— Сам сможешь двигаться? — спросил я Василия.
— Смогу, — сглотнув, ответил он. — Куда нам дальше?
— Здесь где-то должен быть лифт...
Лифт был там, где ему и положено — сразу за порталами чуть ближе к левой стороне огромного помещения склада, уходившего стеллажами в перспективу. Взрыв сильно повредил лифтовую шахту, она теперь зияла проломами и выгоревшей обшивкой. Но это было нам на руку — не нужно пользоваться лифтом, который легко превратить в мышеловку.
Насколько можно быстро, полускрытые клубами дыма, мы добрались до развороченной двери лифта. Несколько раз на нас налетали полуоглушенные люди в форменной одежде, но внимания не обратили. Всех гораздо больше занимали раненые, вокруг которых и происходила основная суета. Я заглянул в кабину, огляделся, обратил внимание на люк в потолке.
— Ну-ка, помоги мне, — скомандовал я Василию.
Он с готовностью подставил колено и плечо. Оттолкнувшись, я локтем выбил крышку люка, зацепился за довольно грязный трос и выбрался наверх. Затем наклонился к открытому люку и вытащил за собой Василия. Ажурная конструкция лифтовой шахты предоставила отличный способ добраться до приемной, не было нужды судорожно ползти по тросам. Восхождение заняло совсем немного времени, карабкаться было не сложно, а когда мы добрались до первого палубного перекрытия, стало еще проще — здесь не было сквозных дыр и не приходилось прятаться от глаз возможных наблюдателей.
Мне не понадобилось угадывать, какой уровень соответствует приемной — лифт больше никуда не ходил, это был единственно возможный путь, которым управляющий мог добираться до вожделенного общения с Президентом Компании «Новая Энергия».
— Тормозим, Василий, — я устроился на небольшой площадке чуть выше выхода в приемную. — Нужно отдышаться и сообразить, куда двигаться дальше.
— А разве мы не на месте?
— Минуточку... Дай-ка подумать... Двери лифта внизу «смотрят» в сторону порталов, то есть, если встать в проеме лицом к порталам, то офис управляющего окажется по правую руку. Точно так же дверь лифта выходит в приемную. Значит, апартаменты Мамунато, скорее, всего, расположены точно над складским офисом — это и конструктивно проще всего организовать. Судя по тому, что внизу офис сильно пострадал, то надо думать, что и здесь прочным стенам нанесен определенный ущерб. Термогранаты не потерял?
— Нет, вот они, — Василий продемонстрировал мне два ребристых матовых цилиндра. У меня на поясе висели еще два точно таких же.
Я наклонился, снял стопор и стволом разрядника раздвинул двери, выходившие в приемную. Потом свесился на руках и маятником влетел в конференц-зал. Стулья, когда-то стоявшие ровными рядами вдоль длинного стола, сейчас валялись как попало разбросанные по всему помещению, а сам стол годился больше на дрова. На стене, в которую упирался правый торец стола, висел громадный голоэкран, на котором, очевидно, являлся подчиненным господин Мамунато. Где-то за ним находился и сам Президент.
— Помоги-ка мне сорвать этот экран, — попросил я Василия.
Орудуя оторванными металлическими ножками стульев, мы сорвали экран со стены, разбили пластиковое покрытие и добрались до металлической плиты, отгораживавшей нас от нашего будущего.
— Лепи гранаты здесь и здесь, — скомандовал я, закрепляя и свои таким образом, чтобы все вместе образовали прямоугольник. Выставил задержку на десять секунд и, подталкивая Василия, выбрался обратно в лифтовую шахту.
Через десять секунд гранаты полыхнули, выпустив из сопел струи высокотемпературной плазмы, просто-напросто прожигая металл стены. Выждав, пока жар спадет до приемлемой величины, так, чтобы внутри помещения можно было находиться без риска сгореть заживо, я спрыгнул вниз. В стене зияло оплавленное отверстие, достаточное для прохода человека с двумя большими чемоданами. Стараясь не обжечься, я проскользнул за стену. Василий следовал за мной, как привязанный.
За стеной обнаружился большой холл, понижавшийся ступеньками к центру. Судя по всему, на прожженной стене висел такой же экран, как и в приемной, на нем Мамунато наблюдал напряженные лица подчиненных во время беседы. Стены справа и слева представляли собой огромные аквариумы, а прямо напротив расположилась еще одна дверь, сейчас слегка приоткрытая.
— Не стойте там, проходите, не бойтесь, — послышался из-за двери тихий, но уверенный голос. — Вы шли быстрее, чем я ожидал.
Понятно. Я подвесил разрядник на бедро и прошел в дверь. Василий по-прежнему двигался рядом, нервно подергиваясь.
За дверью располагался просторный рабочий кабинет, оборудованный массивным столом, перед которым стояли два кресла для посетителей. За столом разместился сам господин Мамунато. Несколько минут мы молча смотрели друг на друга. Я примерно таким и представлял себе владельца гигантской и богатой корпорации — невысокий смуглый человек с очень широкими скулами и монголоидным разрезом глаз, в чрезмерно дорогом костюме. Вдоволь насмотревшись, я без приглашения подошел к одному из кресел и уселся в него.
— Попрошу вас закрыть дверь, — обратился Мамунато к Василию.
Вновь повисла тишина.
— Итак, — первым не выдержал я, — что вы там говорили о нашем быстром продвижении?
— Ах, это... Я лично наблюдал за вами с момента налета на офис бедняги Захариассена.
— Бедняги?
— Именно, — Мамунато горестно покачал головой. — Компания не имеет права прощать ошибки своих сотрудников.
— И зачем же вам такое наблюдение? Скука замучила в одиночестве?
— Как же вы нетерпеливы... Я расскажу по порядку, если вы не против.
Дождавшись моего кивка и жестом предложив Василию сесть, Мамунато продолжил.
— Дело в том, что я гораздо старше, чем может показаться на первый взгляд. Но, чтобы объяснить это замечание, мне придется рассказать всю историю с самого начала. А началось все в середине двадцать первого века. Тогда появились первые эмиссары Нишу, человечество пребывало в эйфории, казалось, что свершились самые смелые ожидания. Нишу не отказывались от торговли с Землей, правда, земляне мало что могли им предложить. В сущности, человечество только-только начало расползаться по Солнечной системе.
Мамунато замолчал, налил себе воды, выпил. Я обратил внимание, что нам он освежиться не предложил, хотя наш чрезвычайно потрепанный вид явно говорил о том, что от глотка воды мы бы не отказались.
— Само собой разумеется, — продолжил Президент, — что наибольший энтузиазм испытывали руководители и владельцы крупных корпораций. Энтузиазм взлетел до небес, когда выяснилось, что Нишу готовы вступить в наиболее тесные и конфиденциальные переговоры как раз с бизнесменами, а не с политическими правящими кругами крупных государств. Что поделаешь, Нишу ценили — и ценят — прежде всего именно свою выгоду. Они предложили самое желаемое сокровище, о котором только можно было мечтать — возможность легко совершать межзвездные перелеты. Они предложили нам Вселенную.
