Что совершенно их клан не красит.
— И вот с того самого момента со мной творится что-то неладное. Всплески энергии, новые способности… — подвел я итог. Как говорится, нет худшей лжи, чем та, что частично состоит из правды.
— Ты же понимаешь, что я вынужден буду сообщить всё отцу? — спросил княжич, внимательно наблюдая за моей реакцией.
— Конечно, ваше сиятельство. Я и сам заинтересован выяснить, кто же меня похитил и доставил в ваш дом, — забросил на всякий случай крючок, и на лице Ивана отразилось понимание.
— Я обязательно узнаю, кто пытался подставить тебя и опорочить мой клан! — он перехватил автомат левой рукой и протянул мне правую, словно предлагая скрепить данное обещание рукопожатием.
— Это честь для меня! — пожал в ответ его руку. Но про предохранитель я тебе все равно не скажу, мелкий засранец.
Дальнейший путь до главного зала прошел без стычек. То ли нам просто повезло, то ли у наемников было не так много людей, и они решили больше не рисковать. Так или иначе я вообще не расстроился.
Тут еще и Дибич-младший обрадовал. Оказалось, что помимо центрального входа, имеются еще несколько запасных. И все они ведут на балконы третьего этажа.
А зал-то совсем не маленький. После описаний Ивана мне на ум пришло сравнение с оперным. Блин, да какого размера это поместье?
Прошмыгнуть мимо центрального входа получилось без шума. Его, конечно, охраняли, и это недвусмысленно намекало на то, что основное действие развернётся именно там.
В общем, воспользовавшись небольшой суматохой, вызванной так некстати лопнувшей склянкой на поясе одного из охранников, мы с княжичем проскользнули наверх. А я выяснил, что воздействие на жидкость, заключенную внутри замкнутых полостей, мне дается ох как нелегко.
В любом случае во внутрь мы с Дибичем попали. И даже успели к самому концу всего этого представления. А внизу разворачивалось интереснейшее действо.
Во-первых, обстановка в зале была ого-го какая напряженная. По крайне мере, три мага в серых рясах, что выпускали из рук клубы сиреневой дряни, были практически на пределе. Непонятная дрянь окутывала сидящих возле сцены пленников, не давая им пошевелиться. Впрочем, то тут, то там были заметны движения.
— Это мы удачно зашли, — обратился я к княжичу. — Есть кто-нибудь среди пленников, кто может быть достаточно сильным, чтобы вступить в бой?
— А что? — растерянно спросил Иван, не спуская взгляда со сцены. Там сейчас беседовали три человека.
Правда, двое из них были вмурованы в каменные валуны — снаружи оставались только их лица. А исходя из сходства с княжичем, это могли быть только его старший брат и отец.
Третий герой этой пьесы, очевидно, выступал антагонистом. Был он облачён в длинный халат, украшенный многочисленными каменными табличками. Голову порывал капюшон, скрывающий лицо, но не пышную белую бороду, украшенную множеством косичек.
Интересно, это его повседневный прикид или он просто старается отвлечь внимание? Все же не каждый решится так себя раскрывать, нападая на один из самых могущественных кланов. Хотя, после сегодняшнего вечера этот список наверняка пересмотрят.
— Кто внизу драться способен? — повторил я свой вопрос.
— Отец, брат… Я не понимаю, почему они бездействуют? — надо полагать, вера в родных у Ивана была необычайно сильна.
— Соберитесь. Сейчас мы единственные, кто может их освободить. Еще раз: кто из гостей достаточно сильный, чтобы начать сражаться? Ты же должен знать, кого вы приглашали на празднество?
— Вижу графа Ферзена с женой. Они в свое время участвовали в сражении при Эль-Арьям. Правда, это было давно… — с трудом отводя взгляд от сцены, мямлил парень.
— Давай…те без подробностей. Еще кто? — на сцене что-то намечалось.
— Князь Авалов тоже на должном уровне владеет Формацией, но я не уверен, что он когда-нибудь по-настоящему сражался. Вон он, чуть левее Ферзена, — указал княжич на человека, шевелящегося активнее всех. Кажется, это его я видел через дыру в потолке.
— Ба! А это кто тут у нас? Старый-новый знакомый Сато! — обрадовался я, увидев рядом с Аваловым мужчину, служившего единственной ниточкой к моему алиби. Похоже, он не успел скрыться из особняка до начала заварушки.
— Ты про кого? — заинтересованно произнес Иван, расслышав мое бормотание.
— Да вон, сидит недалеко от князя, азиат. Мне кажется, я его видел перед тем, как окончательно пришел в себя у вас в доме, — объяснение получилось немного корявым, но, думаю, парнишке пока не до этого будет.
— Теперь слушай, — обратился к княжичу. — Сейчас я сформирую максимально большую глыбу и запущу в сторону магов. Скорее всего, они сейчас на пределе, это точно собьет их концентрацию. После уже будем надеяться, что подключатся освободившиеся пленники.
— А если они не смогут? — озвучил Иван волнующий и меня самого вопрос.
— Не переживай, княжич, смогут, — я ободряюще хлопнул Ивана по плечу. — Твоя цель — отвлечь обычных бойцов хотя бы в первые пару минут.
Взял его оружие и снял с предохранителя. Дибич-младший очень хотел что-то сказать, но сдержался. Молча взял автомат и выбрал позицию поудобнее.
В то же время события на сцене стали стремительно развиваться. «Каменный» колдун, потеряв терпение, воздел руки к потолку. Тело брата Ивана стало постепенно появляться из камня, принимая горизонтальное положение. Спустя мгновение молодой мужчина оказался на грубо вытесанном алтаре.
— Жертвоприношение? Совсем охренели такое в моем присутствии совершать?! — прошептал, чувствуя, как внутри закипает гнев. Ненавижу богов, которые возвышаются через смерть. Хоть бы один через удовольствие…
Сконцентрировавшись, почувствовал, как пламя внутри охватило уже не только правую руку, но и большую часть тела. И оно продолжало распространяться!
Мой взгляд поймал огромную, многоярусную люстру, так удачно расположенную прямо над одним из захватчиков. Вот и славненько!
Направляя энергию, стал покрывать люстру коркой льда. Ощущение опустошения периодически накатывало, но тут же пропадало — только голова болела все сильнее, мешая сконцентрироваться.
«Держись! Еще немного!» — мысленно обращался к себе, с трудом продолжая процесс. Пламя в теле все чаще стало моргать, и я почувствовал, как начинаю терять контроль над заклинанием.
Люстра, сейчас ставшая гигантским ледяным сталактитом, набрала критическую массу, и треск рушащихся перекрытий, не выдержавших вес многотонной глыбы, стал для
