мгновенно встопорщился, прижав уши.
– Не знаю! Отстань, синий.
Он подарил Кларе все безделушки, которые купил жене и дочкам. Выбрасывать – жалко, хранить у себя – глупо. Пусть носит. Клара – его спасательный круг, свет в окошке. Но она никогда не заменит ему семью. У нее своя семья.
Голова у почтенного купца Ренееле шла кругом. Когда Шварц популярно объяснил ему, с кем он торговался за ткани, он чуть не обмочился. Сама Салима, координатор Земли! Мановения ее мизинца было бы достаточно, чтобы и от Ренееле, и от его судна остались две лужицы: одна поменьше, другая побольше. Но она была благосклонна к торговцу. Сделка состоялась; пусть она и принесла совсем немного прибыли, рейс окупился.
А потом его и льющую слезы чфеварку вызвал т’Лехин. Сказал, что хочет нанять их корабли для перевозки людей на Хао. И тут уж они задрали цены, как только могли. Ткани Салиме, может, и без надобности, эта сделка была для нее жестом доброй воли по отношению к страдающему коммерсанту. Но т’Лехин в совершенно иной ситуации. Деваться ему некуда: крутись как хочешь, а двести миллионов человек вывези, если не желаешь потерять их доверие. Торговались рьяно. Т’Лехин упирал на бедственное положение Мересань. Ренееле заявил, что готов получить плату по прибытии. Через тринадцать лет на Хао положение мересанского народа, будем надеяться, выправится.
Сказать по правде, дуурдуханец опасался, что т’Лехина смутит отложенное прибытие. И у него, и у чфеварки субсветовые суда. Как говорили до изобретения ГС-привода: выше головы не прыгнешь, быстрее света не долетишь. Но адмирал – или координатор? его называли и так, и этак, и Ренееле затруднялся с именованием – этот вопрос даже затрагивать не стал. Тринадцать лет в пути – значит, тринадцать. Это неизмеримо лучше, чем верная смерть здесь.
Народу в корабль набилось… Купцу казалось, что у него не хватит мощности оторваться от поверхности. Космический корабль – это ведь не омнибус в час пик. Существуют определенные ограничения на количество пассажиров. Но т’Лехин сказал: плевать на ограничения. Чем больше судно сможет увезти, тем больше заплатят его хозяину. Торгашеская жадность боролась даже не с санитарными нормами, а с законами физики. И законы физики предсказуемо победили. Но санитарные нормы проиграли без боя.
Пыхтя и надрываясь, «Цветок неба» дотащился до расчетной орбиты. Надежда Ренееле была лишь на то, что у Хао тяготение меньше, двигатели справятся, и этот мегаомнибус не загремит вниз под фанфары и инфернальные завывания. Прогрелся фотонный разгонник, рука пилота нажала кнопку. Залив окрестности Мересань зеленой вспышкой, хорошо видной с планеты, спустя миг спрессованного времени корабль принялся тормозить в чужом небе.
Солнце Хао меньше бывшего мересанского. Не гигантский красный блин – так себе, оладушек. Ренееле сверился с картой, данной т’Лехином, и ткнул пилоту в полярный континент, видный на экране.
– Это тут.
Замигал вызов.
– Пояс наблюдения вызывает судно Дуурдухана. Назовите себя и цель вашего прибытия.
Купец отстранил пилота.
– Я Ренееле с Дуурдухана, хозяин торгового судна «Цветок неба». У меня контракт с адмиралом т’Лехином. Я мересанцев привез.
Вот он, момент истины. Каждый раз, выходя из светового прыжка, отвечаешь на вопросы наблюдателей с замиранием сердца. Мало ли что изменилось за годы! Жив ли еще адмирал т’Лехин? И все ли ладно у мересанцев с аборигенами, не разодрались ли друг с другом, не вдарят ли сейчас по его кораблю?
Удары сердца отсчитывают время, один за другим.
– Подтверждение получено. Садитесь на полярном континенте, координатор т’Лехин встретит вас в космопорту.
Вздох облегчения. Теперь главное – провести перегруженный корабль через атмосферу и не промахнуться мимо космопорта. Координаты пришли, с планеты пообещали освободить коридор, как только «Цветок неба» передаст рассчитанный курс посадки. А потом – оплата. Она ожидается щедрой, но Ренееле для себя решил твердо: никогда и ни за что он больше не подрядится на эвакуацию. Сущий кошмар: ноге некуда ступить, кругом орущие дети и их полоумные матери, а может, и не их… Нет, с него хватит.
Космопорт напоминал деревенский аэродром. Не хватило цивилизации прошедших тринадцати лет, чтобы подняться на былые высоты. Хорошо, хоть что-то построили. Надежная бетонная площадка, характерные силуэты ГС-линкоров и субсветовых катеров за решетчатой металлической оградой. Из зданий – только несколько ангаров, крытых пластиком или гофрированным металлом. Над самым большим – высокий флагшток, а на нем реет синее знамя, знамя цвета крови, как говорят мересанцы. Что-то с ним было не то, но издалека Ренееле не мог понять.
Погода была, на вкус дуурдуханца, прохладная. Менять полотняный цилиндр на вязаный шерстяной еще не стоит, но надеть куртку уже хотелось бы. А беженцы, спрыгивающие с трапа, радовались теплу: дома они намерзлись, на Мересань падал снег, чего отродясь не случалось, пока планету грело солнце. Все познается в сравнении.
Навстречу от одного из ангаров двинулась процессия встречающих. В оценке погоды они, похоже, сходились с Ренееле: за прошедшие годы мересанские халаты из легкой одежды превратились в одежду верхнюю, из тяжелых тканей, а под ними… купец сперва глазам своим не поверил – да-да, некогда презираемые этой расой штаны, узкие, похожие на колготки. Да и сверху в воротах халатов виднелась не кожа, а тонкие свитера с узким воротником-дудочкой, закрывающим шею.
Торговец не сразу узнал т’Лехина за кольцом телохранителей. Адмирал постарел. Тринадцать лет не прошли бесследно, и это были те еще годы: обустройство в новом мире, организация и налаживание всего с нуля… Он не согнулся, не одряхлел – возраст еще не подкосил его, но в серых волосах появились целые полосы белого, и на обветренном лице залегли горькие складки, а в глазах вместо синевы неба – синий лед.
– Великий князь Севера, координатор Мересань, – привычно объявил один из сопровождающих бывшего адмирала, – Алессандро т’Лехин.
Координатор Мересань? Мересань же больше нет. Т’Лехин – один из координаторов Хао, или Ренееле чего-то не понимает.
Т’Лехин шагнул вперед меж расступившихся телохранителей, плавным движением вынул меч из ножен и отсалютовал.
– Приветствую вас на нашей новой родине! – интонация была сдержанной, но обертоны теплые. – Для вас уже приготовлен кров. Сейчас вы отдохнете с дороги и получите необходимую помощь. А потом мы вместе будем строить наше будущее. Достойное будущее!
Он двигался величественно и говорил правильно. Т’Лехин стал настоящим координатором. Харизматической фигурой, которой хотелось смотреть в рот и верить. И прибывшие верили. Начинали робко улыбаться, и расправлять плечи, и переглядываться ободряюще.
– И да пребудет с нами Бог! – торжественно заключил т’Лехин, перекрестился сверкающим мечом, убрал его в ножны и сделал приглашающий жест.
Часть из пришедших с ним – в основном женщины, в таких же плотных халатах, облегающих штанах и водолазках – захлопотали о вновь прибывших, куда-то повели их группами. В воздухе
