— Какие потери с обоих сторон? — поинтересовался Сталин.
— Мы потеряли почти три тысячи. Как сообщил пленный офицер взятый сегодня к обеду, то их потери приближаются к двенадцати тысячам, точно они пока сами не знают. По клину било почти триста стволов артиллерии, они там все с землей перемешали.
— Судя по потерям с обоих сторон, умение воевать с нашей стороны растет.
— Да, товарищ Сталин, с той дивизией хорошо получилось. Кузница кадров — как назвал те бои Демин, и оказался прав… как всегда.
— Продолжайте.
— В данный момент немцы предприняли еще три попытки прорыва на разных направлениях. Все безуспешно. На данный момент уничтожено сорок шесть танков, восемь бронетранспортёров, двести три грузовика, до ста пятидесяти орудий и минометов. Наши потери четырнадцать танков, один броневик, сорок три автомашины, двадцать шесть пушек и минометов. Среди авиации двадцать шесть с нашей стороны, и сорок два с их. У Демина очень хорошая зенитная оборона переднего края, очень много захваченных зениток, одних только автоматических пушек 'эрликонов', восемнадцать батарей.
— Мы понимаем, что с сегодняшнего дня начинается противостояние между нашими войсками на 'Свободной земле' и войсками противника. Мы так же понимаем что стабилизация фронта после прорыва танковых групп на Киевском направлении, которые, кстати, остановились шесть дней назад из-за недостатка топлива, что дает нам возможность контратаковать, зависит только от того сколько продержаться войска… хм, Демина? — задумчиво произнес Сталин, слегка споткнувшись на имени командира 'Свободных территорий'.
До этого официально Кремль пока не признавал Демина как командира, с этой минуты Сталин дал понять теперь и со стороны Кремля Демина считают командиром.
— Недели две, пока со стороны Польши не подойдут подкрепления и не начнут давить с двух сторон, — уверенно ответил Мартынов.
— Вы подготовили списки представления к награждению?
— Да, вот они товарищ Сталин. Тут полторы тысячи фамилий, большинство представлены на ордена. Трое на Золотую медаль Героя Советского Союза. Двое посмертно. Для всех награжденных краткая справка, кому и за что идет награда. Тут есть один момент, один из представленных к высшей награде поволжский немец старший сержант Мюллер. Во время захвата 'Свободной земли' разведгруппа выполняя прямое поручение Демина в трофейной форме и на трофейной технике смогли проехать к штабу шестой армии. Сделав вид что направлен к генерал-фельдмаршалу фон Рейхенау с важным посление проник в штаб и открыл стрельбу из двух пистолетов.
— Мне докладывала разведка об этом происшествии. Генерал и несколько высших чинов тогда были убиты, насколько я помню?
— Да, это так, товарищ Сталин.
— Награждение посмертно?
— Нет, товарищ Сталин, воспользовавшись паникой под прикрытием своей группы сержант, теперь уже младший лейтенант Мюллер смог уйти.
— Оставьте папку, я позже изучу ее. Что вы можете сказать о Демине по своему личному мнению?
— Как я уже говорил, вас он знает лично, у меня создалось такое впечатление. Мы пока не выяснили кто он, но пытаемся.
— Как командир, как он?
— Командир хороший, это можно судить по его группировке. Но как военный он полный ноль. Даже азы любого командирского училище для него откровение. Как сообщил мне один из наблюдателей из комиссии, как-то отдав странный приказ, на отход с хорошо укрепленной высоты, он искренне удивился, что это делать нельзя, мол, мы потеряем преимущество. Когда ему вручили новый пехотный устав, он в течение часа изучил его, и назвал макулатурой. Хоть и читал не без интереса. В общем, все эти его необычные приказы и управление войсками, как оказалось ответ на это до удивления прост. Он просто не умел, да и не знал как воевать по-другому. Однако именно эта тактика и необычные решения, просто выдуманные им на ходу, и привели его к победам. Да и штаб, которые перерабатывали его приказы во все относительно работоспособное, тоже неплохо поработали. Демин тоже не дурак, и свои способности осознает вполне очевидно. Он понимает, что если бы командовал сам, то группировка недолго бы просуществовала, поэтому то и был создан им оперативный штаб под командованием Иванова. Прослойка, можно так сказать, между командиром и бойцами. Симбиот штаба и Демина, вот как это можно назвать, причем очень работоспособный симбиот.
— А что с той высотой? — поинтересовался Берия.
— Высота? Все оказалось, как обычно, гениально просто. Окопы на высоте заминированы, как только немцы начали занимать позиции, последовал удар с флангов, и одновременный подрыв высоты. В окружение попало два батальона, да пара рот оказалось под действием мин. Они тогда потеряли около роты, немцы полк. В общем, интересная система обороны.
— Хорошо, товарищ Мартынов, вы можете быть свободны.
Как только комиссар вышел, Сталин поинтересовался у Берии:
— Что удалось выяснить по этому Демину?
Чуть помедлив, нарком честно ответил:
— Ничего.
— Что можете сказать по этому поводу? — нахмурив брови, поинтересовался Сталин. Ему не понравился ответ.
— Наши специалисты осмотрели удостоверения и карточку-пропуск. По первым: выданы они все хоть и в разные дни, но только через две недели. В августе. То есть должны были их выдать. Дальше. Неизвестный материал и составление. Если удостоверения стандартные, то неизвестно какой аппаратурой нанесены рисунки и это непонятная картинка с символикой СССР. Специалисты в недоумении. По их словам, это очень трудно сделать.
— Но возможно? — уточнил Сталин.
— Возможно, раз сделали, но не наш уровень, товарищ Сталин.
— Что с пропуском?
— Такая же картинка с гербом, но заплавленная в непонятный материал, что-то вроде пластика, как сказали специалисты. Вот их отчет, — передал нарком справку.
— Следы нагрева?
— Запаяна, — кивнул Берия: — Судя по застежке на пропуске, она открыто крепится на форму, чтобы охрана могла видеть, кого пропускает. Вопрос у специалистов только к этим странным рисункам в виде вертикальных черточек, на всех документах. Как вы видите их много, они короткие, но разной толщины. По словам специалистов, все они разные, совпадения почти нет.
Сталин с интересом осмотрел на удостоверениях штрих-коды, после последовал очередной вопрос:
— Что с фотографиями?
— Цветные, очень хорошего качества, которое нам недоступно, но если мы их видим, значит сделать такие возможно.
— Поучается, товарищ Берия, Демин все-таки не наш человек?
— Получается так, товарищ Сталин. Сделать подобные документы в СССР невозможно. Встает вопрос, зачем привлекать к себе подобное внимание, если с подобными специалистами можно получить удостоверения любого качества? Один из специалистов после долгого изучения удостоверения майора госбезопасности высказал предположение, что оно было поточным. То есть одно из множества, люди, что сделали его, уже набили руку. В общем, эти удостоверения не в единичном экземпляре.
