все, что Мелони когда-либо видела. Даже в ее состоянии хотелось завернуться в них с головой, закрыть глаза и забыть обо всех тревогах и страхах, поджидающих снаружи.
Вместо этого Мелони решительно откинула одеяла и с удовольствием ощутила на коже покалывание холодного воздуха, проникающего в комнату с улицы через множество щелей, с которыми не смогли справиться даже в Анклавах. Освежающая прохлада начинающейся зимы помогла ей почувствовать себя еще лучше, и она, дождавшись, пока все ее тело не покроется гусиной кожей, медленно и осторожно села в постели. Голова была тяжелой, в горле стоял привкус желчи, а руки и ноги не желали слушаться, но в целом ей довольно быстро удалось справиться с этим и наконец-то взглянуть на мир прямо. Оставалось только дождаться, когда закончится новый приступ головокружения, и можно будет подумать о возвращении к нормальной жизни.
Несколько часов спустя, после того как Мелони как будто заново научилась сидеть, ходить, одеваться и еще многому тому, что обычно известно с самого детства, она открыла дверь и выглянула в коридор, который вел к лестнице на первый этаж и приемному залу. Еще он проходил мимо нескольких дверей, за которыми были жилые комнаты служащих в резиденции лорда, в том числе и личные покои Джозефа. Девушка на секунду задумалась и поняла, что прямо сейчас совсем не хочет встречаться со своим… в общем, с могучим лордом Витне, и пошла направо, к лестнице.
Не успела она пройти и двадцати шагов, постоянно оглядываясь и боясь, что ее окликнет Джозеф или Ричард, как едва не наткнулась на выходящего из своей комнаты мастера Колтура – главного строителя Витне.
– Мелони, милая, – немолодой уже строитель выставил перед собой руки, чтобы не дать ей врезаться в него на полном ходу. – Я очень рад видеть тебя на ногах и в добром здравии, но будь осторожна, ты, должно быть, очень устала после всего этого.
– Ой, – пискнула она, практически оказавшись в объятиях мастера Колтура. Девушка успела познакомиться с ним в тот день, когда потрепанная армия Джозефа грязной, помятой, но все еще грозной стальной рекой вливалась в восточные ворота анклава, а во главе нее ехали выжившие в сражении лорды и мастер Колтур, чей авторитет, как поняла Мелони, позволял ему держаться с ними на равных. – Простите меня, мастер Колтур, я вас не заметила. Мне уже намного лучше, спасибо вам.
– Ты куда-то спешила? Могу я проводить тебя и предложить свою руку в качестве опоры?
– Я просто хотела прогуляться… – Мелони почему-то смутила искренняя галантность этого мужчины. Она к такому не привыкла и чувствовала себя неуютно. – Я бы не хотела тратить ваше время…
– Ричард рассказывал о твоей необычайной скромности. – Старший строитель легко рассмеялся и посмотрел на нее с улыбкой. – Не переживай, Мелони, все, что мог, для этого города я уже сделал, и теперь очередь наших храбрых воинов показать, достойны мы дальше жить в этом суровом мире или нет.
– Сколько я была без сознания? – Слова Колтура снова вернули ее к тревожной мысли о потерянном времени.
– Больше недели. Мы все очень боялись, что ты уже не сможешь… вернуться.
Мелони сделала глубокий вдох и постаралась быстро подавить очередной рвотный позыв.
– Это значит, что Поток вот-вот будет здесь, да? – Чтобы сдержать рвущуюся наружу панику, она так сильно сжала кулаки, что ногти до боли впились в ладони.
– Мы ожидаем его прибытия завтра утром, – Колтур с тревогой смотрел на нее, все еще слегка придерживая за плечи. – С тобой точно все хорошо? Ты вся дрожишь.
– Просто не думала, что пробыла там так долго, – она как-то неопределенно кивнула головой в сторону, где, как ей казалось, находилась ее комната. – Мне точно нужно на воздух. Вы… проводите меня?
– Конечно, милая, давай я только захвачу для нас пару теплых плащей.
Через несколько минут они оставили позади притихшую на ночь резиденцию Джозефа и оказались на небольшой мощеной площади, на которую фасадом выходило само здание. Улицы были необычайно многолюдны для такого времени, очевидно, причиной была необходимость завершить последние приготовления до наступления рассвета. Мелони невольно поежилась при мысли о близости Потока и с благодарностью закуталась в плащ, который ей отдал мастер Колтур. Конечно, он и близко не мог сравниться с тем плащом, что она провезла через всю Пустошь туда и обратно, который так приятно пах лошадьми и который подарил ей Тони, но зато он был мягче, красивее и очень хорошо подходил к платью, с таким трудом надетое ею слабыми и непослушными пальцами.
– Мелони, ты очень похожа на свою мать. – Девушка вздрогнула, когда главный строитель первым нарушил молчание, в котором они шли вниз по холму, вершину которого венчала резиденция лорда Витне. – В молодости она была такой же красивой, как ты сейчас.
– Вы знали мою маму? – девушку очень удивили его слова, хотя она быстро сообразила, что они с Джозефом примерно одного возраста и вполне могли быть знакомы с молодости.
– Да, я познакомился с ней тогда, когда они и Джозеф только-только поженились и в мир пришел Поток. Именно Джозеф тогда оказался тем, кто готов был вести за собой Анклавы, хотя никто его еще и не знал, а я был одним из первых и немногих, кто поддержал его. Уже тогда в нем ощущалась такая сила и такая уверенность, что ему хотелось верить и за ним хотелось идти. – Он бросил на нее пристальный взгляд, после чего улыбнулся и продолжил: – Думаю, часть этой силы есть и в тебе.
– Вы тоже считаете, что он мой отец?
– Практически в этом не сомневаюсь, особенно после того, что ты сделала ради Анклавов неделю назад. Не так много людей в этом мире готовы рискнуть всем ради совершенно посторонних людей. И Джозеф как раз один из них.
– Он бросил мою мать… – Мелони ощутила, как гнев снова поднимается в ней.
– Джозеф не знал, что она жива, и никто не знал этого. Он сделал все, чтобы спасти тех, кого еще можно было спасти, а для Мари сделал бы даже невозможное, если бы знал, что есть хоть какой-то шанс. Поверь мне, милая.
– Вы не представляете, через что нам пришлось пройти там, в Пустоши.
– Представляю. Я шел вместе со всеми через полмира во время Исхода и видел, как голод, холод и смерть добивали тысячи и тысячи людей, как они умирали на глазах у близких, как дети замерзали на руках у матерей. Мне очень жаль, что вам с матерью пришлось пройти через все это, а тебе через все то… что было после.
– У Ричарда слишком длинный язык. – Мелони притворно фыркнула, зная, что на самом деле не может злиться на этого человека,
