Услышав шелест шлюза, она глянула на нас. По тренеру скользнула спокойным взглядом, на мне задержалась, улыбнулась приветливо, но я успел ухватить на лице тень какой-то эмоции: то ли раздражения, то ли вожделения.
Странные они все тут.
— Новенький, — бросила Мария Олеговна. — Займитесь обследованием, я пока переговорю с начальством. Как закончите, жди меня тут.
Последняя фраза предназначалась мне.
— Есть, — помня совет, отозвался я. Инструктор хмыкнула и, не обращая больше на нас внимания, вышла в коридор, на ходу углубившись в планшет. Похоже, в её обязанности помимо обучения меня входит что-то ещё. Серьёзная женщина. Опасная. От такой лучше держаться подальше, во избежание.
Девушка поднялась, подошла ко мне, наклонилась, будто нарочно выставив напоказ полушария — две верхние пуговицы на халате были расстёгнуты.
Осмотрев ухо-горло-нос, она подошла к шкафу, извлекла кучу проводов, присосок, прикреплённых к какому-то прибору. Подключила в розетку, после чего принялась лепить все эти провода на меня.
— Зомбировать будете? — пошутил я. Девушка фыркнула.
— Нет, наоборот. Сделаю из тебя секс-гиганта.
Я закашлялся, затем поймал её насмешливый взгляд и понял, что глупое выражение лица — всего лишь маска, за которой кроется умная и расчётливая стерва.
— А если я и так — ого-го?
Она задумчиво облизнула губы, не прекращая подключать меня к прибору.
— Ну ты зайди ко мне вечерком, проверим.
— Чего тянуть? — хмыкнул я, положил ладонь её на талию, мягко, но настойчиво притянул к себе. Она не сопротивлялась, отложила провода, наклонилась так, что моё лицо едва не зарылось в ложбинку меж грудей, нежно заставила взглянуть на себя.
— Не наглейте, курсант.
Стальной голос, больше подходящий какому-нибудь генералу, взбодрил похлеще ледяного душа. Я разжал руки, позволив доктору отстраниться и продолжить свою работу.
И впрямь странные они тут все. То ведут себя как шлюхи, то наоборот, будто заправские палачи. И не пойму пока, где грань между притворством и искренностью.
Прибор работал долго, примерно полчаса. Всё это время я вынужден был сидеть спокойно, дышать ровно и не глазеть по сторонам. Доктор, словно специально подразнивая, устроилась напротив, закинув ногу на ногу, расстегнула ещё одну пуговицу, периодически меняла положение, позволяя увидеть то, что скрывалось под юбкой.
Трусиков на девушке не было.
Я не испытывал уверенности, что прибор сработает как надо, если буду возбуждаться, поэтому старательно смотрел в стену перед собой, мысленно размышляя на тему тварной природы человека. В конце концов, поняв, что меня не пронять, доктор вздохнула, поднялась, выключила прибор и одним ловким движением сняла все присоски с моей головы.
— Скучный вы человек, кадет Костров, — заметила она, глядя на экран прибора и фиксируя что-то на своём планшете.
— Потому что не повёлся второй раз?
Девушка усмехнулась.
— Верно. Как-то неправильно это, вы же молодой человек, мужчина в расцвете сил, такие игры для вас как красная тряпка для быка.
— И что, я должен был открыть рот и пускать слюни? — фыркнул я. Она на полном серьёзе кивнула.
— Так и есть. Девяносто процентов мальчишек, что приходят на обследование в первый день обучения в корпусе, поступают схожим образом. Большинство из них младше вас, но есть и те, кто постарше. И тем, и другим сложно удержаться от соблазна. Бывали случаи, когда меня пытались изнасиловать. Благо, я проходила кое-какие курсы.
Я готов был в это поверить, ведь от маски дурочки не осталось и следа. Серьёзный взгляд, полная сосредоточенность на работе, но при этом ухитряется говорить со мной.
— А что с теми десятью процентами, которые сумели взять эмоции под контроль?
Она прекратила фиксировать показания, взглянула на меня.
— С такими обычно сложнее, чем с большинством. Но и результат куда лучше. Я не про обследование, если что, а в общем про обучение. Так что готовьтесь, кадет Костров, лёгкой жизни вам тут не видать.
Я поёжился.
— Спасибо за предупреждение.
Она кивнула. Затем вдруг подалась ко мне, тесно прижалась, обвила руками шею, впилась в губы страстным поцелуем. И, когда я готов был возмутиться, отстранилась, хитро улыбаясь.
— Очередной тест? — недовольно спросил я, чувствуя, как бешено колотится сердце. Доктор пожала плечами.
— Может, да. А может и нет. Но, если что, после девяти вечера здесь никого не бывает. Это так, к слову.
Я медленно кивнул.
— На этом всё? Могу идти?
— Идите, кадет. И удачи.
В коридоре, едва за спиной с шелестом сомкнулись створки шлюза, я вытер испарину на лбу. Страшная женщина! Даром, что выглядит моложе меня, но от неё тоже стоит держаться подальше. А то неясно: или изнасилует, или прибьёт.
— На сегодня тесты закончились, — раздался рядом спокойный голос Марии Олеговны. Инструктор по-прежнему держала в руках планшет, не отрываясь от текста говорила со мной.
— Ждём результатов обследования, после чего составлю для тебя индивидуальную схему тренировочного процесса. Пока же, иди за мной. Полковник хотел тебя видеть.
Вновь потянулись коридоры базы, в которых я, вроде как, даже начал немного ориентироваться. Хотя вычленить из многообразия поворотов определённый алгоритм было всё же сложновато. Мне бы карту, или ещё чего, не искать же постоянно проводника. Этот вопрос я и задал куратору.
— Перед началом тренировочного цикла тебе выдадут КПК, — сказала она. — Там будет расписание занятий, информационный раздел и карта базы. Пока придётся потерпеть пару дней.
— Терпи, казак, если зубы не лишни, — вздохнул я. Уголки губ тренера чуть дёрнулись. Неужели у неё есть чувство юмора? Вот так открытие! До этого момента Мария Олеговна казалась почти роботом: эмоции строго по делу, и даже насмешка во время физических тестов выглядела искусственной. Что ж, радует, что она не какой-нибудь андроид. Но, вместе с тем, и пугает: военные слишком уж дисциплинированные ребята. Не хотелось бы превратиться в такой вот бездушный механизм.
Поплутав по коридорам базы, мы вышли к уже знакомой мне двери с табличкой «заместитель командира корпуса». Только сейчас до меня дошло, что полковник Лисицын, оказывается, не главное лицо на базе. Тогда кто этот таинственный командир? Любопытно.
Постучавшись и подождав разрешения войти, инструктор толкнула дверь, зашла первой. Я юркнул следом и замер: в кабинете на сей раз было людно. Кроме самого полковника имелся невысокий крепенький мужичок с пробивающейся на голове лысиной и… Лёха. Друг сидел по правую руку от Александра Сергеевича, нахально скалясь, и глядел на меня.
— Майор Григорьева, благодарю, вы свободны, — сухо сказал Лисицын. Судя по недовольному лицу, соседство Лёхи несколько напрягало полковника. Мой приятель же, по-видимому, вообще не испытывал ни малейших неудобств.
Инструктор вышла из кабинета, мне же взглядом предложили занять свободное место. Едва я сел, Александр Сергеевич деловито кашлянул, покосился на Лёху, заговорил:
— Как настроение, кадет Костров?
— Отличное, господин полковник, — отрапортовал я, вызвав у Лёхи сдавленный смешок.
— Славно. Что ж, посовещавшись с Алексеем Владимировичем, мы пришли к консенсусу. Блок памяти в вашем сознании необходимо снять. Для этого и был вызван соответствующий специалист.
— Значит, это тот самый мозгоправ? — я с любопытством глянул на незнакомца. Он приветливо кивнул.
— Дмитрий Павлович Верёвкин. В прошлом — семейный психотерапевт, ныне же практикующий маг-менталист, — пояснил полковник. — Если верить словам Алексея Владимировича, блок в вашем сознании довольно сильный, и могут быть некие последствия. Поэтому я должен спросить: вы готовы рискнуть?
Я задумался. С одной стороны, пока что мне слабо представляются все эти колдовские штучки, пусть и был свидетелем того, как Лёха использовал телепорт. Поэтому гляжу на всё как бы через призму, будто бы и не со мной происходит эта мишура, а с кем-то другим.
