Я сумел подняться на ноги и сложить одежду, за исключением ботинок, в передний «карман», и тут им удалось высадить дверь. И сразу же все, кто ворвался в комнату, начали кашлять и чихать. Из облака появилась одна фигура: женщина-Человек, накачанная, наподобие нашего шерифа, в очень похожей униформе и тоже с пистолетом. Она держала его обеими руками и тыкала дулом в мою сторону, но по ее лицу текли обильные слезы, и, я думаю, она вовсе не видела меня.
Эти люди меня совершенно не беспокоили. У меня за спиной находилась дверь запасного выхода. Я повернулся, качаясь, словно зомби из кинофильма 1950-х годов, и направился туда. Человек трижды выстрелила. Одна пуля сделала премиленькое отверстие в экспозиции ядерного оружия, вторая разбила лампу на потолке. Третья, судя по всему, отрикошетила от моей спины: я слышал, как она звонко пропела сзади, но, конечно, ничего не почувствовал.
Человек наверняка знала о том, что костюм разоружен, но все равно остается чрезвычайно опасным, и мельком подумала: насколько храброй она окажется, если я вновь обернусь и затопаю к ней. Но для такой игры у меня не было времени.
Я толкнул запасную дверь — она слетела с петель,— а затем, изогнувшись, протиснулся в дверной проем. Костюм был в высоту почти восьми футов и мало годился для пребывания в помещениях.
Народ со страшным шумом рассылался в стороны. Человек или кто-то еще выстрелила в меня — матово-черный гигант в снегопаде является удобной мишенью. Повернув рукоятку на запястье, я сделал себя камуфляжно-зеленым, затем песочно-желтым, но в конце концов костюм все же окрасился в глянцево-белый цвет.
Я со всей возможной скоростью ковылял в сторону Главной улицы, дважды чуть не поскользнувшись на снегу. Ну же, подбадривал я себя, ведь ты пользовался такими штуками на замороженных входных планетах при температуре всего на несколько градусов выше абсолютного нуля. Правда, не в последнее время.
По крайней мере, Главная улица была посыпана солью и песком, так что я смог бежать. Часть транспорта была на ручном управлении, и поток машин шумно обтекал меня, а я мчался по осевой. Многие машины от неожиданности опасно дергались в стороны. Цвет костюма я изменил на зеленый, чтобы водители могли, по крайней мере, замечать меня с большего расстояния.
Постепенно я вновь привыкал к возможностям своего неуклюжего облачения и прибавлял шагу, чувствуя себя все уверенней и уверенней. И когда, сразу же за городской чертой, повстречал флотер Мэригей, то делал уже миль двадцать в час.
Она открыла дверь со стороны водителя и высунулась наружу.
— Тебе нужна энергия?
— Еще нет.— Индикатор показывал ноль целых четыре сотых.— Назад в космопорт.
Она развернула машину, не обращая ни на кого внимания, так что грузовичок на автоуправлении рванулся в сторону и слетел прямо в снежное поле. Водители, пользовавшиеся ручным управлением, все как один затормозили; вероятно, услышали какую-то полицейскую команду. Я с интересом заметил, что машинам на автоуправлении понадобилось больше времени, чтобы выполнить распоряжение.
Они, без сомнения, расчищали шоссе, чтобы добраться до меня. Я бежал следом за Мэригей со всей возможной скоростью, но вскоре потерял ее в белой сумятице.
Что они могли выставить против боекостюма? Мне предстояло выяснить это уже достаточно скоро.
На подходе к космопорту я сквозь снег увидел впереди яркие мигающие голубые огни. Флотер охраны преградил Мэригей путь.
Два охранника в форме, очевидно невооруженные, стояли перед водительской дверью и что-то кричали. Мэригей, улыбаясь, молча смотрела на них и даже бровью не повела, когда я прошел позади них.
Я поднял их машину за бампер, легко перевернул, и она с грохотом свалилась в кювет. Охранники наконец соизволили обратить на меня внимание и кинулись прочь, как будто перед ними явился сам дьявол.
Отсутствие радиосвязи заметно мешало. Я наклонился к окну флотера.
— Подгоняй машину к главному зданию, а я подойду туда и подключусь к аккумуляторам.
Она кивнула и тронула машину вперед. Мой запас энергии снизился до 0,01, и цифры на индикаторе замигали красным. Очень мило было бы сесть на мель всего в паре сотен метров от моей цели. Но в конце концов я всегда мог открыть костюм вручную. И побежать голышом по снегу.
Как только я двинулся вперед, костюм добавил к красному подмигиванию цифр на индикаторе назойливое бибиканье — вероятно, это было придумано для удобства слепых. Ноги начали сопротивляться моим командам, и чувствовал я себя так, будто шел по воде, а затем и по все более густой грязи.
Я подошел к флотеру, когда наши люди еще продолжали выгружаться из него. Макс стоял рядом, скрестив руки на груди, и держал пистолет напоказ.
Я открыл задний технический люк, прицепил кабели костюма к разъемам аккумуляторной ячейки и всмотрелся в грязную пластину возле контактов. Затем перекинул рычажок в положение «быстрая разгрузка» и стал наблюдать за сменой цифр на моем индикаторе.
Показатель поднялся до 0,24, а затем я услышал густой звук тормозящего флотера и узнал, что они могли выставить против боевого костюма.
Два боевых костюма. Один человеческий и один тельцианский.
Если они вооружены, то я всего лишь мишень. Оружие боекостюма могло либо превратить меня в облачко пара, либо искрошить в котлетный фарш. Но они не хотели или не могли стрелять.
Флотер покачнулся, когда Человек вышел, а тот повторил мое первое действие, растянувшись во весь рост. Я подавил в себе желание сказать ему, что самый длинный путь начинается с одного, самого первого шага.
Оставшийся во флотере тельцианин шатнулся, стараясь удержать равновесие, и шлепнулся на спину. Ни у одного, ни у другого из них не было такой практики, как та, которою я получил только что. К тому же сотни часов обучения и реального использования, пусть даже и частично растворившиеся в туманах времени, могли стоить больше, чем их численное преимущество.
Человек поднялся на четвереньки. Я одним неизящным прыжком преодолел разделявшее нас расстояние и нанес ему сильный боковой удар по голове. Скорее всего, я не причинил обитателю костюма физической травмы, но костюм вновь повалился набок и покатился в сторону.
Я схватил флотер за передний бампер (мой умножитель силы громко заскулил) и попытался размахнуться тяжелой машиной, чтобы ударить тельцианина. Но тот сумел увернуться, а я от усилия потерял равновесие и упал. Флотер поехал боком по заснеженному бетону, жужжа, словно рассерженное насекомое.
Тельцианин бросился на меня, но я оттолкнул его прочь. Я попытался восстановить в памяти все, что некогда знал о боевых костюмах тельциан — какая их слабость могла бы дать мне преимущество,— но весь заплесневелый материал из КМЖС относился к системам оружия, его дальнобойности и скорострельности, а оружие здесь, кажется, не применялось. Может быть, и к сожалению.
