Ознакомительная версия.
Ханами едва заметно ухмыльнулся.
— Сенгтай, — позвала Анайя, — ты можешь продолжать.
— Тут не о чем говорить, — отозвался Сенгтай, все так же глядя в глубину леса.
— Что же нам делать с этим письмом? — спросила Анайя.
— Его нужно доставить господину Даргону, а также сообщить императору Таулоса о том, что храм Вечного Солнца уничтожен, — ответил Сенгтай и после короткой паузы добавил, — это все, о чем просил господин Екои.
— Значит, вам придется уезжать? — спросила Анайя голосом, полным тревоги и печали.
— Почему нам? — спросил Ханами. — Господин Екои просил Сенгтая. Меня он ни о чем не просил.
Анайя посмотрела на него с нескрываемым презрением. Ханами заметил это и поспешил исправить свой промах.
— Да ладно, — махнул он рукой, — я пошутил. Конечно же, я выполню последнюю волю нашего учителя. Осталось лишь решить, кто из нас поедет в Таулос, а кто отправится искать господина Даргона. Кстати, а где его искать?
— В лесу, — ответил Сенгтай.
— В каком лесу? В этом? — Ханами поднялся на ноги и отряхнул одежду, всем своим видом показывая, что он готов приступить к поискам.
— Нет, не в этом, — произнес Сенгтай, — он живет в лесу Гакхи.
Словно резкий порыв ветра, слова брата откинули Ханами в сторону. Испуганно пригнувшись и озираясь по сторонам, он прошептал:
— Ты сошел с ума, Сенгтай! О чем ты говоришь?! Лес Гакхи? Нет-нет, только не туда. Гакхи… Нет, туда нельзя!
— Но это последняя воля нашего учителя, — напомнил Сенгтай.
— Его последняя воля может стать последним путешествием для одного из нас. Нет! — Ханами отрицательно покачал головой. — Даже не проси. Ни один нормальный человек не отважится пересечь реку Эль, чтобы попасть в лес Гакхи, лес блуждающих теней! Даже санилы, прожившие в тех краях тысячи лет, не отходят далеко от берега. Говорят, что тот, кто подойдет к этому лесу хотя бы на расстояние полета стрелы, назад уже не вернется.
Анайя смотрела на Ханами и, хотя было уже достаточно темно, видела, как он трясется от страха. Постепенно этот страх начал передаваться и Анайе. Ей стало жутко от слов, сказанных Ханами, и тревога стиснула ее сердце.
В наступившей тишине в лесу, окутанном ночным мраком, Анайя почувствовала себя такой маленькой и беззащитной, что ей вдруг захотелось броситься прочь и бежать без остановки, не разбирая дороги и не оборачиваясь назад.
Голос Сенгтая вырвал Анайю из этого кошмарного состояния.
— Что же нам делать? — спросил он.
— Я поеду в Таулос, — сказал Ханами, — да, точно, я отправлюсь к императору и расскажу ему обо всем, что случилось.
Ханами говорил очень быстро, словно пытаясь поскорее закончить этот разговор:
— Я отправляюсь в Таулос завтра же. Думаю, этого достаточно, чтобы моя совесть была чиста перед господином Екои.
— А кто отправится на поиски господина Даргона? — спросил Сенгтай.
— Не знаю, — ответил Ханами, — но одно я знаю точно — я не поеду и тебе не советую. Послушайся моего совета и оставайся здесь.
Анайя посмотрела на Сенгтая. Он стоял возле дерева и о чем-то думал. Когда Сенгтай повернулся, она шагнула ему навстречу и, молча, покачала головой, словно не позволяя сказать то, что он собирался сказать.
— Я поеду искать Даргона, — сказал Сенгтай.
— Как знаешь, но лучше откажись от этой мысли, — произнес Ханами.
— Я должен. Мы все знаем это, — голос Сенгтая был твердым и уверенным.
Ханами отчаянно махнул рукой.
— Ты напрасно отдашь свою жизнь.
— Это моя жизнь, — заметил Сенгтай.
— Вот именно, а ты не ценишь ее и не ценишь мнение людей, связанных с тобой. Спроси ее, — Ханами указал на Анайю, — хочет ли она, чтобы ты отдал свою жизнь ради желания человека, который давно умер.
Сенгтай молчал.
— Еще раз прошу тебя: откажись от этой идеи. Ради какого-то Даргона, ты готов пожертвовать всем, что у тебя есть. Да его, может, и в живых-то уже давно нет. А, что скажешь? — Ханами поднял брови.
— Неважно. Это мой долг, — Сенгтай был непоколебим.
— Ты всегда был упрямым, — Ханами ткнул пальцем в сторону брата, — поступай, как хочешь, но только потом не вини никого в своих бедах.
Сенгтай молчал.
— Я ухожу, — сказал Ханами, — завтра я уезжаю в Таулос. Нужно еще собрать вещи. Спокойной ночи, Анайя, — и, повернувшись к Сенгтаю, он добавил, — а ты — упрямый осел.
Сенгтай безмолвно стоял, прислонившись к стволу большого дерева. Через пару минут Ханами исчез во тьме ночного леса, и звук его шагов растворился в прохладном воздухе. Теперь, когда они остались одни, Сенгтай впервые взглянул на Анайю. Она стояла рядом и смотрела ему в глаза, а по ее щекам текли слезы. Сенгтай тихо подошел к Анайе и осторожно обнял за плечи.
— Прости, я не хотел тебя огорчать, — сказал он.
— Нет-нет, ничего страшного, — ответила Анайя, вытирая слезы.
— Я вижу, что ты расстроена, и чувствую себя виноватым.
Анайя ничего не ответила. Еще какое — то время они стояли, молча, прижавшись друг к другу, в темноте наступившей ночи. Наконец, Анайя спросила:
— Скажи мне сейчас, должен ли ты уезжать? — ее голос был тихим, но взволнованным.
Сенгтай колебался.
— Быть может, Ханами прав, и господина Даргона действительно уже нет в живых? — Анайя смотрела Сенгтаю прямо в глаза. Он отвел взгляд.
— Разве это имеет значение? — спросил он. — Наш учитель просил меня обязательно найти этого самого Даргона, и я должен сделать это, даже если он уже давно мертв.
— Ты спрашиваешь, имеет ли это значение?! — Анайя следила за взглядом Сенгтая, пытаясь его поймать. — А для тебя имеет значение то, что я хочу тебе сказать?
— А что именно ты хочешь сказать?
— Догадайся сам, — Анайя мягко выскользнула из его рук и отошла в сторону.
— Не понимаю, о чем ты говоришь, — сказал Сенгтай, пытаясь казаться невозмутимым.
Но Анайя услышала, как дрогнул его голос. Сенгтай начал волноваться, и она почувствовала это. Назад пути не было, и Анайе уже нельзя было молчать. Пришло время открыть ему свои чувства. Возможно, тогда Сенгтай откажется от своей затеи…
Анайя вновь повернулась к Сенгтаю и сделала шаг вперед. Она остановилась рядом с ним, так близко, что их руки касались друг друга.
— Я люблю тебя! — сказала Анайя и быстро поцеловала его, а затем так же быстро отошла назад, наблюдая за тем, какое впечатление произвело это на Сенгтая.
Впечатление было оглушительным. Сенгтай, как каменная статуя, стоял на одном месте, без движения и без звука. Анайя, не выдержав, спросила:
— Ты так и будешь стоять как истукан?
Ознакомительная версия.
