Может, еще до обеда успею вернуться.
Тем более что погода не обещает перемен – самолет, прочертивший высь серебристой точкой, не оставил следа.
По карте до ближайшего нормального поселка километров двадцать пять. Микулино он называется. Там, еще с досумеречных времен, сохранилась хорошая авторемонтная мастерская. Думаю, новый аккумуляторный модуль у них точно найдется – сейчас даже в провинции полно «гибридов». А в микулинскую мастерскую ездят со всего района.
Информация – относительно актуальна. Более свежая только та, что каждый день обновляется в Интернете. Но покрытия Сети здесь нет, а пользоваться для этого спутниковой связью – лишний риск. Ведь кое-чего и в Интернете не укажут – например границ зоны патрулирования ОКАМа…
Надеюсь, до них еще далеко.
Плохо, что дорога уже едва угадывается – будто тут по ней пару лет никто не ездил. Кое-где прямо посреди колеи выросли кусты…
Я остановился возле небольшого озерца с болотистыми берегами и еще раз сверился с картой. Ага, кажется, пропустил поворот. Но это ничего, повернуть можно и здесь. Километра через три будет западная окраина Микулина.
Хорошее место – бывший райцентр, сохранивший остатки цивилизации и все-таки расположенный в стороне от главных магистралей. Значит, для меня относительно безопасный.
Я опять вдавил кнопку стартера. Выжал газ.
Пару километров одолел за считаные минуты. А потом все изменилось.
Я перебрался через ручей, за которым не стало леса.
Вместо него – обгоревшие стволы и земля, укрытая пеплом. Ни одного свежего следа, ни одной травинки…
То есть все выгорело этой осенью – недавно, может, пару недель назад?
Странное время для лесных пожаров…
Ничего. Лишь бы мастерская работала!
Я проехал еще километр и тогда наконец осознал.
Поселок…
С ним – что-то не то.
Сразу за опушкой виднелись почерневшие коробки кирпичных зданий и груды головешек – там, где стояли деревянные дома… Так бывает, когда горит лес – окраины страдают сильнее всего. Но почему не видно людей?
Я заглушил мотор и ощутил, какая вокруг пронизывающая тишина.
Шепотом матернулся.
Кажется, тут я не достану аккумулятора…
Завел мотор, обогнул крайние развалины и выехал на центральную улицу, машинально прикидывая, где должна располагаться мастерская.
У меня еще теплилась надежда – слабая, призрачная… Но с каждой сотней метров она угасала.
Ничего не могло остаться. Никто не пытался тушить дома. Ведь огонь пришел не из леса.
Это стало очевидно, когда к едкому аромату гари добавился новый запах. Обогнув трехэтажное здание у поселковой площади, я увидел тела… Не меньше десятка. Часть из них – не тронута огнем, зато со рваными ранами на шее. Думаю, они пролежали почти неделю. И все-таки там, на шеях, еще ясно угадывались характерные следы зубов…
Я подъехал ближе и понял, что у нескольких трупов были связаны руки. Среди взрослых рассмотрел тело девочки – она до сих пор сжимала куклу. Розовая пластмасса издали хорошо выделялась среди почерневшей плоти. А еще волосы… светлые волосы девочки – ветер их шевелил, будто у живой.
Я отвернулся и стиснул зубы.
Никаких загадок…
Сначала пришли упыри, а лишь потом случился пожар…
Заметали следы?
Наверное. Только кто-то их спугнул, поэтому часть тел так и осталась неубранной. Кто-то из низших кланов поработал в Микулине. Те, кто из питерского, – до такой грязи давно не унижаются.
Сейчас ведь не первые годы Сумерек.
Давно уже порядок, стабильность… А к услугам солидных господ – вся мощь государства, позволяющая куда эффективнее утилизировать «лишних людей»…
Я оглянулся по сторонам – с яростью и отчаянием.
Неужели никто не выжил?
Полторы тысячи человек тут было… Наверняка часть спаслись. И за целую неделю никто так и не осмелился сюда вернуться? Хотя бы чтоб похоронить тела…
В полицию тоже никто не сообщал. Ведь это глупо… местная полиция, скорее всего, под контролем клана.
А может, это и были разборки между кланами – за подконтрольную территорию. Как там говорил в «зомбоящике» столичный упырек Мысков? «Жизнь – такой же товар».
Вот делят и его, кровососы, рвут на части…
Хватит!
Я отъехал подальше, чтоб не чувствовать запаха. Прислонил мотоцикл к нагретой солнцем стене. Сам сел рядом. Закрыл глаза…
Так нельзя. Надо рассуждать логически. А у тебя одна мысль, одно желание – перестрелять их! Найти нелюдей, которые убивали в Микулине, найти и уничтожить…
Смешно.
Многих ты успеешь прикончить до того, как тебя порвут на куски? Ненависть – хорошее чувство, пока не туманит рассудок.
Подведем итог. Аккумулятор ты не достал. Это раз.
Что-то мрачное надвигается. Это два.
Последний год со всей страны долетают характерные «звоночки». Все больше сгинувших без следа, растерзанных «хищными мутантами». Все больше обезлюдевших деревень. А теперь вот и Микулино…
Еще недавно низшие кланы не осмеливались на такое. Питерские мертвой хваткой обуздывали «энергию креативного класса». А сейчас из-за кризиса дали слабину?
Возвращаются «золотые времена» более чем десятилетней давности? «Светлые дни» моего детства…
Я достал из рюкзака бутылку воды, жадно глотнул и посмотрел в безоблачное небо.
Грядет война кланов?
Что это – окончательный кирдык России? Или уникальный шанс?
Откуда-то из-за угла раздался резкий скрип. Я едва не выронил воду. Подскочил, нащупывая пистолет в кармане куртки.
Но звук повторился – в прежней тональности, и я догадался, что это ветер раскачивает ставню или окно. Вот опять долетело – протяжно, заунывно…
Ветер…
Кроме него и меня – некому тут разгуливать.
Я спрятал пистолет. Вытащил карту, задумчиво на нее глянул. Достал из кармана карандаш и перечеркнул Микулино.
Больше нету такого поселка…
Сколько их еще сотрут с карты России?
Война кланов – это смерть и хаос. Если борются высшие – в первую очередь гибнут люди. Так было во времена моего детства. Так может произойти и сейчас…
Или не может?
Кое-что изменилось за эти годы…
Тогда внезапная катастрофа накрыла страну будто темным покрывалом. Из тех, кто выжил, – едва не половина маялась синдромом. Люди чахли и медленно загибались. А высшие, наоборот, ощутили эйфорию, невиданный прилив сил.
Вон столичный упыреныш Мысков до сих пор с ностальгией вспоминает «времена демократии и неограниченных возможностей»! Время, когда они полностью подчинили мир и страну…
Сейчас им будет куда труднее!
Мы ведь тоже изменились.
И если качнется властная вертикаль, если господство упырей уже не будет единым монолитом, а кланы открыто станут рвать друг другу глотки, – может быть, это и есть единственный шанс… Последний шанс – для нас, людей?
