— Ты еще пойдешь за дровами?
— Да, обязательно.
— Хорошо! Когда будешь возвращаться, постарайся идти последней. Я тебя встречу. А теперь иди. Не стоит привлекать внимания окружающих.
И она ушла. Пренебрегая возможной опасностью, я бросился разыскивать Лулу. Мужчины подозрительно провожали меня глазами, но были так тупы, что лишь удивлялись появлению незнакомца, так непохожего на них, но не собирались что-либо предпринимать. Оставалось надеяться, что когда они обо всем догадаются, то уже не смогут помешать моему плану.
Когда я нашел Лулу, он так обрадовался, словно увидел привидение.
— Разыщи Вилу и Элли, — приказал я. — Вы пойдете со мной.
— Зачем? — Его шепот был едва слышен.
Узнаешь потом. Делай как я сказал, и побыстрее, иначе обо всем скажу женщинам!
Он был так перепутан, что безропотно отправился на поиски и вскоре привел обоих.
— Что ты хочешь от нас? — перешел в наступление Вила.
— Я собираюсь покатать вас на «Анотаре», как обещал вчера.
Они посмотрели друг на друга. Было видно, что они трусили. Возможно, их страшила мысль о полете, но еще больше они боялись женщин. Элли закашлялся.
— Сегодня я не могу.
— Вы пойдете со мной независимо от того, полетите вы на «Анотаре» или нет, — отрезал я. — Это приказ!
— Но куда ты нас поведешь? — пытался поторговаться Вила.
— Идите за мной, и я вам скажу. И не забудьте, что, если вы ослушаетесь, я расскажу женщинам, как вы собирались убить Джеду. Ну, пошли!
— Ты низкая тварь! — взвыл Вила.
Их так много били всю жизнь, что господствующим мотивом поведения стал комплекс неполноценности. Они боялись всех, и если не давать им времени думать, то они готовы подчиниться любой команде достаточно волевого лидера. Вот почему я не сомневался, что они пойдут со мной.
За это время рабыни положили принесенные вязанки дров и возвращались в лес за новыми дровами. Я уверенными жестами направил своих далеко не добровольных помощников к дорожке, по которой рабыни ушли в лес. Мы должны были нагнать их и похитить Дуару, которая, как мы договорились, шла в конце цепочки носильщиц.
Догнав рабынь, я окружил Дуару своими спутниками, чтобы хоть на короткое время скрыть от женщин-воинов, что происходит в хвосте колонны, а затем направил всю нашу группу из пяти человек к входу в ущелье.
В этот момент я дорого отдал бы за зеркало, которое позволило бы видеть, что происходит позади нас. Никогда минуты не казались мне такими длинными, но наконец мы подошли к нижнему концу ущелья. И тут раздался грубый голос женщины:
— Куда вы направляетесь? Возвращайтесь назад!
Трое мужчин сразу остановились. Я взял Дуару за руку и продолжал идти. Только теперь я позволил себе оглянуться. Лула, Вила и Элли послушно маршировали назад к своим хозяйкам, а трое женщин спускались вниз по ущелью по направлению к нам.
Они заметили, что двое из группы пренебрегают командой, и снова закричали, но когда мы не обратили никакого внимания на повторные окрики, женщины-воины бросились за нами вдогонку. Тут и мы припустились во весь дух.
Я не сомневался, что они не смогут нас догнать — ведь их фигуры, громоздкие и приземистые, не были приспособлены для бега. Но нам надо не просто быстрее пробежать определенную дистанцию. Мы должны опередить их на значительное расстояние, чтобы добежать до «Анотара», успеть развязать канаты, удерживающие корабль, и запустить мотор — и все за считанные секунды, пока женщины не догнали нас.
Когда мы выбежали из нижней, узкой части ущелья, невдалеке уже была видна поляна, на которую я посадил «Анотар». В том направлении, куда мы бежали, росли высокие развесистые деревья, под которыми стоял наш корабль. Там нас ждало спасение, но на пути к нему внезапно появилось почти непреодолимое препятствие: в нескольких сотнях шагов у дороги, по которой мы бежали, в угрожающих позах стояли три тарбана.
Вид огромных животных, преградивших нам путь, ошеломил нас. Возникло чувство, что мы натолкнулись на нечто непреодолимое. В таких случаях невольно опускаются руки, и лишь немногие начинают лихорадочно искать способ обойти препятствие.
У меня был лучевой пистолет, но даже если бы мне удалось прикончить страшилищ, задержка дала бы возможность женщинам догнать нас и лишила последней надежды на спасение. Я уже слышал их крики и боялся, что шум привлечет внимание одной из групп женщин, ушедших на охоту. Тогда положение станет еще более трудным.
К счастью, наши преследователи пока не выскочили из ущелья, и мне показалось, что появился единственный шанс ускользнуть как от них, так и от тарбанов.
Рядом с нами поднимались деревья, густая листва которых могла бы стать отличным прикрытием. Поэтому я подсадил Дуару на нижнюю ветку и подтянулся за ней сам. Взобравшись повыше, мы стали ждать, стараясь не высовываться из-за листьев.
Тарбаны отлично видели нашу уловку и уже направились к дереву. Но когда из ущелья показались бегущие женщины, звери сразу забыли о нас и все внимание уделили новой добыче.
Вид тарбанов заставил женщин насторожиться. Я видел, как они оглядываются, ища нас. Но когда тарбаны дружно двинулись вперед, женщины быстро ретировались в узкий каньон. Тарбаны последовали за ними, и, когда они скрылись из глаз, мы с Дуарой спрыгнули на землю и поспешно бросились к «Анотару».
До нас доносился рев и рычание тарбанов, отчаянные вопли женщин. Мы бежали, иногда от усталости переходя на шаг, но с каждой секундой приближались к кораблю.
То, что несколько минут назад казалось катастрофой, стало нашим спасением: мы могли не опасаться ни тарбанов, ни женщин.
Теперь моей единственной заботой был «Анотар», и я почувствовал себя по-настоящему счастливым, увидев воздушный корабль и убедившись, что он в полном порядке. Через пять минут мы поднялись в воздух, и наши приключения в Хаутомае стали лишь неприятным воспоминанием. И все же — как близки мы были к тому, что означало смерть для меня и жизнь в рабстве для Дуары! Если бы женщины-воины задержались на мгновение, чтобы убедиться в моей гибели, исход оказался бы совсем иным. Я до сих пор считаю, что вид незнакомой для женщин-воинов летательной машины настолько испугал их, что вынудил как можно быстрее удалиться. Дуара сказала мне, что взявшие ее в плен женщины долго спорили о корабле по пути в деревню, опасаясь, что неизвестное «животное» бросится за ними в погоню.
Нам было о чем поговорить, пока я кружил над равниной в поисках дичи. Пища была необходима, поскольку я не ел два дня, а Дуара проглотила всего несколько кусочков, пока была в пещере у Бонд. Дуара все время смотрела на меня и даже трогала рукой, словно не веря глазам и желая еще раз убедиться, что я жив — настолько она была уверена, что тогда, у опушки, напавшие внезапно воинственные женщины убили меня.
