Разве все способы перечислишь? Просто иди тем, путём, который приемлем для тебя самого, будь верен себе, своим убеждениям, принципам, идеалам. И тогда всё получится!
С этими мыслями Руфус повернулся на другой бок и спокойно заснул, не думая больше ни о расставании с Инци, ни об арене, которая вскоре может быть полита его кровью.
Глава 107. Семья друга
– И тогда мама направила своего коня прямо к обрыву, который оказался краем каньона!
Слушатели ахнули и подались вперёд. На Ларни снова были направлены десятки глаз, но теперь они напоминали не наконечники стрел, а жадно раскрытые клювы птенцов, ожидающих корма.
Большой зал в главном доме хутора Рыжего Вана был переполнен народом. Местные жители, как и сам хозяин, были невероятно охочи до разных историй, и теперь их гостям приходилось несладко. Если в запасе у Стефана было множество охотничьих баек, от которых слушатели попросту покатывались со смеху, то Ларни пришлось воспроизвести рассказы Маранты о падении королевства Лоргина и о собственных её приключениях.
Рыжий Ван сам был свидетелем начала этих событий, и потому он частенько перебивал её, чтобы услышать о судьбе знакомых ему людей. Когда он узнал о гибели атамана Золаса, то взвыл дурным голосом и буквально вырвал из своей шевелюры клок рыжих волос. Его жена, красивая, но молчаливая пампушка Ивонна, от которой слова лишнего было не дождаться, охнула и залилась слезами. Она тоже знала в своё время атамана Золаса, по-видимому, с очень хорошей стороны. Не имея возможности закрыть лицо ладонями, эта дама спрятала его в пелёнках младенца мирно спавшего у неё на руках.
(Вообще сколько у этой пары было детей, с точностью сказать никто не мог. Среди них были двое или трое ровесников Ларни, пять или семь подошедших к десятилетнему рубежу и целая куча разновозрастных малышей, которые, то прибывали вокруг Ивонны, то убывали. Стефан конечно не заморачивался этим вопросом, но Ларни, ввиду своего женского любопытства попыталась делать какие-то подсчёты и, в конце концов, пришла к выводу, что почтенная Ивонна, кроме своих детей нянчит ещё и соседских.)
Эти их рассказы растянулись на много вечеров, и сегодняшний подходил к своей кульминации, когда Ларни решила немножко приврать.
– Мамин конь, – говорила она, раскрывавшим рты, слушателям, – оттолкнулся от края обрыва и полетел!
– А-а-ах! – сказала толпа и ещё придвинулась к рассказчице.
– Но конь не мог лететь долго, ведь у него не было крыльев, и он упал, а мама осталась в воздухе.
– О-о-о! – отозвалась толпа и замерла в ожидании продолжения.
– Сначала она думала, что тоже упадёт, но продолжала лететь. Тогда она подняла голову и посмотрела вверх. И что же она увидела?
– Что она увидела? – спросил в полной тишине одинокий женский голос из задних рядов.
– Она увидела двух белоснежных существ, внешне похожих на людей, но с лебедиными крыльями! Они поддерживали её в воздухе, а потом посадили на верхушку дерева!
– У-у-у! – выдохнула толпа и Ларни даже немного пожалела о своих словах.
Никто не собирался подвергать её рассказ сомнению, всё было принято на веру и произвело эффект кролика вынутого из шляпы перед детьми пяти лет. Единственным лицом, выражавшим недоумение, было лицо Стефана.
"Зачем ты это сделала?" – спрашивали его глаза.
Но Ларни не могла ответить на этот вопрос даже перед самой собой. Однако останавливаться было поздно, приходилось врать дальше.
– И тогда они сказали ей: "Пройдёт много лет и кто-нибудь из твоих детей найдёт племя Рыжего Вана, которого ты хорошо знаешь. Так пусть передаст ему и его народу, что их поклонение циклопу Шарлю ошибочно, что поклоняться надо только Богу-Создателю, а для того, чтобы делать это правильно надо следовать учению великого Инци – сына Бога, учителя и спасителя человечества". Вот, что сказали ей белокрылые существа, прежде чем они улетели в небо. Потом мама спустилась с дерева и пошла через лес, а вскоре вышла к Междустенью, где спасла Стефана, которому тогда было пять лет, от жуткого монстра, собиравшегося его съесть. Но об этом мы расскажем завтра!
Толпа вновь загудела с некоторой долей разочарования от того, что рассказ кончился, но время было позднее и пора было расходиться. Однако Рыжий Ван остановил Ларни, уже собиравшуюся уходить.
– А скажи-ка мне, дочь Маранты-воительницы, откуда же мы можем узнать учение этого самого Инци, о котором, кстати, Шарль тоже постоянно толкует, но сам знает очень мало. Может быть, ты нам расскажешь об этом подробнее?
– Могу и я рассказать, ответила Ларни, – но я тоже знаю не так много, чтобы быть вашим учителем. С этим лучше справился бы мой младший брат – Руфус, но его здесь нет. Самым правильным будет обратиться к нашему старому священнику, который уже много лет учит народ Междустенья мудрости и законам Инци. Для этого нужно только, чтобы вы пришли к нам в гости, а мы покажем дорогу.
– Хорошая мысль, девочка! – обрадовано воскликнул Рыжий Ван. – Так и сделаем, только подготовимся к путешествию, как следует. Я с удовольствием ещё раз увижу Маранту, а может, узнаю ещё что-нибудь о своих прежних друзьях и знакомых.
На этом собрание закончилось. Ларни и Стефан с удовольствием растянулись на широченном ложе, представлявшем собой деревянный ящик на столбиках с низкими бортами, набитый соломой и вереском, покрытым сверху превосходно выделанными шкурами.
– Ловко придумала! – похвалил Стефан вечернее выступление Ларни. – Теперь, если такая экспедиция состоится, мы быстрее и вернее попадём домой. Но я всё равно боялся, что мы засыпимся.
– Почему?
– Ты видела детей Вана?
– Видела.
– Есть среди них хоть один рыжий?
Ларни призадумалась.
– Нет, – сказала она, наконец, – они все белые, как будто их макнули в муку.
– То-то! И Ван тоже белый, понимаешь? В рыжий цвет он красится, причём не забывает ни волосинки не только на голове, а на всём теле. Я это случайно услышал.
– Вот те раз! А зачем он это делает?
– По местному обычаю здесь все вожди – рыжие. Якобы их власть от Солнца!
– Ну и что с того?
– А то, что когда они с Марантой в те годы встречались он рыжим не был. Белым он был, как его дети и молодым ещё совсем. Твоих лет. А ты про него тогдашнего, как про рыжего говоришь!
Ларни схватилась рукой за рот, а потом рассмеялась.
– Да, действительно! Но я бы что-нибудь придумала. А, всё равно никто ничего не заметил!
Стефан крепко обнял свою подругу и крепко прижал её к себе.
– Врушка! – сказал он ей ласково. – Милая моя врушка! Любимый ты мой бесёнок!
