чужих фирм. У свободных родов базовая ставка — девятнадцать процентов, у простолюдинов — двадцать один. Там еще много нюансов, но в целом чисто экономически быть кланом аристократам крайне невыгодно.
Зато и обязанностей перед страной у кланов раз два и обчелся. Защищать страну от внешней агрессии и откликаться на призыв императора в чрезвычайных ситуациях вроде гражданской войны. И все.
Такого понятия как международные кланы в этом мире не было в принципе.
— Тогда ты должен понимать, что кланы за свою свободу платят деньгами, — сказал Мохини. — И стране это очень выгодно. Экономически. Собственно, львиную долю дохода касты аристократов вносят в бюджет как раз кланы. То есть когда стране нужны деньги, право на клан раздается вообще просто так. Лишь бы платили.
— А когда деньги не особенно нужны?
Сейчас, как ни крути, в стране и в мире все благополучно. И эта полоса мира и стабильности длится далеко не первое десятилетие.
— Тогда могут быть варианты, — хмыкнул Мохини. — В древней традиции право на клан давалось за подвиг или выдающиеся заслуги. Или за очень ценный дар правителю, как вариант.
М-да, печально. Не хочется мне что-то подвиги совершать.
— Наш вариант, если мы говорим про клан Раджат, — неожиданно добавил Мохини, — это выпадение из политической жизни страны. Кланы не просто свободны. Они не имеют права лезть в политику государства. Их представители не могут занимать ряд высших государственных должностей. Оборонные заказы никогда не идут через кланы. И так далее. Ну да ты сам все это знаешь, раз интересовался этим вопросом.
Это он мне предлагает встать императору поперек горла еще и в политике, чтобы он мне кланом, условно, рот заткнул? Да меня прикончат скорее.
— Благодарю за информацию, Мохини-джи, — склонил голову я. — Я подумаю, какие у нас есть варианты.
Я намеренно сказал «нас», и Мохини едва заметно улыбнулся. Он прекрасно понял мой посыл и возражать не стал. Нужен ему все-таки клан. Не срочно, иначе его риторика была бы другой, но нужен.
И желательно новый клан, но тут я его понимаю. Вписываться в уже устоявшуюся структуру давно существующего клана — рискованное занятие. Очень много подводных камней. А в новом клане и отношения между всеми родами, включая главный, будут строиться с нуля.
— Знаешь, Раджат-джи, — произнес он. — На твоем месте я бы просто пришел к императору и обозначил свои намерения. Как минимум, он сообщит, на каких условиях даст тебе клан. Или даже просто так даст, почему нет? У него уже не получилось захомутать тебя, так какой смысл удерживать тебя в статусе свободного рода? Чтобы ты своей «победой» всех дразнил? Клан же и наказанием можно представить, благо все же прекрасно знают, сколько стоит свобода. И мало кто хочет ее такой ценой.
Интересный человек, глава рода Мохини. Столько раз перевернуть мое представление о мире за один разговор еще никому не удавалось. Причем в обоих мирах.
Или это я настолько закостенел в своих представлениях об аристократах? У меня ведь очень мало опыта в этой сфере, и я изрядно перестраховываюсь. Может, он просто намного свободнее на все это смотрит?
— Интересный совет, Мохини-джи, — слегка улыбнулся я. — Подумаю.
*****
Следующая декада у меня выдалась напряженной. Очередные тесты в Академии, что б их. На занятия-то я ходил, но в остальном весь предыдущий месяц времени на учебу у меня не было. А я хоть и имел знания из прежнего мира, полиглотом все-таки не был.
В итоге эта декада напомнила мне времена студенчества из родного мира. Непрерывная ночная зубрежка, утром — экзамен, вернуться домой, поспать два-три часа, и все по новой с другим предметом.
Все я сдал, конечно. Только с физикой по грани прошелся, восемь баллов из десяти получил. Ну не помню я эти примитивные школьные формулы, я больше в сопромат в родном мире погружался и в физику металлов.
Стоя у стенда с окончательными результатами тестов, я придерживал улыбку. Меня практически затопило удовлетворение от выполнения сложной работы. Узнаваемое чувство, давно его не было.
Лениво бегая глазами по спискам, я неожиданно наткнулся на фамилию Лакшти. Что-то его до сих пор не видно, кстати. Неужели так и не оправился от своих магических травм?
Машинально глянув на его оценку, я замер. Семь баллов.
Так, еще раз. Лакшти Нерей, студент второго курса. Предмет — статистика. Оценка — семь баллов. Ха…
Как он на статистике-то провалиться ухитрился? Если он действительно занимал в прошлом мире высокое положение, то уж с цифрами точно работать умел. Правда, все статистические данные ему наверняка клали на стол в готовом виде, а как формируются эти цифры он мог и не знать. Зато наверняка самоуверенно решил, что уж в этом он профи. С его высокомерием, я вообще не уверен, что он хоть один учебник в этом мире открывал.
Интересно, и что теперь? По правилам Академии если студент получает меньше восьми баллов хотя бы по одному предмету, он на весь следующий месяц лишается права покидать территорию Академии.
Лакшти действительно тут запрут?
— Злорадствуешь? — раздался рядом насмешливый женский голос.
Я повернулся к девушке и приветственно склонил голову. Джина Бхаскара. Тоже давно не интересовался как она, совсем упустил из виду эту полноцветную девочку.
— А есть повод? — поинтересовался я.
— Ну как же, — фыркнула Джина и кивнула на списки. — Лакшти же теперь целый месяц среди детишек жить.
То есть его все-таки заперли тут. Ну надо же, есть в мире справедливость.
— Прям заперли? — все же уточнил я. — Или у него еще есть шанс договориться с ректором?
Как ни крути, мало кто захочет ссориться с таким родом, как Лакшти.
— Безнадежно, — усмехнулась Джина. — На занятия он почти не ходил, на клуб вообще забил, да еще и ухитрился чем-то насолить Мехта.
Ах вот оно что. Это ответка Мехта за ту стычку около резиденции Дамаяти. Точнее, за уничтоженный тогда автомобиль Ребиры Мехта и за ее людей. Кто-то же тогда должен был сопровождать ее, да и машину она явно не сама вела. А на нашей с Лакшти дуэли ректор появилась уже в гордом одиночестве.
— К тому же для Мехта это очень удобный случай навести порядок, — добавила Джина.
Я вопросительно приподнял брови.
— Тут слишком много аристократов, —
