«Сокол» отодвинулся от выхода, где показался старый фрегат класса «Улан», который закрывал дорогу. Этот небольшое, хорошо вооружённое судно тихо плыло сквозь разбитый вход, расталкивая обломки кораблей-дротиков и трупы килликов.
Воля Уну стала просто сокрушительной. Он требовал от Зекка и Джейны честного ответа ещё до того, как они почувствовали вопрос.
«Кто это сделал?»
***
Мара и Люк находились на глубине десяти метров в липком, покрытом воском туннеле. Всякий раз, как Мара вдыхала, её едва не выворачивало наизнанку. Сырой воздух пах противнее, чем отрыжка сарлакка. Тут были запахи гнили, пряности и свободного этмана. По мере их движения зловоние только усиливалось.
– Во всяком случае, ты не будешь думать об ожогах, – сказал Люк.
Мара вновь вспомнила о своих ранах – полудесятке ноющих кружков, где электроразряды прожгли ей скафандр и кожу. Она сконцентрировала внутри себя Силу и с её помощью восстановила уставшие мускулы и успокоила боль.
– Это я в тебе и люблю, мой фермер, – сказала она.
– Ты любишь, что я везде нахожу положительные стороны?
– Не совсем, – Мара заговорила немного насмешливо. – Ты всегда знаешь, как утешить девушку.
Туннель привёл их к большому помещению, где воздух был настолько влажным, что у них мгновенно вспотели лица. Было слышно зловещее жужжание, едва заметное на фоне гулкого биения сердца. В Силе разлилась боль от скорой смерти.
Мара проследовала за Люком и мгновенно забыла об этом жужжании, ужасном запахе и своей собственной боли. Тут рядами стояли шестигранные соты, некоторые из них были закрыты восковой крышкой, а в некоторых парализованные чисские пленники лежали, свернувшись вокруг личинок горогов. Многие пленники были уже мертвы, а некоторые – наполовину съедены колючими жвалами вылупившихся личинок, которые выступали на полметра над стенами ячеек. Некоторые были ещё живы, но личинки уже впивались в их тела.
– Теперь я понимаю чиссов, – сказал Люк. – Знает ли об этом Рейнар?
– Может быть, в какой-то…
По спине Мары пробежал холодок. Она развернулась и увидела, как в свете её нашлемного фонаря мелькнул кончик электроразрядной винтовки, а за ней – синее лицо, обрамлённое парой лекку.
Вместо того чтобы тратить полсекунды на включение меча и вторые полсекунлы, чтобы блокировать удар, Мара высвободила и направила энергию Силы, которую использовала для движения. Тело тотчас заныло от боли, мышцы задрожали, но с кончиков пальцев сорвались молнии и ударили по винтовке так, что приклад отскочил и врезался в рассечённое плечо тви’лекки. Алима вскрикнула. Винтовка выпала у неё из рук, всё тело обмякло и уплыло в темноту.
Мара почувствовала беспокойство Люка.
– Что такое?
– Ничего, – ответил Люк. – Просто думаю.
Световой меч Люка с треском включился и пронёсся у Мары мимо уха, заблокировав уже не электроразряд, а выстрел бластера. Она почувствовала вторую атаку, зажгла собственный меч и провела им позади Люка, отразив ещё одну очередь выстрелов.
Невидимый бластер затих, но Мара успела направить в ту сторону нашлемный фонарь. Она увидела горбатого человека с наполовину обожжённым лицом и хитиновой клешнёй вместо руки, который быстро выскочил из света.
– Силовая молния, – голос незнакомца был жёсткий и резкий. – Нам казалось, что джедаи Скайуокеры выше этого.
– Приходится делать исключения, – Мара опять почувствовала понимание Люка. Она не обратила на него внимания и направила свет в сторону голоса, но тёмная фигура опять ускользнула. – Особенно в случае с тобой, Велк.
Мара говорила и всё дальше отходила от Люка, чтобы можно было воспользоваться перекрывающимися зонами защиты.
У неё над головой раздалась вибрация.
– Ты это слышал?
– Что?
– Понятно, что не слышал, – Мара открылась Силе, но почувствовала лишь неясное чувство опасности, такое слабое, что подумала, оно ей показалось. – Здесь кто-то летает.
– Велк?
Очередь из бластерных выстрелов ударила Люка сбоку, прямо напротив места вибрации. Он отразил выстрелы световым мечом туда, откуда те прилетели.
– Не думаю, – заключила Мара.
Она вскинула меч, рассекая темноту над собой, но там был лишь сырой воздух. Сзади опять раздалось трепетание. Она развернулась для атаки, но вдруг почувствовала, что её схватил в Силе какой-то вихрь, который нёсся по всё комнате. Мара стала искать нападавшего, но почувствовала только ужас и страдание, заполнившие всю комнату.
Она подошла к стене, и тут резкая боль пронзила спину. Она глянула вниз и увидела, как десятисантиметровые жвала впились ей в живот. Боль разлилась по всему телу.
– Ситххх!
Второе жвало впилось в бедро.
– Больно!
Мара поменяла хватку на световом мече, и сбоку в темноте опять раздался трепет. Вдруг ручка меча стала обжигающе холодной, а лезвие заискрилось, замигало и, наконец, погасло. Мара всё равно атаковала.
Лезвие вошло на два сантиметра и вновь вышло. Личинка задёргала головой, разрывая Мару изнутри.
– Мара? – Люк включил второй световой меч, отобранный у Алимы, и пошёл на Велка, отражая бластерные выстрелы на него. – Нужна помощь…
– Здесь всё в порядке! – Мара повесила бесполезное оружие обратно на пояс. – Позаботься о Велке.
Велк начал выделывать запутанные кульбиты, стреляя и иногда меняя направление. Люк отразил очередь выстрелов, но не успевал работать обоими лезвиями – пришлось сделать кувырок прыжком в сторону.
Попытка – не пытка.
Мара выхватила бластер и выстрелила личинке в голову. Насекомое задёргалось ещё сильнее. Когда колючки зацарапали внутри, Мара невольно вскрикнула. Она выстрелила ещё раз, а затем услышала мягкое биение перед собой и вскинула бластер.
Ручка быстро заледенела от холода, после чего прозвучал сигнал опорожнения магазина. Когда она нажала на курок, то услышала, как мягко хлопнул газ при перемещении в камеру электрозатвора.
– Неплохо, – сказала Мара в темноту. – Но это тебя не спасёт.
У левого плеча запульсировал воздух. Она развернула туда нашлемный фонарь, но опять ничего не увидела. Чувство опасности кольнуло в спину, и она взглянула в противоположную сторону. Из темноты, куда фонарь едва доставал, на неё выплыл горог под метр ростом с толстым хитиновым панцирем и длиннющими жвалами.
Даже если бы Мара и не увидела, что к его сломанной ноге приделана шина, она бы поняла, что это тот самый убийца с Оссуса. Он был меньше обычного горога-воина, но ярости ему было не занимать: он мчался к Маре, щёлкая жвалами, гудя грудью, испуская пену хоботком.
