Ознакомительная версия.
— Дапт, — сказал Моши стоявшему рядом князю таров, — выступайте!
Дапт кивнул и побежал вслед за генералом Муном.
Лучники дродов снова выстрелили. На этот раз погибших было меньше. Воины легкой пехоты сумели прикрыться и сократить свои потери.
— Мун скоро врежется в их ряды, — сказал Локаи, наблюдая за всадниками, окутанными клубами пыли.
— Как же нам обезопасить их подход? — задумчиво произнес Хантаго.
— Может быть, поджечь их? — предложил Инкаон, указывая на лучников противника.
— Я уже думал об этом, — ответил Хантаго, — но это осложнит наше наступление. Эй, капитан! — Хантаго подозвал одного из командиров, стоявших неподалеку.
Тот быстро приблизился.
— Скажи генералу Сафару, пусть сделает последний выстрел по правому флангу дродов. Да пускай кладет камни потяжелее!
Капитан кивнул и убежал выполнять распоряжение.
— О чем ты хотел поговорить? — неожиданно спросил Хантаго у Сенгтая.
— Я хотел поговорить с князем, — неуверенно ответил тот.
— У него нет секретов от меня, — сказал Хантаго, — говори сейчас. Сенгтай собрался с мыслями и сообщил:
— Думаю что наш противник, собирается сделать что-то необычное, чего мы не ожидаем.
— Да он уже сделал столько необычного, что просто диву даешься! Посмотри туда, видишь эти укрепления?
Сенгтай кивнул.
— Это весьма необычно, — сказал Хантаго.
— А еще это ожидание, — отозвался Моши, — дроды никогда так не воевали. Они всегда нападали первые.
— Значит, я опоздал, — с горечью заметил Сенгтай.
— Ступай к своему отряду, — велел Хантаго, — и не волнуйся! Война — это всегда что-то необычное.
Сенгтай поклонился и ушел. Все внимание находившихся на возвышенности было приковано к правому флангу противника. Снова взметнулись в небо камни и полетели навстречу врагу. Но на этот раз залп был сосредоточен на правом фланге. Сотни камней ударили по деревянным заграждениям. От такого удара многие из них не выдержали и сломались. Сотни лучников были раздавлены, а те, что уцелели, вынуждены были сместиться влево, укрывшись в центре.
— Ага! — радостно воскликнул Хантаго. — Получилось!
Желтый флаг опустился. Метательные машины замерли.
Через минуту после последнего выстрела машин шесть тысяч всадников генерала Муна врезались в строй дродов. Сминая все на своем пути, они стали углубляться в ряды врага. Своими длинными копьями всадники кололи дродов, нанося удар за ударом. Копья ломались, и тогда они доставали мечи и начинали рубить неприятеля. Вражеский фланг дрогнул и стал медленно отступать. Однако продвижение всадников Муна также замедлилось. Дроды оказывали отчаянное сопротивление. Около двух сотен лучников, располагавшихся неподалеку, переключили свое внимание на конницу имперской армии, которая еще не успела вклиниться в ряды противника. Лучники стали обстреливать их с невероятной скоростью. Сраженные стрелами всадники падали на землю. Повсюду слышались крики, ржание лошадей, лязг металла и стоны раненых.
— Приказываю пехоте наступать! — крикнул Хантаго.
— Думаете, сейчас время? — просил неуверенно Моши.
— Боюсь потерять инициативу, — ответил Хантаго, — атака Муна может завязнуть, пора его поддержать.
Моши повернулся к сигнальщику и подал знак. В воздух взметнулся красный флаг. Тяжелая пехота лязгнула стальными щитами и, выставив вперед копья, быстро двинулась на врага. Они упорно шли вперед под градом стел, сыпавшихся без перерыва. Воины пригибались, укрываясь за щитами, но продолжали идти. Место убитого занимал тот, кто был рядом, заполняя брешь.
Раненые оставались позади. Кто был в силах, отходили назад, кто не мог идти — накрывались щитом и звали на помощь.
— Локаи, — позвал Хантаго.
— Я слушаю, — отозвался князь.
— Пошли две сотни своих всадников, чтобы забрать раненых. Нельзя их оставлять там до конца сражения. К тому же они будут мешать следующей волне наступления.
Локаи быстро удалился.
Когда он подбежал к своему отряду, то громко крикнул:
— Агот! Мне нужны две сотни всадников. Выдвигаемся вслед за пехотой и собираем раненых!
— Разве мы не должны защищать пехотинцев от вражеской конницы? — спросил У-Фас, находившийся рядом.
— Приказ Хантаго, — пояснил Локаи, — ты остаешься здесь и ждешь нашего возвращения или сигнала к атаке. Воины, вперед!
Две сотни всадников сорвались с места. Среди них был и Сенгтай. Он пришпорил своего коня и, пригнувшись к его шее, помчался вместе с остальными.
Проскакав две сотни шагов, они свернули направо и рассыпались по всей долине, ища раненых. Тяжелая пехота уже подошла вплотную к лучникам дродов и те стали быстро отходить, пропуская вперед пехоту.
Сенгтай заметил раненого, что лежал среди тел. Он поднял руку и, глядя на Сенгтая, сказал: «Помоги мне, я не могу подняться!».
Сенгтай соскочил с коня, схватил раненого за руку и вытащил его из-под мертвых тел. Из ноги пехотинца торчала стрела. Сенгтай осторожно сломал ее. Одежда солдата была пропитана кровью. Сенгтай с трудом дотащил его до коня.
— Ты должен помочь мне, — сказал Сенгтай, — я не смогу поднять тебя.
— Хорошо, — ответил пехотинец и ухватился за седло.
Он подтягивался все выше, пока не перевалился через спину лошади.
Сенгтай запрыгнул в седло и огляделся: многие всадники уже возвращались назад, увозя раненых с поля боя.
В течение следующего часа солдаты Локаи вывезли всех, кого удалось найти. Вернувшись после последней вылазки, они присоединились к своему отряду.
Сенгтай огляделся и недалеко от себя заметил Сорука. Тот тоже участвовал в спасении раненых. Его лицо и одежда были испачканы чужой кровью, но он выглядел довольным.
В это время, добравшись до деревянных заграждений, тяжелая пехота беспрепятственно выбила подпорки и повалила их, освободив себе путь. Но как только воины продолжили наступление, вражеская пехота бросилась им навстречу.
Расстояние стремительно сокращалось, и вот с диким ревом две армии столкнулись. Первые ряды дродов попали на копья тяжелой пехоты, закончив свою войну на их наконечниках, но те, кто шел сзади, продолжали напирать. Восемь тысяч пехотинцев Таулоса столкнулись с десятью тысячами дродов. В первых рядах создалось такое дикое давление, что многих просто раздавили. Дроды полезли наверх, пытаясь перебраться через плотные ряды стальных щитов. Но там их встречали копья пехотинцев. И все же силы были неравны. Мощнейший напор огромной толпы было невозможно долго сдерживать. Тяжелая пехота стала медленно отступать, оставляя за собой сотни неподвижных тел.
Ознакомительная версия.
