– Лежи спокойно, козел, – из-под бронестекла советует пехотинец. – А то у меня палец на курке затек, может сорваться.
Капрал в неудобной позе исходит вонючим потом.
– Так я жду ответа, лейтенант, или кто вы там на самом деле? – ледяным тоном произносит Гаррис.
– Я провожу оперативное мероприятие, сэр, – наконец, выдавливает из себя особист.
– В отношении моего подчиненного? – голос кэпа может заморозить плевок на лету.
– Да, сэр.
– А почему я об этом ничего не знаю? Или в моем полку уже командуют младшие офицеры из СБ?
– Это предварительное расследование, сэр. Я не обязан ставить вас в известность, – особист потихоньку приходит в себя, снова превращаясь в высокомерного наглеца.
– Понятно, понятно. Значит, предварительное расследование… А ваша версия, сержант? – он поворачивается к Сергею.
– Господин лейтенант интересовался, почему я не подох в Эскудо, сэр, – отвечает Сергей.
– И все?
– Никак нет. Еще он удивлен тем, что я недостаточно близко общался с уродами, сэр.
– Понятно, понятно. А ты что ответил?
– Я … я еще не успел, сэр. Тут как раз вы вошли.
– Получается, я вроде как вас выручил, а лейтенант? – ехидно интересуется подполковник у раздувающего ноздри лейтенанта.
– Господин подполковник, я вынужден… – гневно начинает особист.
– ЗАТКНУТЬСЯ, ЛЕЙТЕНАНТ! – рявкает кэп. Сергей начинает понимать, откуда у комполка такая странная кличка. Лично он сам уже почти в штаны сделал. Бедная ты сволочь, лейтенант…
Особист действительно затыкается на полуслове, словно его шарахнули прикладом по затылку.
– Ты знаешь, что этого сержанта Император наградил медалью «За доблесть»? – гремит кэп, нависая над бледным лейтенантом. – А ты знаешь, что Император наградил его Железным крестом с дубовыми листьями?
Лейтенант давится ответом под его яростным взглядом.
– А ты знаешь, сколько он солдат противника уложил? А про то, что вытащил раненого офицера? Сбил самолет? Размолотил кучу бронетехники? Один, без прикрытия, контуженный, плацдарм обеспечивал? Ты хочешь сказать, – гремит кэп, – что Император награждает боевыми наградами трусов, предателей и шпионов? Возводишь поклеп на боевого ветерана, который кровь за Империю проливал? Капитан!
– Сэр! – вытягивается разведчик.
– Как это классифицируется?
– Саботаж, сэр! Подрыв боеспособности! Статьи 15 и 18. В военное время караются расстрелом.
– Расстрелом… – смакует подполковник сладкое слово. Перекатывает его во рту. – Расстрелом …
Особист, наконец, въезжает, что происходит что-то из ряда вон. Сейчас этот чокнутый его просто пристрелит. При свидетелях. За саботаж. И напишет рапорт. И умоет руки. Как же так! Сразу слабнут ноги.
– Сэр! – начинает лейтенант, судорожно дергая кадыком.
– Я НЕ ДАВАЛ ТЕБЕ РАЗРЕШЕНИЯ ГОВОРИТЬ!
Сергей во все глаза наблюдает за разворачивающимся спектаклем.
– Капитан!
– Сэр!
– Объясни лейтенанту, что от него требуется.
– Есть, сэр!
Капитан манит трясущегося лейтенанта рукой. Подводит к окну. Что-то показывает ему на своем электронном планшете. Перелистывает. Пальцем обводит особо мерзкие сценки. Особист часто сглатывает, нервно вытягивает шею.
– Еще? – интересуется капитан.
Лейтенант отрицательно крутит головой.
– Если это передать в Генштаб, лейтенант, вас даже уборщиком в казарму не возьмут. Ясно? – спокойно интересуется капитан.
Эсбэшник чувствует себя пойманной за жабры рыбиной под палящим солнцем. Хочется пить. Он вымученно кивает.
– Хорошо, что мы друг друга поняли, – покровительственно говорит ему начальник разведки. Препарирует бледную извивающуюся лягушку холодным взглядом. Добавляет: – А подготовочка-то у тебя, лейтенант, того, хилая. С такой в плен лучше не попадать… Сэр, я закончил, – докладывает он скучающему комполка. Тот кивает.
– В моем полку я командую. Не СБ. Император вверил мне эту часть, и я за нее отвечаю. Больше никаких шпионских игрищ в моем полку. Запомни это. С этого дня, дружок, ты будешь мне сообщать о всех своих «предварительных расследованиях», – негромко диктует кэп бледному, как смерть лейтенанту. После небольшой паузы добавляет: – Иначе за твою драную задницу я и гроша не дам. Свободен.
Бледный особист пулей вылетает из палаты.
– Ну вот, служи спокойно, сержант, – поворачивается Гаррис к сидящему с открытым ртом Сергею.
– Есть, сэр. Спасибо, сэр…
– Да мелочи, сержант. Ты просто, как это… катализатор. Знай себе, служи, как следует. Мобильная пехота своих не бросает.
«Черт, ну никак без штампов. Или это у них заклинание такое?» – думает Сергей, глядя на удаляющуюся спину кэпа.
– Нет, ну какой мужик! – впархивает в палату возбужденная Сэм. Ее глаза радостно блестят.
– Саманта, меня, можно сказать, чуть девственности в твое дежурство не лишили, а тебе лишь бы под кэпа забраться, – устало говорит Сергей.
– Ой, да ладно, Серж. Не ревнуй. Я вот тебя сейчас поцелую, – хихикает Саманта.
– Ага, и по морде сразу дашь… Знаю, проходили. Давай, приклепывай свои проводки…
Мягкие руки Сэм порхают по его телу. Что-то приклеивают, прилаживают. Гладят, успокаивают. Снова хочется спать.
– Спи, милый, спи … – шепчет Саманта.
– Серж, к тебе гости, – миловидная хрупкая Трейси, как всегда, очень серьезна.
– Надеюсь, это снова не СБ? – Сергей откладывает планшетку с дешевым боевиком. Скука смертная.
– Да нет, – сдержано улыбается Трейси, переводя лежак в вертикальное положение и помогая Сергею сесть. – Флотский офицер. Молодой. Симпатичный.
– Х-м-м. От тебя, Трейси, я не ожидал. Ладно, Сэм, но ты-то девушка серьезная, – подначивает Сергей.
– Серьезным девушкам, чтоб ты знал, тоже нравятся мужчины, – улыбается Трейси уже от дверей.
– Заметано, я вас познакомлю.
– Да ну тебя, трепло, – Трейси открывает двери, пропуская посетителя.
– Ну как ты тут, Заноза? – цветет улыбкой бравый капитан-лейтенант. Синяя с золотом парадная форма. «Морская звезда» на груди. Ого!
– Стейнберг? Ты? – таращит глаза Сергей. – Ой, виноват, господин капитан-лейтенант, сэр! Вас просто не узнать.
Приходит пора удивляться Стейнбергу.
– С каких пор мы с тобой на «вы», а, Серж? – интересуется он.
– Ну, не знаю … – бормочет Сергей. – Там, на фронте – это одно. Тут – совсем другое. Тем более вы, то есть ты – уже целый кап-лей. Глядя на тебя и не подумаешь, каким задохликом ты был в Эскудо. В своей оранжевой кишке ты выглядел, как форменное чмо. Не то, что сейчас. Орел!
– А, узнаю Занозу. Старый ты пофигист! – Стейнберг бросается обниматься. Сергей неловко отбивается.
– Ты разве не хочешь, чтобы я тебя «сэром» звал? – неуверенно спрашивает Сергей.
