— По-моему, самое время убраться с Корусканта, — сказал Джаррил. — А по-вашему?
Хотелось бы ему знать, к кому он обращается.
— Мы планировали улететь, — сказал второй штурмовик, — но после того, как ты нам расскажешь, что у тебя тут за дела.
— Навещал старого друга.
— Странное время для визита, — сказал первый.
— Странное время копаться в моих вещах.
— Теперь они наши, — сказал второй.
— Хотите, чтобы вас в таком виде поймали на Корусканте? — удивился Джаррил. — Не думаю.
— Нас не поймают, — сказал первый. — Опусти бластер.
Джаррил пожал плечами и послушался.
— Да я все равно не собирался им пользоваться.
— Так расскажи нам, что ты делал на Корусканте? — спросил второй штурмовик.
— А вы? — спросил вместо ответа Джаррил. — Вы ведь имеете какое-то отношение к взрыву?
— Вопросы задаем мы.
От выпитого сверх меры спиртного немного тошнило, Джаррил сглотнул. Это его корабль. Он должен был выпутаться.
— Я прилетел по делу.
— По делу? — удивился первый. — А я думал, чтобы навестить старого друга.
— А к кому, по-твоему, у меня было дело?
— К Хэну Соло, мужу главы Новой Республики?
Они следили за ним. Зубы им не заговоришь. Он потянулся к панели управления, но недостаточно быстро. Прицельный выстрел из бластера обжег ему руки. Джаррил вскрикнул от боли.
Прижимая руки к животу, он смотрел на штурмовиков.
— Что вам от меня надо? — спросил он, заикаясь.
— Чтобы ты замолчал навсегда, — сказал первый штурмовик.
И они заставили его замолчать навсегда.
Таким переполненным Люк видел медицинский центр возле Императорского дворца лишь однажды, после прямой атаки Империи. Это было очень давно, но когда он пробирался среди раненых, то чувствовал себя точно так же, как тогда. В приемном покое сидели пострадавшие — словно посетители! — и ждали, когда дроиды найдут для них койки или переведут их в специализированные отделения.
Люк сейчас чувствовал себя еще хуже, чем когда узнал о нападении.
Знакомые лица, посеревшие от боли, некоторые покрыты ранами так, что он не мог сказать, знает он их или нет, но все они отворачивались, когда он проходил мимо. Должно быть, взрыв был очень мощный. Он забеспокоился, когда на подлете к Корусканту увидел поднятую по тревоге армию. Ему пришлось получать специальное разрешение у адмирала Акбара — потому что никто не мог отыскать Лею, — да и то адмирал согласился, лишь переговорив с Мон Мотмой.
Возле входа в палату для выздоравливающих кто-то крепко схватил его за ногу. Люк опустил взгляд и увидел цепляющегося за него Анакина.
— Дядя Люк, — ресницы мальчишки слиплись от слез.
Люк наклонился и поднял племянника на руки. Ничего себе! Парню всего шесть лет, а вымахал уже так, что не утащишь. В кого только пошел?.. Анакин так крепко обнял его, что сразу стало трудно дышать.
— С мамой все в порядке? — спросил Люк, не уверенный, что хочет услышать ответ.
Анакин кивнул.
— Так в чем же дело, маленький джедай? — он хотел успокоить парнишку, но замолчал, не окончив фразы. Его же собственный вопрос был ответом. Но, прежде чем успел сказать что-то еще, он услышал собственное имя. К нему со всех ног неслись близнецы, такие же напуганные, как и Анакин.
— Привет, ребята.
— Дядя Люк, — сказала Йайна. — Папа сказал, что ты должен поговорить с нами.
Он не знал, почувствовали ли они холод и слышали ли крики. Многие из его учеников ничего не почувствовали. Но его ученики не были так талантливы, как эти ребятишки. А, может, все от того, что дети находились ближе к месту взрыва? Но как бы то ни было, ребятам пришлось хуже, чем взрослым.
— Пошли, — сказал он и отвел их к скамье у стены. Мимо прошагал медицинский дроид, даже не повернув к ним головы.
— Это мы сделали? — спросил Анакин.
— Что именно? — он ожидал чего угодно, но только не этого.
— Причинили боль маме.
Люк усадил племянника себе на колено. Близнецы прижались к Скайуокеру с обеих сторон. Они явно уже обсудили между собой этот вопрос. Люк подавил вздох. Воспитывать умеющих направлять Силу детей — занятие почище многих. Каждый раз ему хотелось посоветоваться с тетей Беру; вот кто умел управляться с детьми. Если правда то, что он знал об Ордене, о том, как они забирали детей и воспитывали их, то он не позавидовал бы тамошним учителям. Он не может справиться с тремя, а уж что говорить о трехстах…
Интересно, а как тетя Беру с ним справлялась? Едва ли дядя Оуэн был ей большой подмогой. Да и кто на далекой планете мог знать что-нибудь о воспитании джедаев? Никто.
Кроме Бена.
Наверное, тетя советовалась с Беном.
— Как это вы могли причинить боль маме? — спросил он.
Все трое заговорили разом — руки машут, глаза горят, голоса громкие.
— Стоп, подождите, одну минуточку… Да пожалейте же меня! Йайна, объясняй ты, а потом мальчики добавят, что захотят.
Йайна покосилась на Йакена, ища поддержи. У Люка опять защемило сердце, как всегда, когда он замечал подобные переглядывания. Если бы они с Леей выросли вместе, были бы они похожи на эту парочку? Им так и не довелось узнать.
— В нашей комнате что-то случилось, — ее личико было точной копией лица Леи, те же круглые, темные, искренние глаза и небольшой упрямый рот. — Оно было холодное и кричало. И нам всем сразу стало плохо.
Как он и подозревал. Они почувствовали смерть. Как и он. Как и Лея. Очень хотелось закрыть глаза, но он удержался. Он поговорит с сестрой, когда ей станет лучше. Придется признать, что детишки чувствуют все так же сильно, как и умеющие направлять Силу взрослые.
— Ну вот, и тогда мы взялись… — встрял Иакен.
— Я рассказываю! Мы взялись за руки и прогнали его.
Люк чуть было рот не разинул от удивления:
— Что вы сделали?
— Нагрели комнату, — сказал Анакин. Йайна подарила ему злобный взгляд, но малыш не обратил на юстру внимания. — Это я придумал.
— Вот и нет, — встрял Йакен.
— А вот и да!
— В любом случае, — перекричала братьев Иайна, — мы его прогнали, а потом все… все… — она втянула воздух. — Все…
— Все здание как вздрогнет, — закончил за сестру Йакен. — И мама чуть не умерла.
— А иногда, — пробормотал Анакин, — я не хочу, но все равно делаю, и, кому-то становится больно.
Люк кивнул. Так бывает всегда: многое из того, что делаешь, причиняет кому-нибудь боль. Не уговори он дядю купить двух дроидов, и дядя и тетя остались бы живы. А если бы не уговорил, не сидел бы сейчас в кругу трех дивных созданий. Как он мог объяснить? Бен даже не пытался, когда Люк вернулся с разоренной фермы. А Люк и вовек не сможет. Пусть сами поймут.
