— Что ты замышляешь?
— Ничего!
— Марина, не обижайся, но ты довольно предсказуема. Даже школьные собаки знают, что ты можешь пребывать только в трёх состояниях: сидеть за книгами, устраивать гадости и спать. Так как сейчас ты не читаешь, и ни спишь — то остается одно.
— Люстры! Я хочу в конце была уронить на них!
— Как ты это сделаешь?
— Нашла, где они крепятся… Каждое крепление — на четырех болтах. У каждого заложен заряд. Все соединены. Стоит подать ток — все люстры упадут на пол. Для полноты счастья, нашла одну из канализационных труб. Тоже заминировала. Вот здорово будет — по всем этим нарядам — да свежими фекальными массами! Там ещё мои бомбы есть с… Тебе лучше не знать, с чем.
Гримаса, похожая на звериный оскал искажает лицо.
— Я не дам тебе этого сделать.
— Интересно, как? Мне замкнуть провода — дело двух секунд. Понимаю, почему ты не там: решил проверить на всякий случай- не замышляю ли я чего. Ведь так охота повеселиться без проблем!
— Я не мог туда придти один…
— Подруженьки не нашлось? Хошь, назову с пяток, кто только о тебе и мечтает? Ещё успеешь добежать!
— Марина… Я хотел… Я думал…
— Думал индюк перед тем, как попасть в суп!
— Мне бы отказали…
Марина ощерилась:
— Привыкай! Жизнь, в основном, из разочарований состоит!
— Я… я тебя позвать хотел.
Гремит музыка, но их оглушает другим. Глаза в глаза. Как молнию бросили. Тяжело дышат. Оба. Марина мотнула головой. Хрипло отвечает.
— Ну и позвал бы меня, дурак!
— Но, Марина… Кто я, и кто ты…
— Ну, кто, говори! Какая из моих мерзких кличек тебе больше нравится? Называй любую, не стесняйся! Я их все знаю! Говори!!!
— Ты принцесса, а я…
— Дурак!
Она резко отвернулась. Что-то раскрутив в устройстве, с яростью шарахнула о стену.
— Всё!!! Проваливай с дороги!!! Взрыва не будет!!! Заряды сниму на днях!!! Какие же все дураки!!!
В небе искрятся огни фейерверка. Огненными хвостами искриться год. Затем появляется цифра "40" — Юбилейный выпуск. Цифру встречают восторженными воплями. Огни, бенгальские свечи, хлопушки. Словно Новый Год. Даже лучше. Новый Год всегда в свое время, а такие вечера случаются считанные разы в жизни.
Рано утром Марина заходит к Софи. Дверь нараспашку. Сестра лежит поперек кровати в платье, скинув только туфли. Недавно проснулась. Прическа сбита, сама не выспавшаяся, уставшая, но до невозможности счастливая. Аж потолку улыбается.
— Маринка, ты? Вчера так здорово было!!!!
— Уж точно, — буркнула сестра, — незабываемо! — шмыгнула носом, — Хейс уезжает. Пошли, попрощаемся.
Софи легко вскакивает. И тут же сгибается.
— О мои бедные ноги! — разгибается и босиком, прихрамывая, идет к двери. — Натерла себе всё, что только можно…
— До непотребных ассоциаций? — снова шмыгнув носом, спросила Марина. Ей стыдно за вчерашнее. И наплевать, что единственный человек, знающий всё, никогда и никому не разболтает. Ночью она не спала. Ползала по межэтажным перекрытиям, снимая заряды.
Софи протягивает руку:
— Помоги! Как же вчера было здорово!!!
Дверь у Хейс открыта.
— Собираешься?
— Да. — Хейс с усмешкой застёгивает небольшой чемодан. Хлопает по крышке. — Всё, что нажила!
Чемоданчик, да коробка с бальным платьем. Вроде, мало, но Хейс, несомненно, счастлива.
— Куда ты теперь? — Марина опять шмыгнула носом
— Маринка, да что ты такая кислая? Жизнь не кончилась, наоборот, всё только начинается! Мы ещё не раз увидимся!
— Собираешься поступать в университет?
— Да. Золотая медаль номер один плюс в свидетельстве изрядно добавляют шансов.
— Да они у тебя и так выше некуда! Меня не забудь позвать, когда в АН принимать будут!
— Непременно!
Хейс выходит в коридор. Школьное платье без привычного значка старосты, но зато с золотым значком первой выпускницы. Чемодан в руке. Через плечо- перевязь с лакированными ножнами. По ним и через многие годы спустя бывшие выпускницы узнают друг друга. На оголовье рукояти — герб школы.
Навстречу — Ленн, уже в платье по последней моде, но тоже через плечо перевязь с мечом. Школьным, как и у Хейс.
Хейс кивает ей. Ленн чуть гримасу не скорчила. Остановилась на секунду. И тоже кивнула в ответ. Что было-то прошло, теперь другая жизнь начинается.
— В столицу мы тебя отвезём.
— У вас же нет прав.
— Можно подумать, нас когда-либо волновали такие мелочи.
— Тебя-то, Марина, уж точно нет!
— Ты не волнуйся, на этот раз всё будет законно.
У ворот школы стоит длинный, сверкающий белизной и серебром, автомобиль. Передних осей — две, вместо одной. Полностью застеклённый салон напоминает кабину самолёта и подчеркивает ощущение скорости. Изящны плавные линии корпуса. Скорость превыше всего.
— Говорят, модель даже в аэродинамической трубе продували — завороженно шепчет Софи, — авторская работа. Называется "Машина будущего". Сенсация позапрошлогоднего салона. Её Тим V хотел для коллекции приобрести. А отец сказал: "Символ скорости должен быть грэдским!" — и сам купил машину. Тим хотел заказать вторую…
Марина спотыкается, и чуть не падает. Хейс успевает её подхватить. Софи отбирает у неё коробку с платьем.
— Ты что?
— Устала. — сонно отвечает Марина.
У машины стоит Сордар. Адмирал в повседневной форме. Колодки в четыре ряда. Над ними сияет звезда. Софи замечает и другое — узкую красную нашивку возле Звезды. За тяжелое ранение. Он же не писал, что был ранен в рейде!
Невдалеке группа мальчишек. Смотрят с немым восторгом. Живой герой войны, да ещё и Золотой звездой награжденный! Кортик и огромная деревянная кобура настоящие! Да ещё на невиданной машине!
Удивление сменяется полной ошарашенностью: прославленный адмирал оказывается, знаком с обеими Херктерент, да ещё и Хейс!
— Вчера было награждение. Завтра уезжаю. Война ждать не будет. Пусть корабль пока на ремонте — кое-что стоит проконтролировать лично.
Сордар всегда сам садится за руль. С шофёрами не ездил с тех пор, как права получил.
Он привык управлять многотысячетонными гигантами с небрежной легкостью профессионала до мозга костей. Он и на суше в ловкости обращения с машиной поспорит с любым автогонщиком. А уж мотоциклы — чуть ли не главная любовь адмирала после моря, кораблей и оружия.
— Марина… — оборачивается с переднего сидения Софи
Хейс подносит палец к губам.
— Т-сс. Она спит.
Марина прикорнула в уголке огромного сиденья, подобрав под себя ноги.
