в его глазах читались сожаление и искренняя… надежда?
Мы остановились возле подъезда. Отдыхавшие неподалеку на лавочке старушки неодобрительными взглядами окинули столь колоритную пару.
– Помнишь, принцесса? Никаких лишних разговоров в машине, вплоть до того момента, как мы попадем за Периметр.
– Так точно, – отчеканила я.
– Вот и славно. Теперь погнали, начальство ждать не любит. Ты, кстати, аэрофобией не страдаешь?
– Не наблюдала. – Садясь в ставший уже знакомым внедорожник, я грустным взглядом проводила отдыхающую на парковке глянцево-черную машину. Уверена, Андрей не даст ей заскучать – он давно имеет право пользования, а заодно разрешение от своей родительницы на общение со мной – потенциальная состоятельная невестка тешила ее самолюбие.
Достаточно быстро мы прорвались сквозь МКАД, и Антон повел авто в сторону области. Если память не подводила, гражданских аэропортов в той местности не было и в помине. Зато располагалась пара закрытых военных городков, куда проезд осуществлялся исключительно по пропускам.
Из головы не выходили странное прощание Андрея и неожиданно эмоциональная реакция на него моего провожатого. Будто друг произнес некие секретные слова, известные лишь посвященным. Если он что-то узнал, то почему не сказал? Или мне не следовало этого знать?
С трудом получалось удерживать язык за зубами и вести короткие диалоги со сталкером на максимально отстраненные темы. Разговоры выходили нелепыми и неуместными. Фитиль истории разгорелся, и вот-вот пламя доберется до пушки, что произведет выстрел.
– А что такое Всплеск? – наконец задала я максимально близкий к теме, но не нарушающий наших тайных договоренностей вопрос.
– Это… местный песец, принцесса. Из недр атомной станции вырывается поток энергии, который катится по всей Зоне и корежит ее по самое не хочу, – ответил сталкер. По его тону было понятно, что вопрос в рамках дозволенного.
– Эта энергия… она какая? Электромагнитный импульс, радиация или…
– Кто это знает – уже тебе об этом не расскажет, – не дал договорить Антон. – Даже зверье местное по норам шкерится, а человеку так однозначно смерть. После Всплеска Зона с ног на голову переворачивается. Ученые мозги давно пытаются понять его природу, но ни к чему так и не пришли. Ходят слухи, что это время жатвы. Когда в Зоне творится слишком много дерьма, она самоочищается таким незатейливым способом.
– Ты хоть раз видел этот… песец?
– Только самое начало. Красивое, но смертоносное. Таких закатов, принцесса, ты ни разу в жизни не наблюдала. Но если не успеешь спрятаться куда поглубже, то он станет для тебя последним. Опять же, возблагодарим умников, которые любезно предоставляют прогноз очередного Всплеска. Но я им не особо верю – уж очень часто ошибаются.
– А как тогда?
– Зона сама сигналы подает. Живность мечется как полоумная, ветер поднимается, небо темнеет. Ты запоминай, пригодится. График-то нам завернут с собой, но я им разве что подтереться посоветую.
За окном автомобиля окончательно скрылись городские многоэтажки и начался свежий зеленый лес. Антон опустил стекло, и в салон ворвался, изгнав запах топлива и химического освежителя, приятный прохладный ветерок. Проводник заметил, как я подставила лицо тугим порывам ветра и слегка закрыла глаза.
– Наслаждайся, принцесса. Теперь еще не скоро это все увидишь и почувствуешь. Зона совсем другая.
Волнение и страх понемногу сменялись предвкушением невероятных приключений, адреналина и азарта. Находясь рядом со сталкером, я чувствовала себя в безопасности. Доверяла ли ему? Вопрос без ответа. С одной стороны, он все же был агентом той самой Организации, с другой – имел к ним какие-то личные счеты, раз раскрыл все карты с самого начала. Или это еще одна уловка, чтобы посадить меня на более крепкий поводок и уменьшить вероятность хитроумного побега?
Вдалеке показалась серая бетонная стена, обнесенная колючей проволокой и обрамленная двумя вышками на въезде. Стальные ворота дополнительно перекрывал механизированный шлагбаум, а вокруг был лишь густой непроходимый лес. Покуривая сплющенную папиросу, у входа скучал солдат, одетый в форму той же расцветки, что и сталкер.
Антон приоткрыл окно и сунул встречающему ламинированную бумажку голубого цвета с множеством печатей на ней.
– Проезжайте. Для взлета уже почти все готово, – козырнул нам военный и убежал в будку.
Со скрежетом давно не смазанного механизма поднялся шлагбаум, и медленно распахнулись ворота. Мы въехали на территорию воинской части, которой, насколько было известно, в этом районе вообще не существовало на карте. Ближайший военный городок с аэродромом, откуда иногда летали по государственным нуждам представители министерства обороны, находился километрах в шестидесяти отсюда, а это место обозначалось как лесная поляна или пустырь.
Однако действительности это ни коим образом не соответствовало. Сновали по территории солдаты в форме. Что-то грузили в транспортный отсек и проверяли готовность к вылету тяжелого Ми-8Т люди в гражданской одежде. Неподалеку от казармы что-то бурно обсуждали несколько человек в форме и белых медицинских халатах.
Один из них был мне уже знаком. При приближении машины к парковке он отделился от группы собеседников и пошел к нам навстречу.
– Вы вовремя, можете загружаться в транспорт, скоро отправляемся. – Тот самый медик или ученый, представившийся как Куратор. Заметно стареющий мужчина лет сорока, в халате поверх камуфляжной формы. Он мне не нравился. В его взгляде чувствовалась незримая опасность, а сухощавое телосложение будто бы маскировало внутреннюю силу.
«Неправильная принцесса получается. В сказке карета была из тыквы, а Фея-Крестная не учиняла подставы», – подумала я, поднимаясь по трапу.
Запнувшись о порожек, я услышала, как что-то маленькое звякнуло о пол вертолета, вылетев из приоткрытого кармана рюкзака. Странно… вроде я его закрыла…
Предмет оказался простеньким серебряным кольцом с гравировкой в виде сердечка. И только один человек в этом мире мог его подбросить.
Меня охватило смущение, вмиг сменившееся злостью. Почему Андрей тянул до последнего, когда я уже могу и не вернуться? Мы столько были вместе, а предложение он решил сделать только сейчас?
Можно обманывать других и не спалиться, можно искусно врать огромному количеству людей – но солгать себе не получится никогда. Говорят, что дружбы между мужчиной и женщиной не существует. И это чертовски верно. Что уж скрывать, я ждала этого момента. Вот только не при таких обстоятельствах.
Упав в кресло, я вытащила смартфон, на экранчике которого мерцало сообщение от Андрея – стикер, изображающий жениха и невесту.
«Согласна». – Я едва успела набрать короткое слово и нажать кнопку «отправить», прежде чем в смартфон вцепились сухие крючковатые пальцы. Я подняла голову – Куратор навис надо мной, как коршун над добычей.
– Это мы изымаем, – сухо бросил он, выдернув телефон. – Не беспокойтесь, техника уже сегодня окажется у
