей будет, не забалуешь. Порулить дашь?
– Я те по лбу дам! Рассказывай подробней!
– Так вон же их хибара!
Слева от дороги рядом с перекрёстком стоял небольшой строительный балок. Буксируемый, на колёсах. Дверь снаружи была закрыта на мощную щеколду, на единственное оконце опущена стальная ставня. Балок новенький, выкрашен в ярко-синий цвет, крыша из жёлтого профнастила. Бытовка, что ли?
– Ага, тяхают… Что-то застоялся он тут. Ничего интересного внутри, струмент да спецуха, мы с пацанами пероверили.
Ещё бы… вы бы, да не проверили!
Оказывается, в ведомстве Ковтонюка появилось подразделение дорожной службы, рьяно взявшееся за работу. Конечно, набрали туда новеньких да свеженьких, у них всегда азарт огромный… Отряд снабдили техникой.
– Колёсный трактор у них есть, оранжевый! Красс-си-ивый! Быстро летает, я два раза ездил! – похвастался пацан. – Ещё гусеничный лазит, но тот тяжёлый, медленный. И каток такой, с большими колёсами, который дорогу трамбует. Вот они и следят за всем, где подсыплют, где подравняют. И знаки долбашат, как дятлы!
Справа от грунтовки (хорошей, кстати, грунтовки, действительно следят за полотном дорожники, молодец Герман Янович) раскинулось огромное поле, разнотравье которого на востоке переходит в Болото – там начинаются бескрайние топи… Дикие места. Знакомые, тревожные.
– Здесь спокойно сейчас? – кивнул я в сторону. – Никто не набегает?
– Да кому оттуда набегать? Хищникам? Откель им там взяться, в болотинах? Уж и тут-то ни медведей, ни волков не осталось, наши мужики охотятся на Дальних полянах.
– Да не, я не про то…
– Банды? Так зачистили всё, проверили. За год вояки три рейда провели, последний два месяца назад. Самолёт летает. Всё Рыжего Саида ищут.
– И что?
– Куда там! Фиг им его найти. Знаешь, кто такой этот рыжий Саид?
– Кто?
– Пацаны говорят, что он невидимка! Колдун болотный!
– А ты болтун! Рассказывай по сути.
– Ну, чё было, – китайцы из Шанхая на Кордон приезжали, с разведкой, – продолжил Генка совсем взрослым голосом, рассудительно так, вдумчиво. – Тихие такие, прищуренные, лыбятся. Хотели они поставить тут несколько плантаций, теплиц длинных, почти напротив нашего посёлка, ну, чуток подальше, за логом… Сотников сразу не разрешил, нагнал. Говорит, им только дай волю, потом напалмом придётся…
– Зачем им здесь место под теплицы? – не сообразил я, разглядывая очередной дорожный знак.
Вот народ! И это ведь нами ещё не найден основной Китай, тот, что с селективочкой. На Ганге китайцам свободы не дают, они там на подсобных. Из-за этого?
– Так рынок сбыта же! Народу-то уже много в анклаве! Дядька говорил, что они какой-то особой химией землю удобряют, представляешь? По три урожая гребут. Отрава одна. А ты скажи, правда, что на американской Амазонке здоровенные бананы запросто так растут, в чистом поле?
– Правда. Бананов там хватает… А про химикаты дядька твой загнул, – усмехнулся я. – Где им эту особую химию взять, сам подумай? Каналом мешки доставлять? Дорого встанет. Самим сделать? Не тот уровень. Им до химии, как до Китая раком.
– Дядя сказал, что они могли большую локалку найти со своими же химикалиями.
Вот тут я задумался, чем чёрт не шутит. Мысль интересная. Оказывается, и Борусик иногда может чего-нибудь дельное выдать. Если такие локалки действительно начали появляться, то их нужно изымать нам и в первую очередь. Химия в чужих руках опасна. Надо будет Монголу подсказать.
– Хорошо, что нагнал их Главный.
– А то! Дядь Кость, а вот, к примеру, ананасы на каких деревьях водятся? Ты видел там ананасы, чтоб росли задаром, как у нас шишки?
– Видел, Гена, и этого хватает в тех краях, целые поля… Только ананасы не на деревьях, а на земле растут, в больших таких кустах, колючих, сука, листья длинные, острые, как сабли. Помню, мы с Гоблином намаялись… Их, оказывается, не рвать надо, а откручивать, прикинь! Как пробку огромную, хвать руками, и крути вбок – ананас сразу отрывается. Богатые земли в Южной Америке… Вот шишек кедровых нет, эт да.
– Плохо жить без шишки, – покачал головой мальчишка. – И масло жмать можно скус-сное, и мука из ореха добрая, как без этого? Бабка из кедровой муки такие лепёшки печёт с мёдом… А из ананаса какое масло?
