Ознакомительная версия.
Как и полагается в таких случаях, Локаи взял с собой свиту из двухсот воинов, а так как войско инаров насчитывало всего восемьсот человек, то оставшаяся в городе его часть, не могла надежно защитить Таштак от неожиданного нападения. Поэтому стражникам у ворот было велено проверять всех прибывающих с особенной тщательностью.
Когда Сенгтая, Ханами и Анайю впустили внутрь, к ним подошел высокий худощавый мужчина и поинтересовался, как о них доложить. Узнав, что они пришли из храма Вечного Солнца, он сразу предложил им следовать за собой. Пока они медленно шли по узкой тропинке, размытой дождем, Анайя пыталась разглядеть этот таинственный город. Раньше она часто слышала разговоры о Таштаке, но только теперь у нее появилась возможность увидеть его, город людей, живущих на деревьях. Однако темнота и сильный ливень не позволяли Анайе сделать это.
Князь Ота принял их в своем доме, находившемся в самом центре Таштака, между деревьями, в пяти метрах над землей. Деревья являлись опорой этого дома. Их стволы были соединены между собой бревнами, образующими пол. Стены были сделаны из тонких длинных веток, переплетенных между собой. Крыша тоже была плетеной, ее покрывала древесная кора. С земли в дом вела узкая лестница, которую можно было легко убрать в случае необходимости. Подобным же образом были устроены все дома Таштака, различаясь только размерами.
Ота расспросил своих неожиданных гостей о том, что привело их на землю инаров. Услышав рассказ о нападении на храм Вечного Солнца и о гибели его обитателей, князь был расстроен. Он искренне сочувствовал молодым людям, чья нелегкая судьба заставила их скитаться по свету, в надежде найти хоть какое-то пристанище. После продолжительной беседы Ота распорядился выделить Сенгтаю и Ханами отдельный дом недалеко от городской стены. Анайю поселили в небольшом домике рядом с жилищем князя.
Почти полгода Сенгтай, Ханами и Анайя прожили в Таштаке. Местные жители относились к ним очень хорошо, и сам Ота довольно часто приглашал их в свой дом. Казалось, жизнь снова наладилась, и старое должно быть забыто, но прошлое не собиралось отступать. В начале весны 2851 года Анайя заметила, что Сенгтай все чаще стал искать уединения. Он постоянно думал о чем-то, что тревожило его. Анайя пыталась заговорить с ним, но Сенгтай стал замкнут и молчалив. Воспользовавшись отстраненностью брата, Ханами постоянно искал повод, чтобы побыть рядом с Анайей, был очень любезен и обходителен. Но чем настойчивее он старался войти в жизнь Анайи, тем больше ей не хватало общения с его братом.
Прошло еще две недели, прежде чем Анайя решила внести ясность в отношения с братьями. Она долго подыскивала слова для разговора с Ханами, чтобы не задеть его самолюбия своим отказом. Но когда ее речь была готова, судьба вновь сделала крутой поворот.
Вечером десятого дня месяца быстрых ручьев в дверь Анайи постучали. Она открыла и увидела на пороге Сенгтая.
— Я пришел за тобой, — сказал Сенгтай, — нам нужно поговорить. Спускайся вниз.
— Хорошо, — ответила Анайя, — сейчас. Подожди немного.
Она почувствовала облегчение от того, что Сенгтай сам вызвал ее на разговор. Теперь ей не нужно ждать удобного момента, чтобы рассказать о своих чувствах. Сегодня она признается, что любит его, и тяжелый груз молчания упадет с ее плеч. А потом она поговорит с Ханами и постарается убедить его в том, что Сенгтай не виноват в ее выборе. С этой мыслью Анайя спускалась по лестнице своего дома. Она чувствовала, что все будет хорошо, и поэтому на ее губах играла легкая улыбка.
Но улыбка моментально исчезла, когда, спустившись вниз, она увидела обоих братьев. Анайя целую минуту удивленно смотрела на них, словно видела впервые. Наконец, ее взгляд остановился на Сенгтае.
— Ты звал меня, чтобы поговорить? — спросила Анайя и услышала, как дрогнул ее голос.
Сенгтай смутился и опустил глаза.
— Что ты здесь делаешь? — спросила Анайя Ханами, но тот лишь пожал плечами и сказал, кивнув в сторону брата:
— Он позвал меня.
— Довольно разговоров, не нужно ничего выяснять, — отозвался Сенгтай, — идите за мной, и я вам все расскажу.
Все трое направились к выходу из города. Миновав городские ворота, они еще несколько минут шли по лесу, пока, наконец, Сенгтай не остановился.
— Дальше не пойдем, думаю, здесь нас и так никто не услышит.
— Что ж, говори, мы ждем, — сказал Ханами и присел на траву, изображая полное равнодушие к происходящему.
Сенгтай сунул руку за пазуху и достал оттуда желтый свиток.
— Что это? — спросил Ханами.
— Письмо.
— Чье? — удивилась Анайя.
— Письмо господина Екои. Он передал его мне перед тем, как мы покинули храм, — ответил Сенгтай.
— Почему ты не говорил нам об этом раньше? — с возмущением спросил Ханами.
— Господин Екои сказал, что я могу рассказать вам о нем лишь тогда, когда мы будем в безопасности…
— Но мы уже давно в безопасности! — не переставал возмущаться Ханами.
— Успокойся, — вмешалась Анайя, — дай Сенгтаю закончить.
— Хорошо, пусть говорит. Что в этом письме?
— Я не знаю, — ответил Сенгтай, — это письмо не для нас.
— А для кого? — спросила Анайя. Голос выдавал волнение, охватившее девушку.
— Для господина Даргона, — шепотом произнес Сенгтай.
— Почему ты говоришь шепотом? — вновь завелся Ханами. — Я ничего не слышу.
Сенгтай не выдержал:
— Тогда иди домой и прочисть свои уши, — гневно зашипел он. Ханами вскочил с места и двинулся к Сенгтаю.
— Хватит, перестаньте! — закричала Анайя. — Неужели вы не можете хотя бы сейчас относиться друг к другу нормально. Вы же братья!
Но Сенгтай и Ханами, будто не слышали ее слов. Подобно двум хищникам, злым и голодным, они стояли друг против друга, выбирая момент для решительного удара. По горящим от злости глазам Сенгтая и Ханами, Анайя поняла, что они готовы наброситься друг на друга с единственной целью — уничтожить соперника. Анайя бросилась вперед и встала между ними.
— Перестаньте, пожалуйста! — умоляющим тоном произнесла она. Потребовалось несколько минут, чтобы ее слова дошли до затуманенного ревностью сознания братьев, и огонь, горящий в их глазах, постепенно потух. Сенгтай отвернулся и безмолвно отошел в сторону, держа в руке письмо Екои. Он прислонился к старому дереву и, молча, стоял, вглядываясь в сумерки надвигающейся ночи. Ханами снова сел на траву. Он тоже молчал.
— Как хорошо, что вы все-таки взяли себя в руки, — произнесла Анайя, — думаю, теперь мы сможем продолжить беседу, не раздражая друг друга.
Ханами едва заметно ухмыльнулся.
Ознакомительная версия.
